Курсанты. Путь к звёздам
Шрифт:
Отделение за отделением, взвод за взводом, батарея за батареей. Ответить очаровашкам ни у кого нет сил. Остановиться и спрятаться нельзя, негде укрыть свой позор, когда отстаешь и тянешь назад всех товарищей.
К бегу до училища Семен относился довольно спокойно. Несколько раз участвовал в районных и школьных соревнованиях, сдавал нормативы ГТО. 60, 100 или 500 метров пробежать мог неплохо. «Иногда только на километре рвану, как на пятьсот, вот тогда и ломаюсь», – перефразировал юноша песню Владимира Высоцкого, вспоминая свои спортивные достижения до армии.
Здесь, в училище, дистанции в 3, 6 или 12 километров ломали его довольно сильно. В первые семестры Таранов приходил к финишу в числе последних, задыхался при беге так, что сердце выносило мозг своим
Стометровую дистанцию он всегда бежал с удовольствием, выкладываясь на каждом метре, и норматив ВСК первой степени выполнял свободно, а то и разряд. Стоило увеличить количество метров в дистанции, как настроение падало уже до старта.
Иногда марш-броски проходил с полной выкладкой, а это не много не мало, а бег в сапогах с шинелью в скатку, карабином, противогазом, флягой, полевой сумкой-планшетом.
Таранов бежал из последних сил каждый раз, когда его выпускали на дистанцию и не понимал, почему одним бег дается, а ему нет. Было очень обидно, что тактику ЗРВ и РТВ, историю КПСС, математику, географию, литературу, оружие массового поражения он сдает на «хорошо» и «отлично», а бег – нет. «Неужели, – думал он, – офицеру, который сидит в кабине РЛС или беседует с подчиненными в обычном кабинете, необходимо носиться гепардом? Кому этот бег нужен в современной войне»? Но каждый день выходил на дистанцию, становился в строй на утренней физической зарядке, и старался изо всех сил, но без фанатизма, по слова Бобрина. Друг успокаивал: «Хороший бег не помогает скрыться от противника, только запутывает следы!»
Добегать к финишу помогало желание уйти в очередное увольнение, но этого стремления оказывалось мало. Все ждали от него отличный результат, а дальше «удовлетворительно» у Таранова, как и у Марка с дюжиной товарищей, бег явно не ладился. Как-то на втором курсе организовали очередной кросс. В перспективе, при отличном финише, им светило увольнение, но Малешкин выдвинул требование – выполнение разрядного норматива. Бег как-то сразу не задался. Семен начал отставать вместе с такой же группой аутсайдеров. Грусть от мысли, что долгожданное увольнение сорвется из-за трех километров бега по проселочной дороге, рвала нервы. Вдруг он увидел, что колонну курсантов обгоняет Газ – 53, а за рулем машины сидит его инструктор по вождению. Машина притормаживает, и на подножку вскакивает такой же отстающий в беге Матвей Пучик и спокойненько едет вперед. Таранов припускает следом, схватив веревку от тента, свисающую с кузова. С другой стороны примерно также пристроился Марк, и втроем они лихо «пробежали» больше половины дистанции! Скромно, и не самые первые, они быстро добрались к финишу, а выполненный норматив второго разряда позволил всем попасть в увольнение.
Но один раз – это не система, приходилось постоянно что-то придумывать. В следующем забеге Семен мечтал о девушке с восточными глазами не так, как обычно, фантазируя о встрече, и лаская ее облик словами. Ковыляя из последних сил в тяжеленых яловых сапогах, он придумал ритмичную считалочку, которая звучала под хруст гравия: «лас-точ-ка, лас-точ-ка». Таранов говорил ее под счет «раз, два, три» и, казалось, эта новая считалочка помогает двигаться быстрее, чем прежде.
Порой он менял свои яловые сапоги на кирзовые солдатские или на хромовые офицерские, облегчая бег. Несколько раз срезал дистанцию на пару сотен метров, и успокаивал кипящую совесть тем, что он поступается своими принципами ради чести взвода, который взял на себя повышенные социалистические обязательства, и теперь должен поддерживать первенство по легкой атлетике в батарее. Однажды ему помог нести карабин Слон, у которого за плечами висело уже три СКС, а он летел, как лось в родном лесу, только каблуки стучали металлическими подковами об асфальт. Генка, Муля, Дэн и еще несколько ребят долетали до финиша, а не ползли, как остальные. А Дымскому с Тарановым на первом и втором курсе бег давался с неимоверным трудом.
Самым неприятным ежегодным событием в курсантской жизни Таранов
называл марш-бросок на 12 километров, который приходился как раз на его день рождения. Будто специально учебный отдел планировал в этот день затяжное убийственное мероприятие. Раз в году, в мае, все училище вывозили подальше, строили по батареям и направляли в сторону казарм. «Домой, бегом марш!» – смеялся, командуя, комбат, и строй его подчиненных ритмичным бегом передвигался к училищу, потом шеренги ломались, одни отставали, кого-то несли под руки, у другого забирали карабин, тащили на ремнях. Сил хватало не у каждого, и только часть курсантов добегала до желанного финиша.«Здоровым людям спорт не нужен, а больным он только вреден!» – улыбался Генка, для которого эти дистанции в составе подразделения напоминали скорее увеселительные прогулки, чем напряженный труд мастера спорта по легкой атлетике, которым он стал на втором курсе. Ежедневные тренировки, ежемесячные сборы, соревнование на первенство училища, гарнизона, округа, войск ПВО отнимали у Бобрина значительное количество времени, но результаты он показывал замечательные.
Таранов ему в этом по-хорошему завидовал.
– Почему у тебя получается, а у меня нет?
– Разные мышцы нам подарили родители. У меня больше развиты продольные, а у тебя – поперечные. Страдай, боевой товарищ, страдай! Только регулярный, подчеркиваю, бег может спасти твою участь. Сучи ногами, товарищ!
Прошел не один месяц тренировок пока в очередной забег Таранов придумал свою считалочку про ласточку. В тот раз он пришел к финишу вовремя. Чувство, что ему помогла любимая, не покидало его долго. Не зная имени, увидев девушку раз в жизни, он повсюду нес ее милый облик с собой. Одно то, что вместе с ней (он именно так и считал!) удалось преодолеть сложнейшую дистанцию, прийти к финишу в первой десятке, и быстро вернуться в форму, его грело несколько дней. В следующий марш-бросок он повторял не только «лас-точ-ка, лас-точ-ка», но и нежно шептал про себя: «Я-люблю-Вас! Я-люблю-Вас!» Результат превзошел ожидание: он получил пятерку, и впредь пробегал дистанцию в шесть, три километра и в километр без троек.
Когда обгонявший его Генка услышал эти считалочки, то незлобно посмеялся:
– Ты ритм поймал под свой счет. Стало легче держать дыхание, а грамотное дыхание – залог успешного бега. Но здорово губы не раскатывай: с твоими короткими ногами «мастера спорта» не видать!
Он демонстративно смахнул платком пыль со своего значка «Мастер спорта СССР» на гимнастерке, и беззлобно улыбнулся. У друзей давно сложились нежно-колючие отношения, когда Таранов дразнил его кривыми, кавалерийскими ногами, а Бобрин Семена – короткими. Один хорошо знал литературу, второй математику, но их споры оказывались безобидными по всем вопросам. Они любили незлобно поершиться. Пошутят, подначивая друг друга, попикируются в словесных боях, и мирно разойдутся без лишних жертв. Но суть добрых советов или грамотную критику друг друга они ловили быстро и точно.
– Самокритичность – не только мой бич, – нередко говорил Таранов, – но и спасательный круг.
– Иначе, Таран, ты бы всех протаранил…
Если с бегом на длинные дистанции Таранов постепенно разобрался, то зимние кроссы на лыжах так и остались для него непокоренным видом спорта. Южному человеку перемещение по снегу с палками в руках чаще доставляет эстетическое удовольствие от просмотра, а не от участия. А ежегодные зимние состязания на 10 километров оказались для него непреодолимыми.
Не помогали советы друзей и инструктажи командиров, смена лыж, поиск мази, тренировки самостоятельные или в группе. Бег по лесу и улицам поселка на заснеженной дистанции с лыжами и палками на плече – вот какой необычный выбор сделал Таранов.
Таких «лыжников», как они с Марком, во взводе набралось много, но, к счастью курсантов, этот вид спорта не шел в обязательный зачет. «Покорители барханов» или «урюки», как их называли за глаза, смело срезали углы в несколько километров, проезжали участки трассы на мотоцикле местного парня, который за бутылку пива помогал двоечникам финишировать, делали обычную подмену.