Куки-монстр

Майкла она явно не убедила.

–  Не знаю, Элен. Ну, допустим, мы имеем дело с чем-то экстраординарным… - Он указал на двойников.
– Однако рассуждения по поводу случившегося малость смахивают на мысли воробья, пытающегося постичь движение на четыреста пятой автостраде.

–  Нет, - сказала Дайна Мэй, и все посмотрели в ее сторону. Она была напугана и зла, но из этих двух чувств злость устраивала ее больше.
– Нас подставили. Все началось в тех сверхчистых комнатах отдыха Зала Олсона…

–  Зал Олсона, - призадумался Майкл.
– Ты тоже в нем побывала? Туалеты там пахли, как в больнице! Помню, именно так я и подумал, когда заглянул туда по нужде, но… следующее, что я вспоминаю, - это как еду сюда в автобусе.

"Как в больнице". Дайна Мэй ощутила прилив паники.

–  М-может, мы - не мы, а все, что от нас осталось.
– Она взглянула на Элен-близнецов.
– Разве загрузка не убивает оригиналы?

С вопросом получилась накладка; все на миг замолчали. Первой заговорила девушка с монетой:

–  Я… я так не думаю, хотя бумаги Джерри касались только теории.

Дайна Мэй затолкала панику поглубже; гнев в данном случае полезнее. "Что мы тут можем знать об изнанке происходящего?"

–  Итак, нас больше тридцати человек, прошедших проверку в Зале Олсона и очутившихся здесь. Если бы мы были мертвы, скрыть это было бы не так просто. Давайте исходить из того, что мы все еще живы.
– К ней пришло вдохновение.
– И возможно, есть вещи, которые мы в силах объяснить! Возьмем для сравнения три эксперимента Рейха. Они все разные и могут нам кое-что рассказать.
– Она посмотрела на близнецов.
– Вы уже и так догадались, да? Элен, которую мы с Виктором встретили первой, сортировала экзаменационные тесты - однодневная работа, сказала она. Но, спорю, каждый вечер, когда они думали, что отправляются домой, Онсвуд, или Рейх, или кто-то еще просто разворачивал время, возвращая их на ту же самую "однодневную" работу.

–  Аналогично и с нашей поддержкой потребителей, - мрачно согласился Виктор.

–  Почти так. У нас было шесть дней на ознакомление с продуктом, а потом - первый рабочий день. Мы все так и горели энтузиазмом. Ты права, Элен, в первый день мы были на высоте!
– "Бедная Улисс, бедная я; мы думали, что можем как-то изменить свою жизнь".
– Держу пари, мы исчезнем и сегодня ночью.

Сортировщица Элен кивнула.

–  Работа, начинаемая снова и снова, и всегда со свежими силами.

–  Но проблема остается, - заметила другая Элен.
– В конечном счете задержка времени всплывет.

–  Возможно, а может, заголовки письма подделываются автоматически.

–  Но внутреннее содержание опровергает…

–  Или Джерри решил так называемую проблему когнитивной неопределенности… - Две Элен вновь перешли на только им понятный язык недоговорок.

В их диалог вмешался Майкл.

–  Не все идет по кругу. Суть нашего сетевого проекта слежения в том, что мы провели целое лето, изучая всего один час сетевого трафика.

Близнецы улыбнулись.

–  Это ты так думаешь, - сказала обладательница доллара.
– Да, в этом здании нас не перезагружают каждый мнимый день. Вместо этого они дают нам целое "лето" - минуты компьютерного времени вместо секунд?
– на анализ одного часа трафика в сети. А потом запускают снова, но исследовать ты будешь уже другой час. И так далее, и так далее.

–  Даже представить себе не могу такую мощную технологию, - сказал Майкл.

–  По правде говоря, я тоже, но…

Виктор перебил их:

–  Может, все идет по сценарию "Дарвинии". Ну, мы просто марионетки, управляемые суперпродвинутым интеллектом.

–  Нет!
– заявила Дайна Мэй.
– Не суперпродвинутым и не суперпередовым. Поддержка потребителей и сетевое наблюдение очень важны в нашем реальном мире. Кто бы ни устроил все это, он получил в нашем лице обычных рабов, действующих эффективно и очень, очень быстро.

Первая Элен рассердилась не на шутку.

–  А я еще классифицировала эти чертовы тесты! На такую подлость только Джерри и способен. Он делает из нас послушных баранов и перезапускает прежде, чем мы что-либо заподозрим или почувствуем скуку.

Элен из УНБ владели те же чувства, но недовольна она была другим.

–  А мы тут действительно томимся от скуки.
– Майкл кивнул.

–  Сотрудники правительственных агентств - народ терпеливый. Аспирантов нам тоже пока удается сдерживать. Мы продержимся месяца три. Однако же… черт, довольно мучительно осознавать, что награда за наши труды - повторять все, что мы сделали, с самого начала. Проклятье. Извини, Элен.

–  Но теперь-то мы знаем!
– сказала Дайна Мэй.

–  А толку?
– невесело рассмеялся Виктор.
– На этот раз ты догадалась. Между тем придет конец микросекундного дня - пуф!
– перезагрузка, и все знания улетучатся.

–  Не на этот раз.
– Дайна Мэй перевела взгляд с Виктора на распечатку письма. Дешевая шуршащая бумага уже вся покрылась пятнами. "Цифровая подделка, вот мы кто".
– Не думаю, что мы единственные, кто выяснил положение дел.
– Она пододвинула бумажку к "своей" Элен.
– Ты полагала, что письмо означает, будто в этом здании находится Фред Онсвуд?

–  Ну да.

–  Кто такой Фред Онсвуд?
– спросил Майкл.

–  Извращенец, - отстраненно ответила Элен из УНБ.
– Лучший ученик Джерри.

И обе Элен уставились на письмо.

–  Число девятьсот девяносто девять привело Дайну Мэй в мою сортировочную команду. Потом я обратила внимание на адрес отправителя.

–  Да. Так мы оказались здесь.

–  Но тут нет Фреда Онсвуда, - сказала Элен из УНБ.
– Ха! А мне нравятся эти фальшивые заголовки.

–  Угу. Они порой содержательнее самого текста сообщения.

Майкл стоял между двумя Элен, заглядывая им через плечи. Теперь он протянул руку и схватил листок.

–  Видите, видите, в середине второго заголовка? Выглядит как пиньджин с тоновыми метками, выставленными в ряд.

–  Что-что он сказал?

–  Ну, на одном из китайских наречий это означало бы номер - девятьсот семнадцать.

Виктор нагнулся, опершись локтями о стол.

–  Это наверняка совпадение. Как Альфонс мог догадаться, с кем мы встретимся?

–  Кто-нибудь знает, где здание ноль девятьсот семнадцать?
– перебила его Дайна Мэй.