Курсант. На Берлин 2

Мол когда-то этот человек задолжал Клячину. Соответственно, пришлось человечку отдавать долги. Несколько месяцев дядя Коля скрывался. Залёг, так сказать, на дно. Все, что его вдохновляло в тот момент — желание мести Бекетову. За то, что товарищ старший майор госбезопасности слил верного пса. Насчет верного лично у меня, конечно, имелось немного другое мнение, но я не стал его озвучивать. Вон, как «настрадался» мужик. На слезу от его рассказа пару раз пробивало.

Попутно Клячин ждал. Ну и чуть-чуть собирал информацию. Прикидывал, когда и куда могут меня отправить вместе с группой. Естественно, товарищ бывший старший лейтенант не пальцем деланный, все просчитал.

Потом, благодаря тому же преступному миру, дядя Коля добрался до границы. Конечно, это была Финляндия. Там проще всего перейти через кордон. Затем снова наступил период ожидания. Клячин не сомневался, я скоро появлюсь в Хельсинки.

— Часы… — Перебил я душещипательную историю. А потом поднял руку, демонстрируя дяде Коле упомянутый предмет. — Все очень здорово и даже правдоподобно. Зная вас, не сомневаюсь что вы могли и перейти в Финляндию, и меня там отслеживать, и заодно организовать маленькую революцию в какой-нибудь соседней европейской стране. Часы откуда?

— Ну ты даешь. — Николай Николаевич пожал плечами. Мой вопрос ни капли его не напряг. — Когда очнулся, понял, за мной вернутся. Либо чтоб проверить. Либо чтоб добить. О часах знал Шипко. Старый товарищ… Я специально оставил их на том месте, чтоб они попали к тебе. Мне известно, часы имеют отношение к спрятанному архиву. Ты забыл? Я не был уверен, выберусь ли из той ямы, в которой оказался по вине Бекетова. А часы… Ты, Алексей, непременно должен найти архив. Я потому здесь сейчас с тобой беседы беседую. Мы должны его найти. А потом… Я вернусь и отомщу. Всем, кто этого заслуживает.

Ну что мне оставалось? Конечно, я расстрогался и даже попытался обнять Клячина. Он, к сожалению, на лирические моменты не был настроен, поэтому вместо дружеских объятий отвесил мне подзатыльник.

Мы еще поговорили. В основном я. Рассказывал дяде Коле, как обстоят дела на данный момент. Естественно, упомянул Эско Риекки. Мол, поперся финн следом, чтоб камешки заполучить. Одним словом мозги друг другу мы с Клячиным неплохо поканифолили.

Я изображал максимальную искренность, он тоже. Хоть плач от счастья, честное слово. Разошлись в полной уверенности, что ближе нет людей на белом свете.

И уже будучи дома, когда улегся в постель, я все-таки не выдержав, тихо рассмеялся.

— Ну дядя Коля… Что ж ты меня за дурака до сих пор принимаешь… Умный вроде тип, а одну и ту же ошибку допускаешь…Ну ладно, помощнички… Найду, чем вас всех занять, чтоб под ногами не мешались.

Глава 10 Я, наконец, приступаю к воплощению задуманного

— И жить хорошо, и жизнь хороша… — Высказался я от души, поправил шляпу и широким шагом направился к дому, в котором живет Чехова.

В руках у меня были цветы и коробка конфет. Все-таки к женщине иду. К красивой женщине. Явится с пустыми руками не очень правильно. Тем более, служба — дело хорошее, но, врать не буду, меня радует мысль о встрече с актрисой.

И да, настроение было преотличное. Пожалуй, настолько хорошего настроения я не припомню уже… Да как проснулся в детском доме в теле деда. Вот с тех пор и не припомню. Постоянно что-то угнетало, нервировало и раздражало. Сплошной стресс.

С другой стороны, попробуйте встать на мое место. Очутиться в 1938 году, столкнуться лоб в лоб с чекистами, большая часть которых имеет свои, личные цели; узнать, что дедуля у меня был тот еще тип; выкручиваться изо всех сил, дабы не оказаться между молотом и наковальней в момент, когда случится удар — мало у кого подобные обстоятельства вызовут позитивные эмоции. Однако сейчас я шел по берлинской улице, испытывая странный душевный подъём.

Вполне возможно, дело в весеннем воздухе, который пах чем-то знакомым, но очень далеким. А возможно, причиной этого подъёма стал Марк. Вернее, наш с ним короткий разговор.

Естественно, в доме фрау Марты ни он, ни я решили не рисковать. Там мы вели себя соответственно легенде.

Когда я спустился в столовую, Бернес уже сидел с чашкой чая в руках. Напротив него стояло большое блюдо с венскими вафлями, щедро залитыми сиропом. Сама хозяйка дома суетилась здесь же, наливая чай еще в одну чашку. Видимо, для меня.

— Алексей, присаживайся! Все уже готово. — Фрау Марта плюхнула мне под нос порцию бодрящего, пахнущего крепкой заваркой напитка, а потом сама уселась за стол.

Она оперлась локтями о столешницу, сцепила пальцы и, возложив острый подбородок на этот «замочек», с умилением принялась наблюдать, как мы с Бернесом уплетаем вафли.

— Потрясающе готовите, фрау Книппер. — Сказал Марк в промежутке между очередной порцией пропитанными сиропом вкусностей.

— Ой, ну что ты! — Немка тихо засмеялась. Не знаю, что именно ее развеселило в этой фразе. — Я купила их в булочной через дорогу. Пока вы спали, успела сбегать. Раньше часто готовила… Сейчас уже отвыкла. Вы кушайте, кушайте. Впереди еще целый день. У кого какие планы?

— Я собираюсь наведаться в пару мест. Мне нужно разыскать ту самую женщину, которая может помочь с устройством на работу. — Ответил Бернес. — Других вариантов не имеется. Конечно, большой вопрос, как она отнесётся к моему появлению, но надо же пробовать.

Мой товарищ, конечно, выглядел в своей новой роли интеллигентным и вежливым. Марку для этого не приходилось прилагать особых усилий. Он всегда отличался от детдомовцев из школы этой врожденной особенностью. Ну или тут сказалось воспитание. Все-таки на улице Бернес очутился уже в достаточно взрослом возрасте. Семья у него, так понимаю, как раз относилась к новой советской интеллигенции.

— Отлично! — Фрау Марта восторженно хлопнула в ладоши. — А ты, Алексей?

— Не поверите, но я тоже собираюсь найти женщину. — Усмехнулся я, облизывая с пальцев сироп. Ничего, мне можно. Я же не Бернес. — Вернее, искать ее не нужно. Она не прячется. Просто хочу наведаться к Ольге Константиновне…

— О-о-о-о-о… Как забавно. — Марта разулыбалась настолько широко, что невольно хотелось точно так же фонтанировать восторгом ей в ответ. Чего она радуется, не пойму… — Оба моих парня собираются отправиться на встречу с дамами.

— Ольга Константиновна? — Бернес заинтересованно посмотрел на меня. — Можно уточнить, кто это? Ты просто говоришь о ней, как о хорошей знакомой. А я так понял из нашей вчерашней беседы, которая состоялась при знакомстве, что Берлин для тебя тоже новое место.

— Ну да… — Я пожал плечами. — Новое. Просто с Чеховой мы познакомились в Хельсинки.

— С Чеховой?! Подожди… С той самой Чеховой? — Марк вытаращил глаза, всем своим видом выражая восхищение и восторг.

Либо Бернес прекрасный актер и ему сам бог велел двигаться в данном направлении, либо его, как и меня, Шипко посвятил лишь в ту часть плана, которая касается непосредственно действий самого Марка. Эмоции выглядели максимально реалистично.