Куда Уехал Цирк. Дорога-4

– Ага, и нам тоже, - согласились двойняшки.

– ..сказали все, выдув по две чашки чая…- фыркнула Марья.
– Вы как хотите, а я спать, сил совсем почему-то нет.

Немного "высткпления Марьи". Всегда очень любила черно-белую графику.

ГЛАВА 22

По фургонам буквально расползлись и упали в постели. Сон был темный и тягучий, как кофейная гуща на дне чашки. Марье казалось, что ее кто-то звал, что-то говорил про красный код, потом тряс, а потом укусил. Боль в пальце слегка отдернула темную штору сна, и она вроде увидела Зару, но снова провалилась в кофейную гущу… Как она оказалась в помоечной, Марья не поняла. Она стояла в дверном проёме и смотрела, как в открытый сундук ныряют двое малявок, года по четыре от роду. Откуда-то она знала, что это мальчик и девочка, хотя на вид это понять было трудно. Очень похожие лицами, упитанными фигурками и яркими трусиками. Только кудри девочки были светлыми, а кудри мальчишки отливали темной бронзой. Дети взлетали из налитого да краев сундука до самого потолка, утягивая за собой струи воды. Потом с хохотом рушились назад, вызывая цунами в отдельно взятой емкости и водопады на пол. Снова взлетали. Весь пол был уже залит водой, она текла через порог, а сундук был все еще полон. Обычно темноватое помещение сейчас полнилось солнечными зайчиками, и Марья ничуть не переживала за маленьких разбойников, стояла и улыбалась. Высунувшийся по пояс из стены Дым выглядел откровенно усталым. Он погрозил пальцем детям, но те со смехом закружили в воздухе.

(ну почти:))))

Виновато взглянул на Марью, вынул откуда-то огромный сачок, ловко поймал в него сорванцов и потащил свою ношу сквозь стену. Девочка, все так же смеясь, поцеловала кончики своих пальцев и сделала движение, как будто бросила поцелуйчик в Марью. Звонкий шлепок по щеке заставил женщину проснуться иподскочить в постели.

– Девочка снится к удивлению, мальчик к хлопотам, - сообщила она совершенно сонному Киангу, но тот ничего не успел ответить. В дверь серой молнией влетел Шен:

– С-С-А-А! Тохи сломалс-ся. Полный фоды и фес-сь пол с-салит!

Рядом с братом появилась еще одна чешуйчатая мордаха и заявила:

– Заре был сон!
– Фен плавно присела на хвост.

– А фы фсе с-спите!
– включился Шен, поднимаясь на хвосте повыше.

– Ты с-спишь, он тоше…- Фен кивнула на Кианга и «пошла» вверх, а Шен вниз.

– …фсе с-спят, а Невса нет… - Шен опять качнулся вверх.

Марья только открыла рот, чтобы спросить, а где же этот обормот ночью шлялся, но Фен перебила брата.

– Нефс, есть! Он с Булькой диферс-сантов шугал…- Фен была возмущена поклепом на милейшего котика.

– Они шли с федром дерьма…- не стал с ней спорить Шен.

– Кто?!
– Марья затрясла головой, от этого вертикально-поступательного движения ящерок уже голова кружилась.
– Прекратите прыгать!

– Исфени, - покаянно извинились хором и так же хором ответили.
– Диферсанты!

– А Зара фсех будит, и Нефс будит, за ладош-шку кусает… - живописала дальше Фен.

– Дорфался, всех кус-снул!
– Шен.

Марья глянула на левую ладонь и болезненную точку в основании большого пальца…Таки дорвался.

– Зара лица нюхает и Нефсу говорит, кончай дурью маяться!
– Фен.

– Даф-фай феди меня к Токей Ито!
– Шен.

– Зару? Прямо ночью?!
– Марья потрясла головой. Картинка получалась сюрреалистическая.

– Да!
– хором пропели ящерки, но объяснить дальше не успели, с улицы донесся ультразвуковой вопль Тани, перешедший в проклятья на голову этой зеленой дряни и чешуйчатых недомерков.

Ящерки исчезли мгновенно, а Марья схватила халат и рванула следом. Оглянулась на Кианга, сегодня выглядевшего как-то заторможенно, но выяснять в чем дело не стала. Возле помоечной прыгали ящерки, а Таня стояла внутри, в переходе, ведущем в кухню. Она тоже подпрыгивала на месте, отчего «травка», вымахавшая ей чуть не по пояс, хищно шевелилась, как будто принюхиваясь к фартуку поварихи. Тохи за травой видно не было, стену за ним и часть потолка уже заняли зеленые плети. Шен и Фен, а также все подтянувшиеся, с интересом слушали оригинальную версию происхождения чешуйчатых недоумков. Лекцию прекратил Майки, обнявший жену за талию и утянувший ее в кухню. От греха, верней, от слишком активной травы подальше.

– Ну и?
– Ло вопросительно кивнул на локальные заросли.

– Решим «Дшунгли»…

– … она вклюшила сама!
– хором открестились ящерки от зеленого безобразия.

– Я ничего не включала!!
– Таня сбежала по ступенькам с другой стороны фургона и встала, уперев руки в бока, возмущенная до глубины души таким поклепом.
– Только коврик из кухни расстелила, воду убрать! В кухне, ежели чего прольешь, то сразу впитывается насухо.

– Если трафку сильно полить, фключается решим «Пикник», а если полошить в воду - «Дшунгли», - отрапортовали ящерки.

– А вода откуда?
– Ло морщился и потирал виски, остальные выглядели не лучше.

– Внуки Дыма устроили бурю в стакане, вернее, в нашем сундуке, поныряли, поплескались, ну и…- попыталась объяснить Марья.

– А они тут каким боком? Шен, Фен, это безобразие убрать можно?
– Джонатан попытался кивнуть в сторону помоечной, но скривился и потер лоб.
– И, вообще, что у нас тут происходит?

– Убрать мошно, - заверил Шен и бодро нырнул в весело хлюпнувшие заросли.

– Мы Марье фсе рассказали, - Фен ткнула тонким пальчиком в сторону завхоза и довольная уселась на хвост.

– Так, народ, давайте по пилюльке тяпнем, чтобы похмелье снять, - Ло уже успел мотнуться за лекарством и выглядел бодрячком.
– Налетай.

– Так мы ж не пили, - возмутился Оле.

– А похмелье есть! Абыдна, да?
– док проследил за приемом лекарства и потребовал у Марьи доложить, что там «фсе» ей рассказали.

– Только это, - Марья похлопала глазами, - как поняла, так и докладу. Значит, у Зары был сон, вещий, как я понимаю. Она пошла будить меня, но не получилось. Тогда она попробовала разбудить хоть кого-то, но не смогла опять же. А Невса не было, потому что он с Булькой шугал диверсантов, которые в свою очередь пришли с ведром дерьма, - по мере изложения глаза у всех становились все больше, а лица все ошарашеннее.
– Правда, не знаю, какого дерьма.

– Состав жидкости - шестьдесят процентов лошадиных яблок и сорок процентов воды, - доложил Невс, секунду помолчал и уточнил.
– Взболтанных в суспензию.

– Густенько развели…- подал голос Федор Артемьич, - Небось, арену решили испакостить…

– После шугания Невс появился и решил нас будить покусалками, - Марья продемонстрировала руку. Такие же следы обнаружились у половины ходоков.

– Дорвался, гад?
– Эни, у которой, кстати, отметины не было, ухватила Невса за ухо.

– Зара ему так и сказала, после обнюхивания наших лиц велела прекращать дурью маяться и потребовала вести ее к Токей Ито, - продолжила Марья.

– Нафига среди ночи?!
– выразил общее изумление Дени.

– А какой ей сон был и, причем тут внуки Дыма?
– Джонатан потирал подбородок.

– А я знаю?
– Марья развела руками.
– Мне так и не сказали… А где они с Яковом, кстати?
– у помоечной собрался весь списочный состав цирка, кроме цыган.

– Спя-у-т, ночью намаялись, - доложился Невс так и не вынувший ухо из цепких пальчиков Эни.
– Ей лошади при-уснились. Мертвые. Наши и индейские. А руки женские мешочек закапывали в ручье.