Курск 1943: Величайшая битва Второй мировой войны

По отчету ОКХ, 4-я танковая дивизия во время «Цитадели» потеряла 6 танков в качестве безвозвратных потерь, а согласно справке о состоянии танкового парка, сохранившейся в документах дивизии, указано 14 танков. В 18-й танковой дивизии, по отчету ОКХ, потеряно 11 танков, а по документам дивизии — 13. Еще три танка получили настолько сильные повреждения, что их для ремонта отправили на восстановление на завод в Магдебург. По остальным танковым соединениям 9-й армии, к сожалению, не имеется документов, по которым можно восстановить цифры потерь. С учетом этого суммарные безвозвратные потери 9-й армии во время проведения операции «Цитадель» можно только оценить: они должны находиться в районе около 120 танков и САУ.

Части советского Центрального фронта, согласно докладу от 19 июля полковника Дмитрия Заева, заместителя начальника штаба бронетанковых и механизированных войск Красной Армии, в период с 5 по 15 июля потеряли в общей сложности 651 танк (без учета САУ), из них 526 — в качестве безвозвратных потерь. Эти цифры отражают, видимо, только те танки, которые были потеряны в оборонительной фазе с 5 по 11 июля. Они почти полностью совпадают с расчетами русского историка Бориса Соколова: не зная о существовании доклада Заева, Соколов оценил общие безвозвратные потери Центрального фронта на оборонительной фазе операции в 530 танков и 28 САУ.

Полных данных о потерях самолетов на советской стороне пока не имеется, поскольку нет цифр по 15-й воздушной армии и ПВО Курска. Вынесшая основную тяжесть сражений 16-я воздушная армия в период с 5 по 11 июля потеряла 439 истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков, из них 323 в воздушных боях, 57 от зенитной артиллерии и 11 машин вследствие аварий и несчастных случаев. Еще 48 самолетов были так сильно повреждены, что их впоследствии также списали в безвозвратные потери. Здесь еще надо добавить самолеты связи и самолеты разведки. Общее количество потерь 16-й воздушной армии можно оценить в цифру около 450 машин, а суммарные безвозвратные потери советской авиации на северном участке Курской дуги — около 500. При этом 1 — я немецкая авиадивизия за тот же период времени безвозвратно списала только 66 самолетов, разрушенных от огня противника, несчастных случаев и зенитной артиллерией, включая и самолеты, получившие повреждения, делающие бессмысленным их ремонт. По этим цифрам очевидна та огромная цена, которую заплатила Красная Армия за победу на северном участке Курской дуги. Частое повторение пренебрежительных оценок многочисленных авторов о том, что немецкие войска с севера смогли продвинуться в глубь советской обороны лишь на 10–15 км, не может затмить тот факт, что им тем не менее удалось нанести советским войскам потери, многократно превышающие их собственные и дойти до третьего оборонительного пояса. То, что армия Моделя при этом захватила лишь небольшую территорию, не в последнюю очередь объясняется тем, что советские оборонительные линии на севере от Курска по сравнению с южным участком были расположены гораздо ближе друг к другу.

«Оборонительная система невиданных до сего дня масштабов» [184] . — Наступление армейской группы «Кемпф» восточнее Белгорода

С юга, из района Белгорода, 5 июля 1943 года пять немецких корпусов группы армий «Юг» Манштейна начали наступление на Курск. Главный удар наносила 4-я танковая армия под командованием генерал-полковника Германа Гота. В его подчинении находились LII армейский корпус генерала Ойгена Отта, LXVIII танковый корпус генерала Отто фон Кнобельсдорфа и II танковый корпус СС обергруппенфюрера СС Пауля Хауссера. Восточнее 4-й танковой армии наступала армейская группа Кемпфа в составе двух корпусов: III танкового корпуса под командованием генерала Германа Брайта и корпуса «Раус» под командованием генерала Эрхарда Рауса. III танковый корпус Брайта должен был прикрывать правый фланг 4-й танковой армии, двигаясь на восток, с тем чтобы дивизии Гота могли сконцентрироваться на прорыв в северном направлении. В распоряжении командования III танкового корпуса для проведения наступления находились четыре дивизии. На левом фланге (с запада), опираясь на правый фланг II танкового корпуса СС, атаковала 6-я танковая дивизия. Справа от нее начали продвижение вперед 168-я пехотная, 19-я и 7-я танковые дивизии. Защиту правого фланга III танкового корпуса осуществлял корпус «Раус» в составе 106-й и 320-й пехотных дивизий.

184

Erhard Raus, Aufzeichnungen, Osterreichisches Staatsarchiv, Wien, Nachlass Erhard Raus, NLS, B/186/IV, S. 146. Der komplette Satz lautet: 'all wochenlanger intensiver Arbeit entstand beim Feinde ein Stellungssystem von bisher unbekannten Ausmassen, dass gerade im Bogen um Belgorod am starksten ausgebaut war».

План наступления армейской группы Кемпфа имел одну серьезную тактическую слабость: все 6 дивизий в начале наступления должны были форсировать Донец. Места переправы хорошо просматривались с советской стороны фронта. Поэтому, а также с учетом фактора внезапности, здесь не были заранее построены мосты. Поскольку эти мосты были необходимы, все они должны были быть построены в ночь с 4 на 5 июля. Точно к началу наступления, в 2:25, танки и штурмовые орудия должны были проехать по готовым мостам и поддержать продвижение гренадеров на восточном берегу Донца. Поскольку каждой из трех дивизий III танкового корпуса было придано по одной роте из 14 «тигров» из 503-го батальона тяжелых танков, было предусмотрено строительство для каждой дивизии по два моста, способных выдержать нагрузку от танков: один 60-тонный мост для каждой роты «тигров» и один 24-тонный мост для легких и средних танков. 7-я танковая дивизия была одной из немногих, в распоряжении которых для атаки на Курск были два танковых батальона в полку, а именно I и II батальоны 25-го танкового полка. Для этой дивизии было необходимо построить даже три моста: два 24-тонных для обоих батальонов и один 60-тонный для «тигров». Пригодились бы даже два 60-тонных моста. Ведь 3-я рота 503-го тяжелого танкового батальона, приданная 7-й танковой дивизии, была разделена: две группы из 8 «тигров» должны были поддерживать II батальон 25-го танкового полка, в то время как еще одна группа из 4 «тигров» должна была возглавить наступление I батальона. Командир группы из 4 «тигров» лейтенант Рихард фон Розен полагал, однако, что он сможет пересечь Донец вброд, поскольку он уже пешком провел разведку этого брода.

Но в день начала наступления почти все пошло не так, как было запланировано. Плацдарм Михайловка, откуда должны были выдвигаться 6-я танковая и 168-я пехотная дивизии для наступления на сильно укрепленный Старый город, с 2:00 находился под сильным советским артиллерийским обстрелом. Почти готовый 60-тонный мост для «тигров» 1 роты 503-го тяжелого батальона, которые должны были поддерживать наступление на Старый город, был разрушен прямым попаданием. По второму, 24-тонному мосту, через Донец должны были переправляться штурмовые орудия 228-го батальона штурмовых орудий и, позднее — танки 11-го танкового полка 6-й танковой дивизии. Но когда первое штурмовое орудие въехало на мост, пролет провалился, и мост стал непроходимым. Поскольку с началом наступления все места переправы подвергались обстрелу артиллерией, отремонтировать мост не представлялось возможным. Поэтому танки 6-й танковой дивизии были направлены южнее, на участок 19-й танковой дивизии. Но и у этой дивизии были проблемы с ее мостами: 60-тонный мост для «тигров» 2 роты 503-го батальона был не готов к началу наступления: из-за огня советской артиллерии работы по его сооружению были временно прекращены. Второй мост, грузоподъемностью в 24 тонны, был предусмотрен для переправы легких и средних танков 27-го полка 19-й танковой дивизии. Но одному командиру танка «тигр», фельдфебелю Вильгельму Кракову, надоело сидеть и ждать без дела на западном берегу Донца, в то время как гренадеры 19-й танковой дивизии, вооруженные лишь «ручными гранатами и автоматами», ценой больших потерь должны были «вгрызаться» в неповрежденные оборонительные укрепления советской 81 — й гвардейской стрелковой дивизии [185] . В итоге Краков попробовал на своем «тигре» переправиться по 24-тонному мосту. Однако мост не выдержал веса 57-тонного тяжелого танка и разрушился — неудача, которая по понятным причинам не нашла своего отражения в военных дневниках. Теперь танки 27-го танкового полка 19-й дивизии были перенаправлены на участок 7-й танковой дивизии.

185

Wasner, Erinnerungen, S. 161.

Гренадеры 7-й танковой дивизии вначале также не имели поддержки со стороны своих танков. Поскольку Донец просматривался с восточной стороны, а первые советские укрепления находились сразу за рекой, строительство мостов могло быть начато только после того, как гренадеры захватят плацдармы на восточном берегу. Тем не менее было предусмотрено, что в начале атаки поддержку гренадерам окажут четыре «тигра» лейтенанта фон Розена. Когда гренадеры на надувных лодках переправились через реку, саперы взорвали восточный береговой откос, для того чтобы «тигры» смогли въехать на противоположный берег. В принципе танкам удалось переехать через Донец. Но когда первый «тигр» достиг взорванного берегового откоса, он застрял в иле и был вынужден вернуться назад. В итоге группе фон Розена не оставалось ничего другого, как только ждать постройки 60-тонного моста. Строительство моста было завершено лишь в 11:15.

Чуть позднее 6:00 утра саперы 674-го саперного полка завершили строительство первого 24-тонного моста в северной части Соломино. По этому мосту первыми переправились через Донец танки 25-го полка 7-й танковой дивизии. Несколько позднее по тому же мосту за ними последовали танки 27-го полка 19-й танковой дивизии. В 8:15 саперами было завершено сооружение 60-тонного моста на участке 19-й танковой дивизии, там, где ночью из-за советского артиллерийского обстрела работы были временно прекращены. По этому мосту переправились «тигры» 1-й и 2-й рот 503-го тяжелого танкового батальона и танки 11-го полка 6-й дивизии. Однако наступление 6-й и 19-й танковых дивизий не продвигалось вперед: 19-я дивизия остановилась по причинам болотистой местности, мин и сильного советского огня. Из 14 «тигров» 2-й роты 503-го батальона, которые должны были поддерживать наступление 19-й дивизии, выбыло 13. Из них 9 попали на мины, причем один «тигр» подорвался на немецкой мине, которую вовремя не убрали. Наступление 6-й танковой дивизии на Старый город также застопорилось вследствие ожесточенного сопротивления 81-й гвардейской стрелковой дивизии и большого количества мин. «Тигры» 1-й роты 503-го батальона и штурмовые орудия 228-го батальона штурмовых орудий тоже не могли далее сопровождать атаку 6-й танковой дивизии. В военном дневнике III танкового корпуса записано: «На всем протяжении участка фронта корпуса враг на глубоко эшелонированных, усиленных минами укрепленных позициях оказывает ожесточенное сопротивление» [186] . В 16:00 командир 6-й танковой дивизии генерал-майор Вальтер фон Хюнерсдорф доложил, что он приказал прекратить атаку на Старый город. Он обосновал свое решение тем, что те жертвы, которые нужно будет принести при дальнейших фронтальных атаках, не соотносятся с возможным успехом. Ударная группа 168-й пехотной дивизии, поддерживающая наступление 6-й танковой дивизии, также не продвинулась вперед и встречной советской контратакой была отброшена на исходные позиции.

186

Kriegstagebuch des Stabes Generalkommando ??, Panzerk 1.7.-22.7.1943, BArch, RH 24-3/78, Bl. 221.

Также и в корпусе «Раус» строительство мостов было начато только после завоевания гренадерами плацдармов на восточном берегу Донца. Несмотря на отсутствующую поддержку тяжелого вооружения, вначале наступление 106-й и 320-й пехотных дивизий шло хорошо. В военном дневнике корпуса «Раус» говорится об этом: «В 02:25, в соответствии с планом, началось наступление по всей ширине участка через Донец. Время переправы было неожиданным для противника, и переправа вначале проходила без особых трудностей» [187] . Передовые отряды обеих дивизий примерно через час достигли железнодорожной насыпи ветки Белгород — Купянск. Здесь сопротивление советских 72-й и 78-й гвардейских стрелковых дивизий значительно окрепло. Части 106-й пехотной дивизии на целый день завязли в тяжелых уличных боях с подразделениями 78-й советской дивизии в поселке Нижний Ольшанец. Южнее, в Масловой Пристани, другим частям 106-й пехотной дивизии удалось окружить и почти полностью уничтожить 229-й полк 72-й гвардейской стрелковой дивизии. Только 17 солдатам полка удалось вечером 5 июля вырваться из Масловой Пристани.

187

Kriegstagebuch des Generalkommandos z.b.V. Raus, ab 20.7.43: Generalkommando XI. Armeekorps, Ja, 1.1.—30.9.1943, BArch, RH 24–11/67, BI. 149.

Тем временем передовым частям 320-й пехотной дивизии к югу от Масловой Пристани удалось продвинуться до Безлюдовки. Они должны были обходиться без тяжелого вооружения, поскольку строительству мостов сильно препятствовала советская артиллерия. Как только мост был почти готов, он тут же снова разрушался артиллерийским огнем. Наконец произошла еще одна неприятность: около 11:00 был готов 20-тонный мост, по которому должны были переправляться штурмовые орудия 905-й бригады штурмовых орудий, для поддержки наступления 320-й пехотной дивизии; но за Донцом на этом месте оказался еще и 10-метровый ров, который раньше не заметили. Теперь штурмовые орудия должны были ждать, пока будет построен еще и вспомогательный мост грузоподъемностью в 20 тонн через этот ров. Еще до того, когда могли быть готовы мосты для 320-й пехотной дивизии, подразделения советских 72-й гвардейской стрелковой и 213-й стрелковой дивизий при поддержке 27-й гвардейской танковой бригады после полудня начали контратаку, имевшую тяжелые последствия для 320-й пехотной дивизии. Поскольку у солдат 584-го гренадерского полка не было ни штурмовых, ни тяжелых противотанковых орудий, они оказались беспомощными перед советскими танками, понесли большие потери и были вынуждены отойти. Им повезло, что 27-я танковая бригада контратаковала не с полной энергией и не всем своим составом. Вечером атака была отбита немцами после уничтожения шести танков. В этот день в распоряжении 27-й гвардейской танковой бригады было 52 танка.

С немецкой стороны 320-я пехотная дивизия была настолько обескровлена, что не могло быть и речи о дальнейших крупных наступательных операциях с ее участием. Только 5 июля дивизия потеряла 1700 человек. Этому прежде всего способствовал недостаток воздушного прикрытия. Соединенные силы штурмовиков и пикирующих бомбардировщиков VIII воздушного корпуса в этот день поддерживали наступление 4-й танковой армии, а армейская группа Кемпфа в этот день прикрывалась только истребителями. Только вечером над расположением 320-й пехотной дивизии появились штурмовики и «Штуки». Однако к этому времени дивизия уже отбила советские атаки, и поддержка с воздуха была не нужна.