Кукурузные человечки

– Зачем мне доктор, - возразил Славик. Силы у него прибавилось и дышать стало легче.
– Подумаешь, коза боднула.
– И попытался даже сесть, но бабушка прижала его рукой к постели.

– Ты лежи, богатырь. Я ее рога на себе знаю. Как даст - колени подгибаются.

Кубик еще раз кашлянул и исчез.

– Ты там, в огороде, больше никого не видела?
– спросил Славик.

– Они сквозь кукурузу шуганули, а я тебя схватила да домой. Полкан-то оголтелый, козу до тех пор будет гнать, пока она рогами к нему не обернется.

В сенях застучали каблуки, заскрипела дверь - это Кубик привел врача, тот жил почти-что рядом. Доктор был совсем молодой, тоже с бородой и усами.

– Ну, показывай, старик, где у тебя болит, - едва войдя в комнату, сказал он.

– Я не старик, - ответил Славик, - вот тут чуть-чуть и вот здесь.

Врач сел рядом с ним и принялся ощупывать теплыми пальцами живот. Надавил под ребрами справа, не спуская глаз со Славикиного лица.

– Ты под дых когда-нибудь получал?
– наконец спросил он.

– Получал, - вспомнил Славик, - во втором классе.

– А сейчас посильнее удар был.Физкультурой тебе, старик, нужно заниматься, чтобы не падать от каждой козы в обморок.

– Я не старик, - снова не согласился Славик.
– Я с прошлого года плаванием занимаюсь.

– Вот и хорошо.
– Врач встал. Когда он говорил, то трогал бороду, словно боялся, не исчезла ли она с лица.
– Но я тебе скажу: чтобы выдерживать такие удары, лучше быть боксером... Ничего страшного, - успокоил он бабушку.
– Но завтра пусть полежит. Хоть полдня. Слабенький он... А если вдруг, правда, не должно, заболит живот, - сразу ко мне. Будь здоров!
– бросил он Славику, кивнул художнику и вышел. Бабушка поспешила вслед за ним.

Кубик сел на кровать.

– Будланула тебя моя коза:

– Будланула, - подтвердил Славик.

– Придется ее, нехорошую, теперь зарезать, - вздохнул художник.
– Молока от Маньки и чашки не надоишь, шкодит на каждом шагу, чужой огород для нее, что дом родной, скоро со всеми соседями из-за нее переругаюсь, а если заговоришь с ней, не отвечает... Нет, нет, надо Маньку зарезать!
– и бросил быстрый докторский взгляд на Славика.

– Не надо ее резать, - ответил на этот взгляд Славик.
– Я сам виноват.

– Неужели?
– обрадовался художник.
– Сам? Это как же?

– Ее Полкан гнал, а я выскочил неожиданно, она меня - бац!

– Ну тогда ведь другое дело? А? Если неожиданно? Пускай живет моя коза?

– Пускай живет, - сказал Славик.

– Инквизиторы мы все-таки с тобой, - вздохнул художник, - запросто могли мою дерезу живота лишить.

– Дядя Витя, - уже во второй раз поинтересовался Славик, - а зачем вам коза, раз она молока не дает?

– Это страшная тайна, - ответил Кубик.
– Когда-нибудь я ее открою, но еще не пришло время. Ты сколько здесь пробудешь? Две недели. Ну так вот: ты узнаешь тайну козы Маньки не раньше, чем через две недели. Иначе будет нарушен закон жанра. Договорились?

– Хоть два словечки!
– попросил Славик.

– Ни одного!
– воскликнул Кубик.

В этот момент заскрипела дверь и вошла бабушка. Прямо с порога она не без злорадства объявила соседу:

– Собака моя на месте, а твоей козы след простыл. Ищи-свищи ее у самой речки! Было б это раньше, здрали б ее волки и пришел бы делу конец. А сейчас придется тебе, милок, побегать!
– Разделавшись с Кубиком, бабушка обратилась к Славику: - Как дела? Сильнее не болит?

– Почти прошло. Ты собаку привязала?

– Привязала, а как же. На цепи она, никуда не денется.

Художник встал.

– Пойду, в самом деле побегаю.

– Ты ее, дуру, покличь, - посоветовала Полина Андреевна.
– Может, она темноты, как все, боится. А утром я тебе такую веревку дам, что и черт не сбежит.

Ночь, темно, а где пришельцы?

Хоть и интересен был Кубик своей тайной, Славик его уходу обрадовался. Как там маленькие человечки? Не затоптала ли их коза? Полкан не унюхал? А что если инопланетяне взяли да и улетели этим же вечером с такого негостеприимного земного огорода? При мысли об этом он похолодел.

– Ой!
– Славик скривился и подтянул колени к животу.

– Что, милый?
– Бабушка кинулась к внуку.
– Что, хороший?

– Во двор хочу!

– Дай я тебя отведу.

– Вот еще! Я сам. Что я, маленький?
– Славик слез с кровати. Ноги дрожали, но стоять было можно. Живот болел, но терпимо. Он пошел к двери. Бабушка готова была броситься к нему на помощь.

Славик шел осторожно: боялся упасть или наступить на маленького космонавта. Темнота прежде всего свалилась на огород - здесь под ногами почти ничего не было видно.

Вот - по запаху - петрушка, вот пахнуло луком, дальше должна быть картошка. Не поломать бы помидорные кусты... Вот и перцы. (Славику невзначай подумалось, что, такие яркие днем, они и вечером должны светиться, как фонарики). Кукурузный лес был покрыт сплошной темнотой. Тут Славик остановился. Что подумают космонавты, услышав в эту пору чьи-то шаги? И без того у них страхов было сегодня предосточно. Рогатый и бородатый зверь, потом выскочил откуда-то человек-гора, его тут же сшибли, потом зверь зубастый, еще человек, охающий и причитающий, а теперь еще и ночные шаги!

Не ступив дальше ни шагу, Славик вглядывался в темноту, пытаясь увидеть тыкву. Но с каждой минутой становилось все темнее, и если мгновение назад Славику казалось, что видит ее, еще через мгновение он понимал, что ошибся.

Он так-таки не решился ступить в кукурузу, представив себе ужас маленьких пришеьцев, слушающих, как трещит вокруг них высокий лес. Славик постоял, замерев на тропинке. Пели сверчки, лаяли вдалеке собаки, где-то, буксуя, сердилась машина. Других признаков чьей-то еще жизни не было. Огород молчал. Или помалкивал.

Когда Славик вернулся домой, бабушка напоила его чаем и сразу же уложила в постель. Живот побаливал, и мысль о пришельцах не давала покоя, но он все же уснул, дав себе слово встать чуть свет.

Утро, радость

И, как всегда, он проснулся, когда солнце светило уже вовсю. Проснулся радостный и минуту-две не мог понять, отчего, откуда эта радость. То ли приснился хороший сон, то ли вчера ему что-то подарили... И вдруг все вспомнил!

Славик вскочил с кровати и негромко ойкнул - это дала о себе знать вчерашняя боль. И вместе с болью вернулось вчерашнее беспокойство - не улетели ли инопланетяне - если это были они - этой же ночью, не покинули ли Землю из-за козы Маньки?