Куда уходит любовь

– Что с деньгами? – спросил я.

– Не беспокойся. Только что пришел твой чек с остатком денег. На сто сорок долларов, так что неделю мы продержимся. И я в любом случае выручу пару сотен за свое кольцо, если надо будет.

– Элизабет, – у меня перехватило горло. Я услышал, как она фыркнула.

– Ну, что еще?

– Элизабет, я люблю тебя.

4

У галереи «Скааси-Корвин» было свое собственное здание на Пост-стрит. Это было узкое старомодное строение, как сандвич, зажатое между своими высокими соседями, фасад которого, тем не менее, блестел новенькой облицовкой средиземноморского камня. У входа вас встречала тяжелая стеклянная дверь, по обеим сторонам которой – небольшие витрины, врезанные в кирпич. В них на фоне синего бархата, как драгоценные камни, стояли небольшие абстрактные скульптуры из потемневшей бронзы, которые в желтом неоновом свете отливали красным золотом. Имя художника было напечатано небольшими черными буквами на белой карточке, а надпись на дверях была в окаймлении солидных золотых листьев.

СКААСИ-КОРВИН

Токио, Сан-Франциско, Нью-Йорк, Лондон, Париж

Открыв двери, я вошел внутрь. Молодой человек с аккуратно подстриженной бородкой «а ля Ван Дейк» встретил меня и обратился с акцентом, вполне соответствующим английскому покрою его пиджака:

– Чем могу быть вам полезен, сэр?

– У меня встреча с мистером Корвином.

– Лифт слева от вас, сэр. Его кабинет на четвертом этаже.

– Благодарю вас, – сказал я, направляясь к лифту. Дверь открылась, едва я подошел к ней.

– На четвертый этаж, будьте любезны.

– Четвертый этаж, – повторил лифтер, закрывая двери. – Благодарю вас, сэр.

Посмотрев на него, я тут же устыдился своего шестидесятидолларового костюма на трех пуговицах. Даже мальчишка-лифтер демонстрировал английский покрой.

Выйдя, я оказался в шикарной приемной. За столом сидел очередной Ван Дейк.

– У меня назначена встреча с мистером Корвиным.

– Будьте любезны, ваше имя.

– Люк Кэри. Он кивнул.

– Благодарю. Присаживайтесь, я посмотрю, освободился ли мистер Корвин.

Сев, я взял журналы со столика причудливой формы, что располагался рядом с диваном. Это был «Реалите». Годится. Но журнал был на французском. Так что мне осталось лишь разглядывать картинки.

Я перевернул страницу. На ней была изображена Бриджит Бардо на борту яхты в Сан-Тропезе. Я тщательно рассмотрел ее. Журнал, который может позволить себе публиковать снимки ББ в бикини, не должен быть плохим. На страницу упала тень. Я поднял глаза.

– Полковник Кэри? – спросила привлекательная молодая блондинка.

Я кивнул.

– Мистер Корвин ждет вас. Прошу вас следовать за мной.

Я встал. Эта девушка знала, какое она производит впечатление, когда идет перед вами, и старалась изо всех сил. Она была даже лучше, чем фотография в журнале.

– Спасибо, – и я прошел через дверь, которую она придержала для меня.

Кабинет Сэма походил на внешность дома, только был еще лучше. Панели розового дерева. Два Матисса, плещущих красками; одноглазая женщина Модильяни в прелестных миндальных тонах, картина Пикассо, которая, как мне показалось, висит вверх ногами. И бронзовая скульптура Норы «Женщина в сетях», которая обеспечила ей премию Элиофхайма, стояла в углу на небольшом пьедестале под ярким светом специальной лампы.

Из дверей в дальнем конце комнаты появился Сэм. Он двинулся навстречу мне.

– Люк! – И протянул мне руку.

Я принял его руку. Мне понравилось его рукопожатие: твердое, но не излишне пылкое и подчеркнуто дружелюбное. Я оценил его поведение.

– Как поживаешь, Сэм?

– Достаточно неплохо. Потерял часть шевелюры, но это в общем-то все. – Он посмотрел на меня. – А ты неплохо выглядишь.

– От хорошей жизни, – отреагировал я на его комплимент. – От нее и от отличной женщины рядом.

– Я рад. – Он обошел стол и сел. – Присаживайся, Люк.

Я развалился в кресле напротив.

– Я был просто потрясен, узнав, что случилось с Дани.

Я ничего не ответил, но, думаю, он и не ожидал моей реакции.

– Мне нравилась эта малышка, – сказал он. – Обаятельный ребенок. Мне очень жаль, что с ней так случилось. Хотя у меня было такое ощущение, что рано или поздно произойдет нечто подобное.

– Почему ты так считаешь? Он пожал плечами.

– Нора.

– Ты знаешь Риччио? – спросил я.

– Да. – Он улыбнулся, но улыбка получилась кривая. – Я их и познакомил.

– Как это произошло? Он засмеялся.

– Ты видел моих ребят?

– В тех еще пиджаках и вандейковского вида? Он кивнул.

– Конечно, видел. Не могу тебе рассказать, какое я испытал облегчение, увидев, наконец, твою секретаршу.

Он снова засмеялся.

– Идея Скааси. Действует наповал.

– Какое все это имеет отношение к Риччио?

– Когда пять лет назад я открыл это заведение, Риччио был парнем номер один. Он к тому же был очень смышленным. Женщины, которые, в основном, и покупают предметы искусства, прямо обожали его.

– Он тоже был в стиле Ван-Дейка и все такое прочее?

– У него был высокохудожественный вид. Что-то вроде ухоженного битника.

– Понимаю.

– Нора это тоже поняла, – мрачно кивнул Сэм. – Он носил брюки в итальянском стиле, такие узкие в бедрах, что они напоминали балетные рейтузы. Нора глаз не могла от него оторвать. – Он открыл пачку сигарет на столе и подтолкнул ее мне. – Ну, ты знаешь, как это бывает. Как песня. Если Норе что-то надо, она это обязательно получит. – Он откровенно посмотрел на меня. – Только в тот раз я подумал, что Нора хочет получить куда больше, чем предлагает сама.

– Поясни свою мысль, – сказал я, беря сигарету. – Что ты имеешь в виду?

– Он был столь же отвратителен, как и она. Он хотел прибрать к рукам все, что ходит на двух ногах. Пару раз он едва не вляпался в неприятности с покупательницами, но ему всегда удавалось выскользнуть.

– Почему же ты держал его?

– Он был хорошим работником. Лучшим продавцом из всех, кто у нас был.

– Как ты его встретил? Сэм уставился на меня.

– К чему все эти вопросы о Риччио?

– Я хочу кое-что узнать о нем, – сказал я. – И у меня нет никого, кроме тебя. Может быть, у меня появились бы аргументы для суда.

– Понимаю, – медленно кивнул он. – Это непросто. Но игра стоит свеч.

– Поэтому я и пытаюсь. Что ты о нем знаешь? Были ли у него какие-то друзья, которых ты знал?

Подумав, он снял телефонную трубку.

– Принесите мне личное дело Тони Риччио.

Через секунду открылась дверь и вошла секретарша Сэма. Положив на стол перед ним досье, она глянула на меня и вышла. Я обратил внимание, как Сэм проводил ее глазами.

– Так и пышет здоровьем, – заметил я. – И весьма. Думаю, не удивился узнав, что ты сорвал этот плод.