Курсант: Назад в СССР 11

— Да все одно и то же — сроки, дела, протоколы. То ли дело в Москве. Вот я своему отцу говорю, давай переедем. Ведь зовут его туда. Поближе к издательству. Там писатели хорошо живут. Работают в домах творчества, обслуживаются в литфондовских поликлиниках, получают премии всякие, это помимо гонораров, и ордена еще, ездят в командировки по стране и за границу. А ещё собираются в так называемых писательских домах, на писательских дачах, заседают на всяких своих съездах и, конечно, отмечают выход своих новых книг в ресторане ЦДЛ. В общем, жизнь ключом бьет, не то что здесь.

Она подперла щечку кулачком, не в силах скрыть обиду на недостаточно расторопного отца.

— А он не хочет переезжать? Почему?

— Говорит, что Родина ему творческие силы дает, а в Москве все ненастоящее… Хотя, я же вижу, что скучно ему в провинции. Спасается только своими встречами с читателями, но молодежь не приходит на такие мероприятия, все больше пенсионеры, и то если не в дачный сезон. Он здесь, как в раковине заперт, не могу его убедить переехать, — изрядно захмелев, Варя разоткровенничалась. — Вижу, что злится сам, один раз даже подрался недавно. Пришел в крови, я испугалась, а он так улыбается зловеще и говорит, что не его это кровь.

— А с кем подрался? И когда? — насторожился я.

Уж не кровь ли это была балерины Завьяловой, которую кинжальчиком пырнули?

— Да не помню когда, и он ничего не рассказал. Только ходил два дня сам не свой. Такое у него, кстати, и так бывает — когда он обдумывает новый сюжет романа, который пишет.

Я сел прямее, как бы обуреваемый любопытством.

— А что он сейчас пишет? Мне, как поклоннику его творчества, очень интересно узнать. Про убийства?

Я вперил взгляд в девушку, чтобы только поскорее ответила фанату.

— О, ты что! Это тайна за семью печатями, — всплеснула руками Варя. — Он свои бумажки даже в сейф убирает, хотя, по-моему, это смешно. Никогда черновики не показывает, даже мне. Но говорит, что это будет лучшее его творение, так как он нашел способ подстегнуть музу.

— И какой же этот способ? — спросил я это с некой ленцой, как будто на самый интересный вопрос мне так и не ответили.

На самом деле весь обратился в слух, как сторожевой пес, услышавший подозрительный шорох.

— Понятия не имею… Ничего не говорит, бережет, наверное, свои творческие импульсы — ну, я и не пристаю. Наверное, просто стал общаться с местными писателями из дома литераторов, которых раньше стороной обходил. Вернее, они его обходили.

Она вдруг засмеялась.

— Что такое? — искренне недоумевал я.

— Говорят, детектив для них — жанр низкопробный, ненастоящий, они пишут про страдания души и нравственный рост, про партию, на худой конец. А все эти убийства и расследования — для настоящих литераторов уровень басни. Мартышка и очки, вот как.

— А теперь что изменилось? Получается, его приняли в Литейское литературное сообщество?

Варя многозначительно ткнула пальцем куда-то вверх — как я быстро понял, намекая на литературные олимпы.

— Так теперь он знаменитость. Им такие гонорары, тиражи и переиздания и не снились. Вот местные и подмазались… А он что, он их простил. И сейчас с ними где-то на очередном обмывании выпуска очередной их скучной и никому ненужной книжульки у кого-нибудь на даче.

Ага… Папаши дома нет. Хороший звоночек. Я подлил коньяка собеседнице.

— А давай на брудершафт? — неожиданно предложила Варя. В глазах ее светились хмельные хитринки.

— Давай, — я кивнул и встал. Вечер переставал быть томным.

Мы перекрестили руки, выпили до дна, я хотел мимолетно чмокнуть Варю, как и полагается после такого ритуала, но она неожиданно впилась в меня своими губами. Я стоял, наклонившись вперед, а она еще обхватила одной рукой мой затылок, так что вырваться не сразу получилось, вернее, вообще не получилось, пока нас не прервал недовольный мужской возглас:

— Варвара!

Тогда девушка сама отлипла от меня и с удивлением уставилась на пижонского вида парня в пиджаке в несерьезную клетку и в импортных брючках из ткани, напоминавшей что-то среднее между замшей и вельветом. На его молодом, немного детсковатом лице с бакенбардами застыли злоба и недоумение одновременно.

— Толя?! — выдохнула Варя, спешно от меня отпрянув. — А ты как здесь?

— Тамара позвонила, — парень кивнул на пухлую официантку, которая выглядывала из-за колонны, а теперь поспешила скрыться в глубине зала, сверкнув белым чепчиком. — Сказала, что ты здесь с братом… Теперь я вижу, какой это брат! Ничего не хочешь мне объяснить?

Парень, хоть и не боевого сложения (задница явно шире плеч), но роста оказался солидного. На голову выше меня. Он явно имел ко мне чувства по части мордобоя, хотя видно, манеры и лексикон у него не пролетарские. Это, очевидно, сдерживало его, чтобы не кинуться в драку с ходу. А может, мой спокойный и уверенный вид его остановил. Ведь к таким эксцессам я всегда пожалуйста, меня это не пугает. А скорее наоборот. Давненько не дрался, а иногда, ой, как хочется, но нельзя, погоны на плечах. А вот если бы он первым напал — то другое дело. Эх… Ну, что же ты встал, переросток малахольный. Может, все-таки хоть кулаком разок махнешь? А?

— Ты все не так понял, Толя! — запричитала Варя. — Это коллега из Москвы, мы договорились обсудить рабочие дела, и чтобы ты не подумал чего, я сама предложила Тамаре тебе позвонить и позвать, — находчивая Варя повернулась к официантке, ища поддержки, но той и след простыл.

— Ты разве забыла, — пробурчал ревнивец, — что Тома — моя родственница и не будет врать и идти у тебя на поводу.

— Ты мне не веришь?! — полыхнула розовыми щечками, будто в праведном гневе, девушка. — Ну и проваливай! Хорошего же ты обо мне мнения, Толечка…

Во молодец! Лучшая защита, как известно, наглое нападение.

— Потом поговорим, — парень гордо вскинул голову (аристократ, блин), пригладил кустистые бакенбарды и зашагал прочь.

Варя села на стул и налила себе коньяка. Молча отпила сразу половину стопки.

— У тебя из-за меня проблемы? — осведомился я.

— Не обращай внимания.

— Ну да… — улыбнулся я. — Дай угадаю… Это твой настоящий брат, опекает сестренку.

Варя уловила иронию и поспешила ответить:

— Смеешься? Да… Жених это мой. Но замуж я за него не собираюсь!

— Это как? — хохотнул я. — Жениха без женитьбы не бывает.

— Просто отец все печется о наших отношениях, говорит, что Анатолий из хорошей семьи, перспективный. Вот я и повелась. Не хочется прозябать в этой дыре всю жизнь, если уж отец меня отсюда не вывезет, так думала, хоть с Анатолием что-то получится.

Варя осеклась, будто опомнилась, а потом затараторила:

— Да ты не подумай! Мы даже с ним не целовались. Почти… Не было у нас ничего. Ну, может, только раз.

— Да я и не думаю… Я же коллега, — вечер зашел не в то русло, и надо было что-то менять. Моя цель — снять замеры с кинжала. Сейчас самый удобный момент, писателя нет дома, он расслабляется где-то на даче с тружениками пера, надо как-то попасть к нему в квартиру. Может, конечно, Варя сама пригласит. Девушка она, я смотрю, прогрессивных взглядов, не обремененная целомудрием. А если не пригласит? Тут надо действовать самому. Но не скажу же я — пойдем к тебе? Тогда что?.. Придумал.