Кухарка в академии яда. Дракон, компот и антидот!
Шрифт:
Надеюсь, Голден не потащит меня знакомиться к своему доброму дядюшке. Хотя, уверена – нет. Даму благородных кровей он бы представил, но не какую-то кухарку, как я.
Да и вообще, Цезариону явно сейчас не до новых знакомств. Кесарь был занят оригинальным увеселением.
Неподалеку от трона была установлена статуя его предшественника – дракона Сайфера. Кстати, как раз та самая, что хранилась во флигеле академии.
Каждый желающий мог подойти и каким-то образом осквернить ее. Под веселую музычку и всеобщий смех белоснежную статую закидывали тухлыми яйцами и гнилыми помидорами и писали на ней
Это так понравилось Мераксу, что он на своем троне затрясся от хохота. Кесарь сорвал с себя маску, вытирая слезы, и никак не мог остановиться.
– Семенники! – закричал он. – Пусть ему прилепят еще и семенники!
М-да уж, такого придурка в мужья я бы точно не хотела…
Голден, желая услужить дяде, тоже ринулся осквернять статую дракона.
А я наконец-то осталась в толпе одна, как и хотела. Мимо как раз пробегал слуга с серебряным подносом, на котором стояли кубки. Я тут же его остановила.
– Подскажите, пожалуйста, где я могу найти дворецкого Эрида Костина?
– Вы говорите о кухонном распорядителе господине Костине, леди? – парень посмотрел с подозрением. – На кухне, где ж еще?
Не очень-то хотелось его расспрашивать – слуга оказался неразговорчивым. Но мне все-таки удалось у него выяснить, где кухня.
Я уже хотела в окружении гостей покинуть тронный зал, но кое-что меня остановило. Вернее, не кое-что, а кое-кто.
Это был Риган Шакс. Проректор стоял неподалеку от веселящегося около статуи народа и смотрел на толпу. На фоне разряженных гостей Риган отличался повседневностью и даже скромностью черного костюма. Маски на нем не было.
Синие глаза мужчины были холодными, как темный океан. И тут его взгляд упал на меня.
Риган изменился в лице. Не успела я и глазом моргнуть, как он оказался рядом со мной.
– Это провокация, госпожа Вирен, не так ли? – бесстрастно спросил мужчина.
– Как ты меня узнал?
– Полагаю, ты прекрасно знаешь, как.
– Я тебя не понимаю.
– Или, наоборот, понимаешь слишком хорошо?
Риган схватил меня за руку.
– Это платье… – он скользнул внимательным взглядом по моей фигуре. – Как ты посмела?
– Оно принадлежало твоей возлюбленной? На портрете в твоем медальоне девушка была изображена в нем. Уж извини, но без него я бы не смогла сюда попасть.
– Зачем ты здесь? Пришла на доклад к хозяину? – Риган с презрением кивнул на Цезариона.
– Разве не видно, что ему сейчас вряд ли до каких-то докладов?
Внезапно я почувствовала, как мужчина грубо прижал меня к себе. Было очень сложно ему сопротивляться.
И себе тоже… Меня до одури волновала его близость.
– Я пришла сюда поговорить с одним человеком. Это важно. Отпусти меня, пожалуйста.
– Чтобы ты побежала к кесарю и рассказала все, что выяснила? Мне будет проще тебя убить, Лили.
– Не верю, что ты на это способен, – прошептала я, млея в его объятиях. – Неужели непонятно, что я не служу Цезариону? Я, наоборот… От него скрываюсь.
Ну вот, и сказала… Все-таки не выдержала.
Не я, а драконица внутри меня, которая безумно хотела довериться Ригану. И не только довериться…
Вот только у меня нет никакой гарантии, что Риган
сам не работает на кесаря.– Утверждаешь, что слухи правдивы? Ты – воровка, которая украла у него… Так что же ты украла?
– Я не воровка. Я – его невеста.
– Что?
В синих глазах мужчины полыхнул гнев. Риган бросил взгляд на хохочущего на своем троне кесаря, а потом перевел его на меня.
Согласна, мой потенциальный жених выглядел не очень.
– Выводя тебя на откровенность, я, конечно, ожидал интересной истории, но ты превзошла все мои ожидания.
– Я не хотела выходить за него замуж, поэтому сбежала и спряталась в академии. А тот ценный предмет, который он ищет – это Сердце Дракона. Он сам грозил отрубить мне голову, если не получится снять кулон.
– Сердце Дракона… – медленно повторил Риган. – Значит, Цезарион хочет Сердце, чтобы…
И тут вдруг прямо между нами раздался очень громкий голос:
– Какое еще сердце? О каком сердце вы говорите, профессор Шакс?
Голден Цезарион, о котором я успела позабыть, вклинился прямо между нами.
Но хуже того – парень оказался в сопровождении своего венценосного дяди, который спустился со своего пьедестала и соизволил прогуляться между гостей.
– Похоже, Его Светлость проректор говорит о своем собственном сердце, которое украла такая красавица. Племянник не зря хвастал мне своей спутницей, – сказал Меракс. – Как ваше имя, моя прелесть?
Ох, принесла же нелегкая!
Человек, от которого я эти месяцы успешно скрывалась, стоял передо мной, заинтересованно меня разглядывая.
– Лили, – сглотнула я.
– Мне очень бы хотелось увидеть вас без маски, Лили. Интересно, ваше личико так же хорошо, как фигурка?
Я стояла, сжавшись от страха, и не знала, как разрулить эту ужасную ситуацию. Дураку ясно, что я должна снять маску, раз кесарь желает.
– Ваше Кесарьство, позвольте напомнить, что по правилам маскарада гости не имеют права снимать маски до полуночи, – сухо сказал Риган.
– Что ж, пожалуй, вы правы, проректор, – вдруг засмеялся кесарь. – Правила нельзя нарушать даже кесарю, иначе в стране будет беспорядок. Ожидание будет весьма интересно. Ровно в полночь мой взгляд будет устремлен на вас, милая спутница Голдена.
Необыкновенно довольный реакцией своего дядюшки, кесарьский племянник осмелел. Положил мне руки на талию и впился в губы.
Я этого не ожидала и еле сдержалась. Меракс одобрительно захлопал, а у Ригана сделался такой вид, как будто он сейчас разорвет Голдена на мелкие кусочки и кесаря заодно.
Он ревновал меня! Я видела, как сильно ревновал и от этого драконица внутри одобрительно заурчала.
Внезапно я почувствовала, что не могу сдерживаться. Еще чуть-чуть и пламя вырвется наружу!
Голден хотел зажать меня на каком-то балконе, но я наплела ему, что плохо себя чувствую и скрылась.
Теперь надо быстренько найти, где кухня, расспросить Костина и сматываться отсюда до наступления полуночи!
ГЛАВА 37
Чем ниже я спускалась по лестнице, тем тут было гостей. Зато навстречу попалось очень много слуг. По счастью, они почти не обращали на меня внимание. Несколько из них спросили, не заблудилась ли я.