Куда Уехал Цирк. Дорога -5

От облегчения съели чуть теплый обед, даже не обратив на это внимания. На третье сегодня было какао из порошкового молока, и повариха объявила, что оного осталось полбанки.

– Не понимаю, индейцы что, не умеют коров доить?
– возмутилась Эни.
– Ведь живут рядом с Флорой, могли бы уже нормальных коров завести.

– Лакота молоко не пьют, - развел руками Сонк.
– У нас организм лактозу не принимает.

– Гонишь!
– не поверил Дени.

– Как и почти все китайцы страдают гиполактазией, - подтвердил док.

– ЛО!!!
– хор был-таки дружный.

– Ну, перестает лактоза усваиваться у детей к трем годам, - невозмутимо продолжил Ло.

– Да в Китае в супермаркетах полно молока!
– возмутилась уже Марья.

– Оно безлактозное, там на пачке написано…

– Мелко иероглифами, - хохотнул Оле.

– Новинка нашего кафе!
– голосом зазывалы объявил Дени.
– Кофе без кофеина с молоком без лактозы!

– Не-е-е, я лучше воды попью, - помотала головой Эни под общий смех.

Не успела Марья встать из-за стола, как на нее насела Стаси. Чуть позади нее стояла смущенная Сесси. Девочка исправно тренировала и свой номер, и вращение вместе со Стаси. В остальном старалась вести себя как можно незаметнее. Стаси же никакими смущениями не страдала, вывалив на голову Марьи очередную проблему. Сесси не в чем было идти на свадьбу! Девочка была меньше Стаси и ей вполне подошла одежда, из которой та выросла. Но нового платья у нее не было. Завхоз прикрыла глаза, вслух посчитала до десяти, очень спокойно спросила, а не пошли бы деточки к Эни, потом все вместе к Заре! Сели бы там вместе с Аей и сшили бы наряд! Где лежит ткань - Эни знает. Стаси слегка подвисла, мысленно прослеживая маршрут, по которому ее послали. Сесси похлопала ресницами, а потом, закрыв ладошкой рот, начала смеяться.

Марья смотрела вслед весело убегающим девочкам, и ей было невыносимо грустно и хотелось плакать. Уже через пару дней они уедут устраивать свою жизнь по-новому, и, возможно, она больше никогда не увидит их всех. Понимала, что так правильно, что их жизнь тут, в этом мире! И все равно сердце щемило от предстоящей разлуки со ставшими близкими для неё людьми.

Но долго раскисать ей не дали. Сначала верхами приехал Желчь, сообщив, что сюрприза с регистрацией брака по законам США не получится из-за отсутствия в Стене мэра. Мал еще городок для этой должности, хотя, возможно, такие вот сюрпризы молодоженам и не нужны. Может, миссис Флора желает провести сие мероприятие на родной ферме? Поразмыслив над этими тезисами, согласились. Хорошей новостью было известие, что шериф той же Стены пошел на поправку. Хотя исполнять свои обязанности начнет еще не скоро, но его жизни уже ничего не угрожает. А вот пропавший, да так и не найденный Капитан сильно встревожил. Такие сволочи были мстительны и злопамятны. Также рассказали, что Флай растолстела боками, ходит вальяжно, а очередь за щенками регулярно ругается на предмет - вы не тут стояли, а за моей спиной!

Цирк мадам Таис благополучно дочапав до Стены, попытался там дать представление, но был освистан и отправился дальше, уже самостоятельно. Бегство Сесси обнаружили, подняли вой и попытались выкатить предъяву оставшемуся индейскому проводнику – воину взрослому, а посему солидному. Мадам спокойно объяснили, что девочка ей не дочь и раз решила сменить место работы, то почему бы и нет. Таиська поорала, попрыгала, да и утерлась, все равно ничего сделать не могла. Да и чувствовать на себе взгляд натуралиста, изучающего новый вид мокрицы, было неприятно.

Вскоре в цирк пожаловала Уна, но к великому изумлению Марьи коротко с ней поздоровавшись, ушла в цыганский фургон. Через минуту из фургона вышел улыбающийся Яков, а шторка за его спиной задернулась. Яков открыл клетку, и Потапыч быстренько выбрался наружу, он был согласен гулять в любое время дня и ночи. За время путешествия Яков окончательно оправился от болезни, а благодаря ящеркам и от привычки курить.

Помучиться любопытством всласть Марье не дали, к ней пожаловала Лазурная Птица. Сначала индианка объяснила, что завтра они с Марьей станут родней. Марья подумала пару секунд и выдала:

– Жена брата, жены племянника, - хмыкнула.
– И, правда, не такая уж дальняя родня.

Женщины переглянулись и рассмеялись. Потом Птица вдруг хитро прищурилась:

– Сестра! А ты сама свадьбу не хочешь?

– Спасибочки! У меня уже была! Китайская. Тут мне хватит, а дома вряд ли отвертимся, - замерла, глядя на индианку.
– А ведь и, правда, нужно и китайский обряд провести! Ладно, я забыла, а Кианг чего молчал?!

Марья уже хотела рвануть к мужу, но остановилась, вопросительно глянув на гостью, мол, и чем же все-таки обязана?

– Ты знаешь, что по нашим обычаям подарки, принесенные гостями, жених обязан раздарить самым бедным в племени?
– Птица смотрела прямо.

– Знаю, - кивнула Марья.
– И мне это не нравится, если честно! Не для того я одеяла шила, чтобы их кому-то раздавали. Даже и бедным…

Индианка понимающе улыбнулась, но сказать ничего не успела, Марья вдруг щелкнула пальцами.

– Слушай! У моего народа подарки дарят гости, а родители дают за невестой приданое, и оно подарком не считается! Родителей нет, за них брат с женой, так что от нас приданое. Пошли, покажу!

Открытый сундук на завтрашнюю родственницу произвел хорошее впечатление. Она перебрала вещи, пощупала ткани в рулонах, погладила свернутое одеяло, одобрительно кивая.

– Но от других нужны подарки, - Птица потянула рулон ткани. – Давай, сестра, нарежем кусков ткани?

– Ха! А давай!
– восхитилась идеей Марья.
– От каждого рулона по паре кусков и ленточками свяжем.

Так и поступили. Через час усердной работы дамы отмахали себе руки, но все отрезы были свернуты в аккуратные свертки, перевязаны и уложены в корзины. Отдолженные у хозяйственной Аи, под честное слово вернуть. Поверх тканей ссыпали крашеные перышки и меховые шарики. Лазурная Птица, не стесняясь, порылась в пушистой горе, набрала шариков и спрятала в мешочек на поясе.

Китайскую свадьбу подготовили к вечеру. Из приглашенных были родственники жениха и Токей Ито с семейством. Когда индейцам объяснили сакральный смысл табличек с именами усопших родственников, жених пожелал такую же опцию и для своих родных, ушедших по солнечной тропе. Шон Ю тут же принесла тушь. Все гости с интересом следили, как под кистью возникают замысловатые линии.

Пара, что и говорить, получилась колоритная. Рядом с широкоплечим индейцем в богато расшитом бисером наряде, китаянка выглядела язычком пламени в своем красном национальном костюме.

Ло, как и в прошлый раз, провел ритуал, Желчь, видевший действо ранее, шепотом пояснял смысл происходящего рядом сидящим.

Всех удивил Джоди, вынеся свою камеру, он сделал два снимка, один с Ю и Медведем, и один общий с трудом разместив немаленький такой коллектив. Удивленным ходокам, горестно вздохнув, признался, что есть еще целых три пластины. На завтра.

Сразу после завершения действа индейская часть гостей убыла восвояси, попытавшись забрать с собой Медведя. Ло попытку пресек и утащил молодожена к себе в фургон, закрыв дверь. Медведь вышел от дока сильно прибалдевшим, с горящими щеками и очень задумчивым.

– Невся-я-я?!

– Ка-укие вы любо-упытные! Краткий курс моло-удого бой.. мужа ему чи-утали…

А до завтра еще был целый вечер перед свадьбой, и вот уж никто не ожидал, что сестренка Ю вдруг устроит тихую истерику. После свадебного обряда по китайскому варианту и уходу гостей, она вдруг уселась прямо на пол и разрыдалась. Из несвязного лепета на кантонском понять, что случилось, не получалось. Да и на английском тоже. Как связать воедино слова мама, бабушка, волосы? Пришлось бежать за Киангом, при виде брата Ю резко успокоилась, еще немного пошмыгала распухшим носиком и внятно объяснила слезоразлив. Оказывается, еще совсем сопливой девчонкой она наблюдала, как готовили к свадьбе одну из ее тетушек. Старшие женщины семьи мыли той волосы чем-то приятно пахнущим, сушили и расчесывали, пока они стали шелковыми и блестящими. Невесту купали в душистых травах и угощали чаем с вкусняшками. Малышка Ю мечтала, что и её когда-нибудь будут также готовить к свадьбе, но мамы нет и бабушки нет, и так обиднооо… Весь женский коллектив цирка, уже собравшийся вокруг, как стая кобр посмотрел на Кианга, и тот испарился в мгновение ока. Марья пробурчала «предстартовый синдром», Зара поцокала языком, Ая сочувственно покивала. Стаси и Сесси сидели, нахохлившись, у них тоже не было мам…