Кухарка в академии яда. Дракон, компот и антидот!

– Ты говорил, можешь передать мне немного магии. Что для этого надо сделать?

– На что тебе магия, людинка?

– На то, чтобы свалить отсюда. Подальше от кесаря и верховного жреца! Может, при помощи этой магии я сумею открыть дверь…

– У меня в ошейнике ключ от камеры, – высокомерно сообщил Злыдень и прыгнул мне на колени. – Заранее его добыл.

– Какая трогательная и неожиданная забота.

– Головой-то подумай! Если Базилик тебя мучить будет, а Цезарион голову отрубит, я испытаю все это на себе, – холодно бросил перс. – Магию, которую я тебе дам, потрать на то, чтоб стать невидимой. Сразу говорю, заклятье будет слабенькое. Но, дай котья матерь, успеем выбраться из Стальной Башни. Теперь давай, гладь меня. Я готов.

Пушистый белый ком на моих коленях обреченно склонил голову и замер.

– Зачем?

– Тебе нужна магия или нет? – прошипел Злыдень.

Я послушно провела рукой по его гладкой шелковистой шерсти. Раньше мне всегда казалось, что если я попытаюсь это сделать, то кот подруги меня загрызет.

Вместо этого перс изумленно уставился на меня разноцветными глазами.

– А ты уверена, что гладят именно так?

– Абсолютно уверена.

– Странно. Я думал, это больно. Очень странные ощущения…

– В смысле? Сонька что тебя, никогда не гладила?

– Ты что? Нельзя, – шикнул Злыдень. – Вот сейчас, сейчас пойдет, не зевай!

Глаза кота засияли ярче, а затем от них заструилось сияние – от одного голубое, от другого оранжевое. Я поймала это сияние обеими руками и тут же ощутила прилив силы. На моих ладонях заискрились блестки – на правой синие, на левой – оранжевые.

– Долго оно не продействует, а я теперь смогу тебя подзарядить только через пару дней, – предупредил кот, давая мне доступ к своему ошейнику. – Поторопись!

Ну, я поторопилась. И вскоре уже бежала вниз по каменной лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Кот был прав – заклятье невидимости подействовало не в полную силу. Я стала не полностью невидимой, а скорее, полупрозрачной, как приведение.

И то хлеб. По крайней мере, встреченные по дороге охранники Цезариона меня не заметили. Хотя, может потому, что было темно.

Перед тем, как выбраться из камеры, я отодрала часть своего пышного подола. Эту кучу желтого шифона пристроила на нарах таким образом, что заглянувший через глазок решил бы, что я сплю. Небольшой полупрозрачный кусочек шифона обмотала вокруг шеи вроде шарфика, чтоб спрятать Сердце Дракона от посторонних глаз.

Не пожалела пяти минут, чтобы запереть камеру на замок.

Надеюсь, хоть немного времени, но выиграю.

Сердце в груди гулко стучало от волнения. Я знала, что невидимость будет действовать не так долго. И совершенно не представляла, что делать дальше.

Далеко ли так убегу?

ГЛАВА 12

Благо, хотя бы мимо стражников в дверях Стальной Башни проскочить успела.

Пару минут спустя видимость вернулась. Я сразу же ощутила себя такой незащищенной, точно голой.

Хорошо, что во внутреннем дворе башни царило оживление – сновали туда-сюда люди и эти жуткие существа с коричневыми рожами, которые я вначале приняла за маски. Это были солдаты Цезариона. Личные.

Здесь находились кареты, повозки, телеги… То есть существовало место для маневра.

Воровато оглядываясь, юркнула за один из экипажей и натолкнулась на слугу, который нес целое ведро помоев.

Парень испуганно дернулся, и вонючая зловонная жижа из ведра в его руках выплеснулась прямо на мужчину, который в этот момент вышел из экипажа.

Высокий, худощавый, с темными волосами и пронзительными глазами. У него были резкие черты лица и нос с горбинкой.

Судя по черному, с иголочки, сюртуку и серебряной цепочке часов на шелковом жилете, это какой-то важный тип.

Правда, теперь и сюртук и жилет, и даже часы пребывали в жутком состоянии. Капустные очистки из ведра весьма живописно распределилилсь по одежде мужчины.

– Простите, милорд… – пролепетал слуга, бледнея, как полотно.

Но милорд не обращал на него никакого внимания. Мужчина глядел на меня с такой ненавистью, словно хотел испепелить на месте.

Мне даже на мгновение показалось, что его зрачки стали вертикальными, как у змеи.

– Как насчет сударыни? Она не желает принести извинения за свою косолапость? – холодно осведомился мужчина.

У него был хрипловатый голос с бархатистыми интонациями.

Ужас от того, что меня обнаружили и сейчас вернут в камеру, сжал сердце.

– Хотя сомневаюсь, что изнеженная дама со двора кесаря Цезариона вообще знает, что такое извинение. А так же прямохождение. Не говоря уже о таком понятии, как хороший вкус. Да и просто приличия.

Мужчина окинул меня с ног до головы пренебрежительным взглядом.

Кажется, из-за желтого безешного платья он подумал, что я – придворная дама, а не беглая принцесса Сьюзен Салосская.

Знал бы этот милорд, как оно с самого начала меня бесило! Но сейчас, похоже, сослужило добрую службу. Несмотря на то, что части юбок оно лишилось в казематах.

Да и верх, судя по всему, для этого мира был слишком открытым. Кажется, платья с обнаженными плечами приличные дамы тут не носили.

– Пр… приношу свои извинения, мил-лорд, – запнулась я.

Я тряслась от страха быть обнаруженной, и никак не могла унять эту дрожь. Немудрено, что от волнения у меня зуб на зуб не попадал. Но мужчина понял это по-своему.

– О, да вы еще и пьяны… – брезгливо протянул мужчина. – Я, конечно, слышал про буйные пирушки у Его Кесарьства, но, вроде как, они должны происходить под покровом ночи. Или вы прямиком из его постели, леди?

Последнее слово он произнес с откровенным презрением.

А я нервничала все больше, не зная, как выйти из ситуации. Мы стояли почти посреди двора и привлекали ненужное внимание.

– Послушайте, это была случайность. Мне очень жаль ваше пальто! Я извинилась, что вам еще от меня надо?

Ни слова не говоря, мужчина стянул испорченный сюртук и швырнул им в меня.

– Приведете в порядок. Через час на этом же месте.

Через час я, надеюсь, буду очень далеко отсюда, дорогой товарищ.

Но самоуверенному господину об этом знать вовсе необязательно.