Культивация рунного мастера 4

Если бы она служила в другом отряде, то никаких вопросов бы не возникло. Но это… Это было слишком нелогичное место для наследницы Великого Дома.

Что забыла в этом отстойнике девушка из столь влиятельной семьи?

Чем дольше Элизабет думала, тем более странным казался этот факт.

— Горро, как Алисия оказалась в поднадзорном тебе отряде? — спросила она, когда фигура юной аристократки скрылась за поворотом.

— Она сама выбрала его, — радостно ответил Горро. На его лице возникла неподдельная гордость, и далее он сказал так, будто хвастался редкой наградой. — Представляете, наследница благородного Дома теперь под моим началом!

Элизабет предпочла промолчать. Этот лысый увалень просто слишком туп, чтобы понять, что такие события не происходят просто так.

С момента последней встречи, когда Алисия в резиденции Дома Крулл показала Элизабет свое безупречное лицо под маской. Лицо, лишенное каких-либо шрамов, как доказательство того, что она не является той изуродованной убийцей, которую они ищут, Элизабет несколько дней пребывала в ступоре.

Она не могла понять, где просчиталась. Ведь ее дедуктивный анализ говорил о том, что это именно Алисия изуверски прикончила восемь мужчин в ремесленных кварталах.

В итоге после череды тщательных размышлений, Элизабет все же решила остаться на первоначальной версии. Просто эта хитрая девчонка каким-то образом обхитрила ее.

Однако, касательно только что произошедшей встречи… Дознавательница задумчиво прикусила губу. В ее голове только что всплыла догадка.

Неужели Алисия пришла сюда убить еще кого-то?

Но зачем ей уходить так далеко, в тщательно охраняемую территорию, если намного проще убивать простолюдинов в нелюдимых городских подворотнях. Это намного безопаснее и легче.

Но если убийца проникла на военизированную территорию, то значит она убивает не случайных людей. Девушка охотится, следуя какому-то принципу отбора жертв. Вот только какому?

Осознание этого факта ошарашило Элизабет.

Мысли о том, что Алисия здесь не случайно, усиливали напряжение в груди. Нужно понять кого она хочет убить, и тогда получится схватить ее с поличным.

Джулио тем временем застыл на месте, не сводя глаз с того места, где минуту назад была Алисия. Взгляд у него был странно отрешённым, полным восхищения, перемешанного с детской восторженностью. Щёки молодого практика слегка порозовели.

— Она просто… — выдохнул он тихо, словно искал слово, которое могло бы выразить всю красоту первой красавицы города. — Кристальная дева невероятна, не правда ли?

Горро понимающе кивнул, его лицо тоже осветилось лёгкой улыбкой, и он тихо произнёс, почти с трепетом:

— Надо признать, слухи о ее внешности не врали. Хотя можно сказать, они даже на половину не дотягивают до реальности. Даже я, старик, не могу остаться равнодушным.

Элизабет посмотрела на обоих мужчин так, будто проверяла острый каменный выступ на надёжность: неприятное зрелище.

— Хватит, — тихо, но жёстко она оборвала их. — Вы вообще в своем уме? Она лишь на долю секунды показала вам свое лицо, а вы тут же поплыли. Берите себя в руки, и идем выполнять свою работу.

Она повернулась, не желая тратить время на пустые разговоры, и двинулась дальше.

Джулио и Горро встрепенулись и послушно пошли следом.

Поднимаясь по узкой лестнице, Элизабет сосредоточилась на новых догадках. Версия с принципом отбора жертв не отпускала ее.

С каждым шагом мысли дознавательницы структурировались, выстраивались в цепочки, а пронизывающий холод вечной ночи вокруг словно помогал ей сохранять ясность ума.

Остановившись в одном из лестничных переходов, она вынула из-под плаща служебный жетон и активировала связь с корпусом СБ.

— Это Леттервиль, — подчеркнуто спокойным голосом начала она. — Соберите подробные досье на всех жертв. Род занятий, жильё, связи — всё, что найдёте. Проверьте нет ли у погибших чего-либо общего.

— Мы уже искали закономерности, мисс Леттервиль, — незамедлительно прозвучал мужской голос на другом конце. — Ничего общего, кроме их пола и сословия. Все были простолюдинами.

Элизабет слегка поджала губы, её взгляд задержался на узоре из трещин в каменной кладке.

Мужчины простолюдины — слишком широкая категория, которая ни о чем не говорит. Должно быть что-то объединяющее. Возможно это то, о чем мало кто знает. Или же…

Это что-то очень тайное, о чем вообще никто не должен знать? Хм… Но если этот объединяющий критерий тщательно скрываемая тайна, то в первую очередь напрашивается только одно.

— Проверьте архивы всех преступлений в районах, где жили жертвы, — решительно приказала Элизабет.

Именно преступления могут быть тем критерием, о котором никто не знает. И именно из-за в поисках преступника Алисия устроилась добровольцем в Фарш.

— Принято, — раздался короткий ответ.

Через несколько минут вся троица достигла верхнего яруса стены, где пострадавшим ещё оказывали помощь.

Впереди простиралась сцена из боевого прошлого: запахи крови и лекарственных мазей смешивались с остаточной эфирной энергией в воздухе. Целители из отряда поддержки в напряжении трудились над ранами стражей, а несмолкающий гул голосов сливался в тусклый фон.

Элизабет огляделась, и взгляд её остановился на мужчине, сидевшем на грубой кладке стены. Он был окружён несколькими воинами, казался измотанным, но держался собранно.

Джино, больше известный под именем Джин, вёл себя так, будто происходящее вокруг его не касалось, хотя только что обработанная травма на плече говорила о то, что он явно пережил недавнее столкновение.

Это был тот самый человек, которого она давно искала. После тяжелых поисков ублюдок наконец оказался на расстоянии вытянутой руки.

— Надсмотрщик Горро, передайте, что мне нужен вон тот молодой человек, — сказала Элизабет негромко, не скрывая серьёзности в голосе.

Горро нахмурился, удивлённый, но без возражений подошёл к Джино.

Дознавательница наблюдала со стороны, оценивая каждое движение. Теперь, когда у неё был шанс прижать подозреваемого, нужно было оставаться холодной и внимательной.

— Дознаватель Леттервиль желает с вами поговорить, Джин, — объявил Горро.

Джино поднялся медленно, не торопясь, его взгляд был сосредоточенным. Он коротко кивнул, выражая готовность продолжить разговор, словно это была часть неизбежного процесса.