Купериада
Шрифт:
Вблизи статуя производила колоссальное впечатление. Хотелось или разнести её вдребезги, или умереть, или уехать как можно дальше, или, подобно Мопассану, проникнуть внутрь - что угодно, лишь бы избавиться от необходимости лицезреть столь гнетущую и подавляющую демонстрацию вольности. Лёва выбрал последнее, правда, лишь с наступлением темноты. Вообще-то процесс погружения в недра Свободы оказался труден, ибо, хотя в постаменте и наличествовал ряд дверей, но все они были окованы металлом и снабжены предупредительными надписями типа: "Посторонним вход воспрещён! Нарушителю - жестокая кара" или "Вход только по пропускам категории А. Смерть ожидает дерзнувшего презреть сей запрет", а то и просто: "Не входить - убьём!" К счастью, между большим и указательным пальцами
Темнота. Ощущение нескончаемых просторов во всех направлениях. Костер. Немолодой стройный человек помешивал угли длинным прутиком. Даже сидя, он - прямой спиной, определённым мужественным изяществом в одежде, пружинистой грациозностью позы и движений - производил впечатление профессионального военного, той офицерской косточки, которая практически отсутствует в нашей победо- и бедоносной армии. Голос у него оказался совсем не командирский, мягкий, участливый и дружелюбный.
– Осмелюсь отрекомендоваться: майор...
– имя прошелестело, не сохранившись в памяти, и растворилось во мгле.
– В отставке, разумеется. С кем, простите, беседую и откуда вы к нам?
Лёва представился, как мог, и, задрав голову вверх, попытался отыскать отверстие, через которое он попал сюда.
– А, понятно. Не ищите, юноша, нет смысла. Заросло.
– То есть как?
– изумился Лёва.
– Вы, господин Куперовский, видимо, полагаете, что в национальные символы можно проникать столь же примитивно и безнаказанно, как и в плохо закрытые склады?
– Да я , собственно, просто переночевать...
– пробормотал Лёва, чувствуя, сколь неубедительно это звучит.
– понимаете, мой дом развалили хулиганы, и...
– Сие уже неважно. Вы попали в сферу действия могучих сил, и поскольку, очень вероятно, ваша оставшаяся жизнь будет связана с этим местом, небольшие инструкции вам не повредят. Во всяком случае, кровом вы себя обеспечили весьма надежно, а пищей, пока вы не научились её добывать, с вами поделятся. У нас здесь общество пёстрое, но, в общем-то, гостеприимное.
– Так что же, наружу никак?
– Ни под каким видом. Впрочем, по слухам, порой открываются пути, но сие столь непредсказуемо... Однако можете пребывать в надежде, это не повредит. Разрешите же мне несколько наставить вас, ибо я обладаю немалым опытом выживания в данной местности. Начну с самого важного. Здесь водятся призраки, скоро вы их встретите. Да-да, это так. Догадываетесь ли вы, дорогой господин Куперовский, какие жгучие тайны, мрачные легенды, кровавые преступления хранит короткая, но бурная история Соединённых Штатов? Если бы призраки прошлых лет свободно перемещались в пространстве, то вряд ли среди граждан этого государства хоть кто-либо был бы в здравом рассудке.
– По-моему, они и без того ...
– начал Лёва, но майор сухо прервал его:
– Вы не правы. Вы гость и не слишком разбираетесь в обычаях сей земли. Во всяком случае, к счастью для Америки и к несчастью для вас, они десятилетиями концентрировались и накапливались здесь, в этой исполинше, в которой воплотилась душа породившей их страны. Среди них есть опасные (в частности, Снайпер, ну да его вам никак не избегнуть), неприятные (парочка вампиров, держитесь от них подальше, если, конечно, не жаждете жить вечно; но даже они сами жалуются на однообразие диеты, которой вынуждено ограничиваются), надоедливые (кости Сэма Висельника стучат так громко и, главное, нерегулярно, что невозможно уснуть, и потому поблизости от его дуба никто не хочет селиться; а Мэтью Бойз, Чикагский Потрошитель, - сама скромность, но уж очень воняет газом), незаметные (как Лунная Девушка, которую никто никогда не видел) и даже милые (вроде Веселого Джона, которого, правда, недолюбливают некоторые дамы, ибо истории с ним приключались в бытность карибским пиратом весьма причудливые, а рассказчик он искренний и
донельзя подробный; или Рыжего Кокни, этот парень своими анекдотами готов засмешить вас до смерти - в буквальном смысле слова, такие случаи уже бывали, с новичками, в основном). Однако при определённых обстоятельствах даже лучшие из них способны стереть вас в порошок, разорвать на части, свести с ума или погубить вашу душу. Понимаете, в их положении так мало развлечений... Короче - будьте бдительны. Никогда не снимайте крест, по-видимому, это помогает, есть примеры.– У меня нет креста, - робко промолвил Куперовский.
– Ах да, вы же из России. Дикая всё-таки страна. Недавно двоих ваших эмигрантов Сфинкс сожрал. И вопрос-то был простенький, из Книги Царств, все знали, кроме них, но подсказывать запрещено, да и бесполезно - не услышат. Съел. Вот так-то, господин Куперовский, Ну что ж тогда вам посоветовать - молитесь. И зовите меня, если что. Окажусь поблизости - приду. А теперь - честь имею кланяться. Там в углях печёная картошка - поешьте. Крепитесь, всё не так уж страшно. Надеюсь, что при нашей следующей встрече вы еще будете живы.
– До свидания.
Майор порывисто вскочил и вскоре исчез во тьме. Уже издали донесся его голос:
– И запомните: если рассудок и жизнь дороги вам, держитесь подальше от торфяных болот.
...Звонкий выстрел, за которым последовал второй, разбудил Куперовского. Стало заметно светлее: то ли солнечные лучи пробивались через невидимые щели, то ли здесь имелось автономное освещение. Одновременно с третьим выстрелом, продемонстрировав приличное сальто, в пыли у ног Лёвы приземлился худенький невысокий старичок.
– Вам что, жить надоело?
– яростно прошипел он.
– Немедленно прячьтесь. Это же Снайпер! За мной, к большому камню ползком марш! Там передохнём.
Они укрылись за округлым валуном и с естественным облегчением услыхали, как с другой стороны по нему щелкнула пуля. Каменная крошка осыпала им волосы.
– Три минуты можем посидеть спокойно, потом он сменит позицию.
– А где он?
– с любопытством спросил Лёва.
Старикашечка показал, и Лёва, присмотревшись, узрел в заданном направлении как бы сгущение тьмы с двумя горящими пронзительно-жёлтыми точками вместо глаз и вполне материальным, хотя и старым ружьём в предполагаемых руках.
– Пора, - Лёвин партнер опрометью кинулся к колонноподобному образованию, Куперовский скакнул за ним.
У щеки пропела пуля.
– Фу, промазал, - выдохнул Лёва.
– Как же, жди, - язвительно усмехнулся старичок.
– Стало быть, время твоё не пришло. Снайпер-то, он точно знает, кого ему надо, и тут уж никогда не промахнётся и даже не ранит. Сразу наповал! От него никто не уйдёт!
Чувствовалось, что Снайпером здесь гордились как местной достоприимечательностью.
– Вот, гляди!
Недалеко от них долговязый мужчина в полной униформе британского джентльмена сложился, как ножик, и уткнулся в почву.
– Ну, конец, теперь до следующего раза. Денька через два-три.
Он устало полуприлёг, опершись на локоть.
– А почему же он столько раз стрелял в кого ни попадя, если у него есть точно намеченная жертва?
– спросил Лёва.
– Это, милый, для создания атмосферы террора и насилия. У нас иначе нельзя. Без этого мы закоснеем, дорогой ты мой, обленимся, зарастём жирком, и тогда уж от Красной Девицы точно не уйдём. А он нас в здоровом теле держит, Снайпер-то, помогает сохранить форму. Так что мы ему благодарны должны быть, ежели по совести.
– Погодите, - Лёву заинтересовал ещё один момент.
– А чего же мы метались, пыль носами рыли, если он всё равно в кого хочет - не промажет?
– Так я ж тебе говорю: на пользу это нам. И вообще - входит в условия. В правила игры. Ты ко мне лучше не приставай, не допытывайся. Ты кого поумнее спроси.
– Майора, что ли?
– Можно и майора. А я человек простой, делаю, как велено, как принято, как все, и живой-здоровый пока, чего и тебе желаю. А меня в покое оставь. Давай насчёт видов на урожай поговорим. У меня на него хорошие виды, хоть и нет его здесь вовсе, урожая-то. Или, если хочешь, про погоду. Как полагаешь, что там, снаружи: дождь или, напротив, вёдро?..