Курортный роман с продолжением

– А зачем? Мне и без того там равных нет, – мрачно усмехнулся Жора. – А этого козла уложил бы с одного удара, не вопрос.

– Откуда же я могла знать? Но ведь Аркаша почти на голову выше, с жуткими кувалдами вместо кулаков. – Она нервно передернулась.

– Кулаки приметные, согласен. Да толку чуть. Драться он не умеет, поверь профессионалу. У меня, Катя, интуиция. Я противника еще до боя вижу и редко ошибаюсь. И с этим типом сразу все понял – только с бабами и воевать.

– И сейчас занимаешься боксом? – с интересом спросила она.

– Старый я, – нахмурился Жора. – Поздновато мне большим спортом заниматься. Я спортивный чиновник, Катя. Заведую отделом в городском комитете спорта.

Она легко могла представить его на ринге, в спортивной форме и боксерских перчатках, но за рабочим столом в кабинете, в костюме и галстуке? Да… удивил он ее своим прошлым и настоящим. Говорил Жора просто, буднично, без намерения поразить или восхитить, но с еле заметной горечью.

– А образование – институт физкультуры?

– Так точно. И еще одно… мог бы преподавать.

– Ты? Преподавать? Что? – Катя не успевала удивляться.

– Да, много чего. Историю, например, философию… или она в миру по-другому называется? Научный коммунизм, кажется? – он поежился. – Закроем тему? Ну его к лешему, второе мое образование…

Катя с любопытством вгляделась в посерьезневшее лицо Жоры. Пожалуй, усы и бородка все-таки шли ему, делая похожим на геолога, мужественного полярника или путешественника, вернувшегося из дальних странствий.

Внезапно появившийся Тарасович пребывал в приподнятом настроении. Очевидно, что-то приятное произошло у него за время недолгого отсутствия.

– Дорогие мои родственники, а не пора ли нам покинуть эту свалку истории курортных отходов? – жизнерадостно вопросил он. – Разок окунусь, и геть отсюда! Катюша, не желаешь составить компанию? А Жорик вещички наши посторожит.

Розовые колпачки настольных ламп создавали в кафе уютный полумрак, но все столы в зале были заняты. Знакомая официантка провела компанию на открытую веранду и усадила за свободный столик. Никто не успел проголодаться, и Михаил заказал коктейли с орешками.

– Добрый вечер! – вынырнула из темноты крупная блондинка, шурша голубым шелком. – Не помешаю? – улыбнулась сегодняшняя пляжная знакомая Михаила.

– Раечка! Что за вопрос! – Тарасович вскочил и отодвинул ей стул.

– У вас такая приватная компания, – прозорливо заметила Рая, тяжеловато усаживаясь рядом с ним.

– Но мы открыты миру, Раечка! Знакомься брат Жора, сестра Екатерина. Мы все родные люди, но новому хорошему человеку всегда рады! Тем более – такой интересной женщине!

Михаил подозвал официантку и заказал еще коктейль. Общая беседа касалась погоды, природы и прочих дежурных тем.

Старший брат повторял дневные остроты младшего и первый смеялся им. Рая тоже смеялась, закрывая рот пухлыми пальцами в массивных перстнях.

В зале заиграла живая музыка, и Михаил пригласил Раю на танец. Они поднялись, загремев стульями, и устремились в стеклянные двери. Жора не счел нужным развлекать оставшуюся за столом даму и лениво оглядывал веранду с веселящейся публикой. Наконец, он вспомнил про Катю и вяло предложил:

– Может, тоже хочешь поплясать?

– Я хочу в номер, – раздраженно ответила она. – Нельзя ли уйти прямо сейчас?

– Ты что! Рано еще! – встрепенулся Жорик. – У Мишки тема намечается, а если массовка рассосется раньше времени, то можно все испортить. Потерпи.

– Откуда она взялась? Будто знала, что мы придем в это кафе.

– Брат ей здесь свиданье назначил, но она, по-моему, раньше нас прискакала, слишком уж лихо материализовалась.

Михаил и Рая танцевали до перерыва оркестра и, появившись, быстро допили свои коктейли, обмениваясь нежными взглядами.

– Я должен проводить Раю. В ее районе нет освещения! – сурово заявил Михаил.

– Да, представляете, ни одного фонаря на улице. Я боюсь вечером одна ходить, – радостно сообщила пышная Рая, достав из сумки пудреницу и помаду.

По грозной физиономии Тарасовича было видно, что отсутствие фонарей его возмущает, но нисколько не страшит. Не отрывая вдохновенного взгляда от окутанного голубыми шелками изобилия, он решительно приказал:

– Проводишь сестренку, Жора! А мы выдвигаемся… там еще и автобусы редко ходят.

Старший брат приобнял Раю за талию, и крупногабаритная парочка заспешила к выходу. Младший проводил их снисходительным отцовским взглядом.

– Теперь и мы можем идти.

Они молча шли по освещенной улице. Казалось, Жора забыл, что до истории с Аркашей добивался Катиного внимания. Он не острил, не задавал дурашливых вопросов, не отпускал шутливых комплиментов, – будто, находясь в шаговой доступности, она потеряла для него былую привлекательность. Катя даже немного обиделась и тоже помалкивала, хотя собиралась подробнее расспросить его о спортивном прошлом. До самого санатория она не вспоминала об Аркаше, но, подойдя к корпусу, остановилась.

– Зайди сначала один.

– Зачем? Идем сразу, – Жора потянул ее за руку, но она вырвалась.

– Не пойду!

– В чем дело? – недовольно нахмурился он.

– Боюсь.

– Чего?

– Вдруг он там?

– Неужели не тянет повидаться? – ухмыльнулся Жора.

– Что ты несешь! – возмутилась Катя.

– Да ладно, не бери в голову, – добродушно рассмеялся он. – Небольшая проверочка. Уж больно физиономия у тебя была довольная, когда ты с ним на пляже появилась. И смотрелись вы неплохо. Хоть куда парочка! Соскучившийся муженек и женушка… вся из себя Ярославна, истомившаяся в ожидании супружеских ласк.

– Прекрати, Жорик! Я без содрогания вспоминать не могу, а ты в мужья мне его навязываешь. Не шути так, обижусь.

Холл был свободен, но Жора проводил ее до номера. Катя подбирала слова для завершения дня.

– Ну, что сказать? Спасибо! Тебе и Михаилу. Надеюсь, не очень надоела за сегодняшний день?

– Еще как надоела, но куда деваться? – улыбнулся Жора. – Вот до чего джентльменство проклятое доводит. Придумали эту бодягу британцы, а простые архангельские мужички за них отдуваются.

– Ты разве из Архангельска? Вроде говорил, что живешь в Киеве? – удивилась Катя.

– Живу-то я в Киеве, а на свет появился в Архангельске, в семье потомственного рыбаря. А Мишка родился и живет в Волгограде. Но дух наш хохлятский ни Волгой, ни Белым морем не смоешь, – улыбнулся Жора. – Его отец и моя мать – родные брат и сестра с вильной Украйны. Но половинки у обоих русичи, потому он Тарасович, а я Николаевич. Такие вот мы мужички – хитрые половинчатые хохлы. Спокойной ночи, Катерина. Завтра зайдем за тобой чуть свет. Шучу. К завтраку подгребем. Понравилась икра-то? Попросить хозяйку еще блинов напечь?