Кукла в чужих руках

— Откуда у тебя пистолет, Джеймс Бонд?

— Это не мой, — засмущался он, — Нинкиного бати.

— Иваныча?! — От удивления у меня округлились глаза. — А не боишься, что узнает?

— Не. Он на рыбалку уехал, с ночевкой. Палатку взял, водки две бутылки… меня звал, но Нинок не пустила. Не узнает!

Я с сомнением покачала головой.

— Давайте поспешим, — предложил Валера, — вдруг матч еще не закончился?

Он переминался с ноги на ногу, и было заметно, что ему очень хочется узнать, кто же выиграет. Но и бросить нас не позволяет данное невесте обещание.

— Иди, Валер, — сказала я, — спасибо тебе огромное! Дальше мы сами.

— Уверена?

Я кивнула, и он обрадованно поспешил прочь, оставляя в снегу ребристые отпечатки ботинок.

— Нинке привет! И на свадьбу нас позовите! — крикнула я.

Валерка оглянулся, заулыбался и на ходу помахал нам рукой. Кирюха подождал, когда он скроется, и повернулся ко мне. Вокруг глаз у него залегли темные круги. Или это была тень от спутанной челки?

— Значит, ты теперь с Савельевым? — он выдохнул вопрос вместе с сигаретным дымом.

Я пожала плечами.

— Вроде как да.

Кирюха запрокинул голову и, ударившись затылком о кирпичную кладку, застонал.

— Тошнит? Башка болит?

— Да, тошнит! Прям блевать охота!

— Ну давай. Я отвернусь. В первый раз, что ли?

— Глупая ты, Сонька!

Тут я поняла, о чем он говорит.

— Разве плохо, что у меня есть парень?

Кирюха скривился.

— Кир, со мной такого никогда раньше не было! Он такой, такой…

Я набрала в грудь воздуха, чтобы как можно красочнее объяснить, насколько замечателен и неповторим мой избранник, но Кирюха отлепился от стены и, ничего не говоря, пошел дальше.

— Погоди, — растерялась я. — Ты куда?

Он остановился шагах в десяти и оглянулся. Стоял, чуть покачиваясь, и грустно смотрел на меня.

— Чего ты хочешь, Соня? Ты счастлива? Я рад за тебя.

— Я хочу, чтобы все вокруг были счастливы! Юлька страдает по тебе, я знаю.

— Сонька, отстань от меня!

Я подошла к нему и коснулась рукава его куртки.

— Юлька хорошая, и я хочу, чтобы вы были вместе.

— А чего ты еще хочешь? Чтобы своя комната и не мешался никто? Так ты говорила?

— Ну да… — Я не понимала, к чему он клонит.

— Значит, я все правильно сделал!

— Что? Что ты сделал?

— К Салиму родственники приезжают на Новый год. Они наши монеты купят.

— Ну так это ведь здорово? Да?

— Наверное. — Кирюха безучастно пожал плечами. — Я сделаю все, что ты хочешь.

— Что, даже Юльке позвонишь?

В ответ он затянулся и надсадно закашлялся.

Глава 21. Крыса

Когда мы вернулись домой, Кирюха сразу закрылся в ванной, и я даже руки не успела вымыть. Его поспешность была оправдана — амбре от него исходило такое, что, если бы он не пошел сам, пришлось бы его под душ гнать.

А я отправилась сообщить Кирюхиной матери, что он нашелся. Вот если бы я потерялась, никто бы и не заметил — моя мама до сих пор в квартире не появилась! Поэтому мне даже из дома сбегать не надо!

Потребовалось некоторое время, чтобы собраться с духом и постучать в соседскую дверь. Я понимала, что была не вправе так резко разговаривать с тетей Наташей, тем более если сам Кирюха не считал ее ни в чем виноватой.

— Тетя Наташа. — Я просунула голову в дверную щелку. В комнате равномерно бухтел телевизор, отбрасывая в темноте на стены синеватые блики. — Кирилл дома.

— Нет, не вернулся еще, — отозвалась она с дивана.

— Я не спрашиваю! — я подавила нарастающее раздражение. — Я говорю, что он уже дома! Он сейчас в ванной.

— Сонечка, деточка! Вы с ним такая чудесная пара…

Я не стала дослушивать ее пьяный бред и захлопнула дверь. И тут в квартиру позвонили. Два раза — это значит к нам. Недоумевая, кто бы это, я заглянула в глазок. За порогом стоял Алиев. Он был одет в черный длинный пуховик и высокие «гриндерсы». В руках нервно мял мой рюкзак.

— Дамик! — обрадовалась я, открыв. — Спасибо! Как ты его нашел?

— Меня после уроков географичка заловила, разоралась: «Унеси эту сумку! Иначе скажу охраннику, что там бомба!» Вот, — он протянул рюкзак, — мне нетрудно, я же знаю, где ты живешь.

— Чего в школе слышно? — осторожно поинтересовалась я, принимая рюкзак.

— Да ничего, — Дамир пожал плечами, — Кантария тебя искала. На каждой перемене заглядывала.

— Чего говорила?

— Про рисунки чего-то.

— Понятно. Может, зайдешь?

— Не-а, — он торопливо затряс головой, и челка цвета воронова крыла упала на глаза. — Пока!

Я бросила рюкзак в прихожей и защелкнула все замки. Но подойдя к дверям в свою комнату, остановилась и настороженно прислушалась. К приглушенному шуму телевизора и равномерному звуку льющейся воды примешивалось какое-то шуршание.

Медленно развернувшись, я оглядела темный коридор. Все как обычно: серые в мелкий пожелтевший цветочек обои, деревянный пол с небрежно заколоченной светлыми досками дырой, вешалка с кучей разнокалиберной одежды. Двигаться здесь могла только я — и никто больше.

Но зловещий шорох повторился. Я схватилась за ручку двери и, ничего не соображая от страха, начала толкать ее. Дверь не поддавалась! Оказалось, я толкала не в ту сторону! Я распахнула дверь, но внезапная догадка заставила меня остановиться. Я глубоко вдохнула и, осторожно ступая, направилась к вешалке. Включила свет и убедилась, что источник потустороннего шуршания — мой рюкзак.

Осторожно разведя в стороны «собачки» на молнии, я открыла его. Из рюкзака выпрыгнула здоровенная крыса! Я шарахнулась, споткнулась и растянулась на полу. Крыса заметалась в прихожей и серой молнией скользнула на кухню. С такой же скоростью я ворвалась к себе.

Это зашло слишком далеко! Если уж Кантария не побрезговала своими холеными пальчиками поймать крысу и запихать в мой рюкзак, то она ни перед чем не остановится! Трясущимися руками я набрала номер Алиева.

— Дамик, — я все еще тяжело дышала, — ты зачем это сделал?

— Э-э, не понял? — Голос был удивленным.

— Ты что, ничего не почувствовал, когда рюкзак нес?

— А что? Он нетяжелый совсем.

— Так тебе его географичка дала?

— Нет, в коридоре стоял… а что такое?