Культивация рунного мастера 4

Элизабет сделала шаг вперёд, останавливаясь так, чтобы её голос был слышен всем присутствующим.

— Джин… или лучше назвать тебя Джино? — произнесла она ровным тоном, давая понять, что знает о нём больше, чем он мог предполагать. — Ты подозреваешься в совершении преступления высшей тяжести — убийстве Гилберта Найта, человека, который должен был стать Хранителем и следующим городским лордом Луноцвета!

Слова прозвучали жёстко, вызвав круг невольных свидетелей обратить на них внимание. Воины, целители, раненые — все замерли, насторожённые. Послышались перешептывания.

— Да быть не может! — внезапно воскликнул один из стражей, молодой парень с рябым лицом и острым взглядом. — Джин не сделал бы такого.

— Он сегодня спас не одну жизнь, — добавил второй, коренастый мужчина с густыми рыжими волосами, которые торчали в разные стороны, словно после битвы. — Джин сражался так, будто ему была важна судьба каждого здесь.

— Джин? — с усмешкой прищурилась Элизабет. — Я же сказала, что его настоящее имя Джино.

— Да неважно как его звать. Джин, Джино или еще как-то, — встрял третий, высокий страж с хриплым голосом, держа шлем подмышкой. — Человек с такими благородными убеждениями, как он, просто не может быть убийцей.

Остальные стражи зашумели, перебивая друг друга. Отрывистые реплики вроде «Он спас меня!» или «Джин никогда бы так не поступил!» смешались в общий хор негодования, поддерживающий слова первых троих.

Элизабет озадаченным взглядом оглядывала, возмущавшихся на перебой стражей и пребывавшего в абсолютном спокойствии Джино. Обычно при публичных обвинениях публика реагировала гневом или презрением к обвиняемому, но сейчас ситуация почему-то сложила противоположным образом.

— Я не согласен с этим обвинением, — сказал Джино, повернув к Элизабет свое лицо с фиолетовым платком, закрывавшим пустые глазницы.

— Что? Вздумал спорить со Службой безопасности?! — ухмыльнулась дознавательница.

— Нет. Я просто сообщаю о своей невиновности.

— И идти в отдел со мною тоже отказываешься?

— Разумеется. Я ведь невиновен, а без должных доказательств вы не вправе забирать меня.

— Хорошо. Можешь говорить, что хочешь. В любом случае мы сейчас во всем убедимся и увидим все необходимые доказательства, — ухмыльнулась Элизабет. Она вынула из плаща тонкую цепь с металлическим блеском и бросила её на пол перед Джино. — Это Цепь искренности. Если говоришь правду, то ничего не происходит. Солжешь — цепь скует тебя по рукам и ногам. Всё просто.

— Я понял, — ответил Джино.

Толпа сгрудилась чуть ближе, но никто не решался влезать в разговор. Лица стражей выражали сдержанное недоверие.

Элизабет выпрямилась, сделав шаг назад, чтобы все видели, что будет происходить.

— Итак, Джино, — чётко начала она. — Это ты убил Гилберта Найта?

Парень не стал торопиться с ответом, выдержал паузу, как будто взвешивая каждое слово. Затем спокойно произнёс:

— Нет.

Все перевели взгляды на валяющуюся в его ногах цепь.

Та лежала неподвижно.

Прошло еще несколько секунд.

Цепь по-прежнему оставалась неподвижной.

Хм… Элизабет пожевала губы, почувствовав короткий тычок замешательства. Почему цепь не двигается? Это ведь он убил Гилберта.

Возмущенный шепот стражей рядом усилился.

— Мы же говорили! — донеслось откуда-то сбоку. Несколько человек утвердительно кивнули.

Элизабет стояла неподвижно, пытаясь осмыслить происходящее. Она не могла ошибиться в виновности Джино. Должно быть просто с артефактом что-то не так.

Мановением эфира она подняла и поднесла цепь к себе, после чего проверила внутренним взором.

В творении чароплетов все еще оставалось немного энергии после прошлых применений, но возможно ее недостаточно для правильной работы.

Ох. Как и любой практик, не любила она тратить свою энергию на такие вещи. Хорошие артефакты требовали ее много, а она еще после прошлого ритуала некромантии не до конца восполнила сосуд.

Но дело об убийстве Гилберта считалось важнейшим на сегодняшний день. Экономить на средствах было бы глупо.

Элизабет зачерпнула энергии из глубин своего эфирного тела и перенаправила в цепь, до отказа заряжая ее.

Как только процесс подзарядки был выполнен, она бросила артефакт обратно на пол.

— Цепь была неактивна. Повторим. — сухо сказала Элизабет. Она выпрямилась, её взгляд вновь стал твёрдым. — Джино, это ты убил Гилберта Найта?

— Нет, — как и в прошлый раз спокойно сказал он.

Взгляды всех снова устремились к цепи. Все замерли в ожидании.

Шли секунды. Одна, две… Пять…

Люди смотрели в надежде, подносили кулаки ко рту, словно боялись своим дыханием испортить процесс.

Лицо же Джино выражало абсолютное равнодушие.

Прошло уже десять секунд. Затем еще десять, но артефакт по-прежнему оставался неподвижным.

Вскоре стражи поняли, что цепь не обнаружила лжи в словах Джино, и облегченно выдохнули. Среди них пронесся мягкий шум одобрения.

В отличие от них лоб Элизабет покрылся складками.

Почему эта чертова цепь не сковывает этого мелкого ублюдка?! Это ведь он убил Гилберта!

— Наверное эта цепь… — начала говорить она, как ее прервали.

— Я тяжело ранен, мисс Леттервиль, — вежливо сказал Джино. — Уверен, вы понимаете, что сейчас мне нужно в лазарет. Если вы сомневаетесь в моей невиновности, то мы можем продолжить разговор позже. Но только после лечения.

В обычных обстоятельствах Элизабет настояла бы на продолжении допроса, и не здесь, а прямо в штаб-квартире СБ, но толпа относилась к Джино благосклонно, а артефакт не подтвердил ложь.

В такой ситуации препятствовать его уходу было бы глупо, поэтому Элизабет вынужденно уступила.

— Хорошо. Но я останусь здесь, пока не найду доказательства. Если ты солгал — я это раскрою.

— Не сомневаюсь, — коротко кивнул Джино и ушёл.

Элизабет проводила его взглядом. Ее заинтересовало еще кое-что

Почему стражи заступались за этого преступника? Неужели его поведение заслуживало доверия защитников от химер?

Ее желваки взбугрились. С обличением Джино как совершившего тяжелейшее преступление походу придется повременить. По крайней мере пока она не найдет способ доказать его причастность другими методами.