Кулоны

"Почему он так смотрит на кулон? Хочет украсть? А что, если он не случайно предложил помощь? Так, нет, Мира, успокойся! Он просто проводит тебя до парка. Вы разойдётесь и больше никогда не увидитесь " – попыталась успокоить свою разбушевавшуюся фантазию Мира и на всякий случай незаметно спрятала кулон в ладони.

– Кстати, я забыл назвать своё имя. Меня зовут Никита, – вдруг сказал он и посмотрел на неё, ожидая ответа.

– Мира, – поборов неловкость и внутреннюю тревогу, еле слышно произнесла она.

Больше он ничего не спрашивал. Шли в тишине, слушая, как под ногами проскальзывает мокрая от дождя листва и редко капает с водосточных труб.

Когда они подошли к входу в парк, Мира остановилась и, повернувшись, посмотрела на Никиту. Он замер всего в метре от неё, так что ей пришлось незаметно отодвинуться ближе к ограде.

– Спасибо, что проводил.

– Да не за что. Мне нетрудно, всё равно по пути, – ответил он, подбирая слова и будто что-то на ходу придумывая, – Слушай, а ты уверена, что хочешь гулять по парку в такую погоду?

На последних словах он улыбнулся, и Мира заметила, как засмеялись лучики-морщинки в уголках его тёмно-карих глаз. В его взгляде не было ничего отталкивающего, скорее даже наоборот.

– Нет… Я … просто забыла здесь на скамейке свои вещи. Мне нужно их забрать, – смущённо ответила Мира.

– Ясно… Ты недалеко живёшь?

– Да, – соврала она, чувствуя, как к щекам предательски подступает краска.

Приходилось надеяться лишь на то, что они и так были достаточно раскрасневшимися от холода, чтобы её смущение осталось незаметно для Никиты. Она чувствовала, к чему идёт их разговор, и, будь её воля, в ту же секунду прекратила его. Но ноги не слушались, а в голове царил водоворот из мыслей, суть которых постоянно ускользала, оставляя лишь ощущение какого-то раздражения и тревоги.

– Не против через парк вместе пройти? Мне всё ещё по пути, – спросил он мягким голосом и посмотрел на неё, ожидая решения.

Самые неприятные опасения Миры сбывались одно за другим. Теперь ей предстояло найти способ побыстрее отвязаться от настойчивого попутчика. Но как назло, язык её не слушался, а все путные слова улетучились вместе с теплом. По обнажённым рукам, выглядывавшим из-под коротких рукавов платья, пробегали мурашки, и чувство беспомощности всё отчётливее ощущалось в груди. Хотелось просто поскорее добраться до места, укутаться в тёплую колючую ткань кофты и запрыгнуть в первый трамвай, идущий к дому.

– Если ты не хочешь, просто скажи. Я не буду настаивать, – прервал Никита её раздумья.

Вот! Он сам дал ей такую возможность. Теперь она без всякого смущения могла ответить…

– Да, – неожиданно для самой себя вслух произнесла Мира.

Позже она так и не могла вспомнить, что имела в виду, когда произнесла то «да». Подразумевала ли, что не хочет идти вместе, или просто усталость сделала своё дело, и она перестала отдавать себе отчёт в том, что говорит. В любом случае, это было уже не так важно, потому что, шагая по парку и внутренне ругая себя, Мира видела, как рядом с её тенью по усыпанному листьями асфальту медленно скользила тень Никиты.

За оградой ветер уже так не бушевал, сдерживаемый высокой стеной деревьев. Мокрые дорожки блестели в свете фонарей, и в мелких лужах отражались полуголые кроны деревьев. Здесь, вдали от шума ревущих машин и людских голосов, было невероятно спокойно. Казалось, что, попадая сюда, ты переносишься в иной мир, где главенствуют великаны-деревья, великодушно позволяя людям укрываться под куполом, созданным их ветвями.

Мира вдохнула влажный осенний воздух. Тяжёлое чувство, весь день не оставлявшее её, постепенно растаяло, а взамен пришло ощущение покоя. Сейчас ей не хотелось думать ни о письме, ни о кулоне. Она чуть не пропустила поворот, и лишь в последний момент успела свернуть на нужную тропинку.

– Хорошо, что твои вещи никто не нашёл раньше нас, – сказал Никита, когда они подошли к скамейке. Около его глаз снова появились маленькие морщинки.

Да как он это делает?

Мира промолчала. Подняла кофту, попыталась насколько возможно отряхнуть её от влаги и накинула на плечи. Было неприятно и сыро, но всё же стало немного теплее. Потянувшись за сумкой, она не заметила, как та зацепилась за кованый выступ перил. Тканевая ручка дёрнулась, и часть содержимого оказалась на земле. День был действительно неудачный.

– Ты рисуешь?

Пока Мира возилась, пытаясь достать закатившиеся под скамейку карандаши, она и думать забыла о Никите. Он вообще за всё время ничем, кроме нескольких коротких фраз, не выдавал своего присутствия. Поэтому внезапно раздавшийся вопрос заставил её резко подняться, и она лишь чудом не задела головой деревянное сиденье. Никита держал в руках раскрытый альбом и с интересом разглядывал рисунки.

Похоже, негодование слишком отчётливо читалось на лице Миры, потому что он, подняв глаза, тут же протянул ей альбом.

– Прости, он раскрылся, когда упал. Я ничего дальше этой страницы не смотрел.

Набрав в грудь побольше воздуха, Мира торопливым движением забрала альбом. На развороте она с сожалением обнаружила портрет того самого посетителя, что на днях заходил в магазин.

– Очень красиво. Это твой парень?

Вопросов теперь было не избежать, так что Мира просто решила сдаться.

– Нет. Один из посетителей книжного магазина. Недавно заходил. А я запомнила и нарисовала.

– Книжный магазин?

– Я там работаю. Магазин на Мучном. Там ещё коллекция старинных книг выставлена.

Весь оставшийся путь через парк Мира незаметно для себя провела за разговором с Никитой. Они обсуждали магазин и книги, что-то говорили об истории…

Мира оплатила проезд и тяжело опустилась на самое заднее сидение у окна. Трамвай ехал полупустым, слегка поскрипывая металлическими колёсами о рельсы. Прислонившись лбом к холодному окну, она напряжённо думала о том, в какой момент допустила ошибку. Снова и снова прокручивала в голове их диалог, пытаясь вспомнить, что успела наговорить. Имя, место работы… Вроде ничего особенного, но Мира всё равно чувствовала себя как-то странно. Ей было несвойственно заводить случайных знакомств, тем более на улице и при стечении таких несуразных обстоятельств. Но с Никитой она говорила свободно и легко, не задумываясь.

Придя домой, Мира быстро стянула с себя мокрую одежду. Ноги болезненно ныли, а глаза сами собой начинали слипаться. Юркнув под одеяло, она моментально провалилась в сон, в котором, причудливо смешиваясь и изменяясь, снова и снова повторялись события этого насыщенного дня.

***

Войдя в парадную и быстро поднявшись по лестнице на третий этаж, Никита постучал в дверь квартиры. Послышался быстрый сбивчивый топот ног, владелец которых, не просто бежал, но и периодически подпрыгивал. Даже пару раз на что-то наткнулся по пути. Щёлкнул замок. На пороге, широко улыбаясь, стоял Сёмка.