Курская битва. Наступление. Операция "Кутузов". Операция "Полководец Румянцев" . Июль-август 1943
Шрифт:
Для того чтобы проложить штурмовым орудиям и «Фердинандам» путь через минные поля, саперные части 41-го корпуса использовали новейшее оружие – бронированную боевую машину (в советских войсках ее называли танкеткой) типа В-IV, которая несла 450-килограммовый кумулятивный заряд дистанционного управления (всего в двух отдельных ротах радиоуправляемого вооружения было 72 установки В-IV [894] ).
Дистанционно управляемая по радио машина типа B-IV (нем. Sonder Kraftfahrzeug 301 Borgward-IVA, B, C, по названию фирмы-производителя Borgward) представляла собой гусеничную машину малых габаритов (в разных модификациях ширина 1,8, высота 1,18–1,25, длина 3,7–4,1 метра), управляемую на расстоянии до 1,5–2 тысяч метров оператором по радио из обычного танка, штурмового орудия, бронетранспортера или укрытия, которая несла на борту сбрасываемый контейнер с зарядом взрывчатого вещества весом 450–500 килограммов. В случае движения машины в ходе перемещений (на марше) было предусмотрено ручное управление, которое осуществлял механик-водитель. Машина предназначалась для решения таких типовых задач по обеспечению действий бронетанковых войск, как разведка обороны противника перед первым танковым эшелоном в полосе наступления танковых соединений, путем выявления минных полей и вызова на себя огня противотанковых средств; разведка местности с целью определения ее проходимости (болота, крутые скаты, ложбины, противотанковые рвы, непросматриваемые овраги); разрушение долговременных оборонительных сооружений и сооружений полевого типа; уничтожение (подрыв) тяжелых танков противника; подрыв мостов и других сооружений при невозможности использовать для этого саперов; уничтожение живой силы противника в плотных боевых порядках; дегазация местности и ослепление противника путем постановки дымовых завес (для этого на танкетку устанавливались дегазационное оборудование или устройства
894
В кн.: Исаев А. «Тигры» горят… Немецкая бронетехника на Курской дуге. Приложение III // Битва под Курском: От обороны к наступлению. М.: АСТ: ХРАНИТЕЛЬ, 2006. 826, [6] с. С. 801.
895
Кросс Р. Указ. соч. С. 185.
Овладев 1-м Никольским, командование 41-го танкового корпуса попыталось развить наступление в направлении на станцию Малоархангельск, Бузулук (для 86-й пехотной дивизии) и 1-е Поныри, Широкое Болото (для 292-й пехотной дивизии). Командир 41-го танкового корпуса генерал Гарпе и начальник штаба корпуса полковник Клаус Бергер (Claus Berger) по собственной инициативе решили задействовать в бою единственный танковый батальон 18-го танкового полка 18-й танковой дивизии, что впоследствии получило одобрение Моделя [896] . Танковый батальон к 14 часам выдвинулся в полосу 292-й пехотной дивизии и при поддержке пехотных частей атаковал из района 1-я Никольская в направлении 1-е Поныри. По информации Г. Колтунова и Б. Соловьева [897] , до 60 танков «просочились» на юг, то есть эти танки практически не встретили сопротивления дезорганизованных частей 81-й стрелковой дивизии. Не выдержав новых атак противника, поддержанных массированными ударами немецкой авиации, 81-я стрелковая дивизия, один полк которой находился в окружении, стала отходить по всему фронту и оставила станцию Малоархангельск. Генерал Баринов отказался от намерения контратаковать полком второго эшелона и запросил помощи у командования 13-й армии.
896
Ньютон С. «Пожарник» Гитлера – фельдмаршал Модель. С. 272.
897
Колтунов Г.А., Соловьев Указ. соч. С. 109.
С целью усиления угрожаемого направления генерал Пухов оперативно вывел в полосу 81-й стрелковой дивизии части армейского резерва: 129-ю отдельную танковую бригаду (10 танков типа KB, 18 Т-34, 11 Т-70 и 11 Т-60 [898] ), 27-й гвардейский танковый полк прорыва и самоходный артиллерийский полк [899] . Части 81-й дивизии, отходившие на промежуточные позиции и вторую полосу обороны, были прикрыты огнем 9-й гаубичной бригады из состава 5-й артиллерийской дивизии прорыва 4-го артиллерийского корпуса. Танковый полк (24 танка КВ-1С [900] ) выдвинулся в район хутор Ржавец, северовосточные окраины поселка 1-е Поныри, где занял оборону и совместными усилиями с пехотой около 18 часов остановил немецкое продвижение. Танковые батальоны 129-й бригады под командованием полковника Николая Петрушина (Николай Васильевич Петрушин) в 18.20 предприняли ряд коротких контратак, чтобы при поддержке огня 152-мм самоходных артиллерийских установок помочь своим стрелкам выйти из окружения, – Рыбченко начал выводить свой полк из окружения в 17 часов. Благодаря помощи тяжелой бронетехники пехоте 81-й стрелковой дивизии удалось закрепиться на рубеже Семеновка (исключительно), Бузулук, 1-е Поныри. Однако на участке наступления немецкой 292-й пехотной дивизии командир 654-го танкоистребительного батальона майор Карл Ноак (Karl Noak), встретив упорное сопротивление противника, решил обойти минные поля и повернул две роты установок «Фердинанд» в западном направлении. Это соответствовало задаче командования прикрыть с фланга наступление 47-го танкового корпуса. Сопровождаемые пехотой, боевые машины прорвались на 3 километра вдоль линии вражеской обороны и вышли к селу Александровка в километре восточнее поселка Бутырки, на соединение с 6-й пехотной дивизией 47-го корпуса. В Александровке находился сильный опорный пункт, занимаемый частями советской 15-й стрелковой дивизии, поэтому здесь завязались тяжелые бои.
898
В кн.: Битва под Курском: От обороны к наступлению. С. 170.
899
В кн.: Огненная дуга. С. 124, 168.
900
Там же. С. 196.
Против левого фланга 13-й армии в двухэшелонном построении развернулись 6-я пехотная и 20-я танковые (86 танков) дивизии (первый эшелон), а также 2-я и 9-я танковые (136 и 115 танков соответственно) дивизии (второй эшелон) 47-го танкового корпуса, усиленные двумя ротами танков «Тигр» из 505-го тяжело-танкового батальона (31 машина – 28 боевых машин в двух ротах и 3 танка во взводе управления батальона), а также 245-м и 904-м батальонами штурмовых орудий – всего около 500 танков, самоходных установок и штурмовых орудий (по советской оценке), которые наносили главный удар в полосе обороны 15-й стрелковой дивизии в общем направлении на Ольховатку [901] . По оценке С. Ньютона [902] , плотность немецкой бронетехники составила здесь около 18 танков и САУ на километр фронта.
901
В кн.: Битва под Курском: От обороны к наступлению. С. 137; Кросс Р. Указ. соч. С. 170; Огненная дуга. С. 123; Шмелев И.П. Танк «Тигр». С. 77.
902
Ньютон С. «Пожарник» Гитлера – фельдмаршал Модель. С. 277.
Необходимо заметить, что если связать по карте города Орел и Курск прямой линией, то на этой же прямой окажется и село Ольховатка, то есть данный опорный пункт с окружающими его высотами блокировал наступление на Курск по кратчайшему направлению. Причем само село вытянулось к юго-востоку еще на 6 километров, представляя идеальный рубеж обороны. В начале XX века с западной стороны Ольховатки проходила Кромская дорога, соединявшая Орел с Курском через Кромы, Ольховатку и Фатеж. Однако в 20–30-х годах XX века в ходе строительства Симферопольской автострады этот участок был заменен пролегающим западнее участком дороги Кромы, Тросна, Верхний Любаж, Фатеж. Старый участок Кромской дороги (Пахнуцкого шляха), проходивший у Ольховатки, остался функционировать только в качестве дороги местного значения. Поэтому, как уже отмечалось, для осуществления глубокого прорыва к Курску немцам выгоднее всего было наносить удар вдоль Симферопольской трассы, в полосе 70-й армии Центрального фронта, в обход сильно укрепленного ольховатского опорного узла обороны советской 13-й армии. Тем не менее командование германской 9-й армии решило иначе, по-видимому, в связи с тем, что к западу от Самодуровки вплоть до самой автотрассы местность вдоль берегов реки Свапа была очень болотистой (цепь пересыхающих озер), так что даже старая Кромская дорога шла в обход нее через Саборовку (Соборовку), Подсоборовку, Курган. Соответственно бронетехнике трудно было бы действовать в узкой и хорошо укрепленной
полосе вдоль Симферопольского шоссе, где немцев ожидали основные силы советской 70-й армии. В результате ближайшей задачей 47-го танкового корпуса стало преодолеть оборонительные позиции 15-й стрелковой дивизии русских на пути к Ольховатке.15-я Сивашская (впоследствии 15-я Сивашско-Штетинская) стрелковая дивизия 29-го корпуса 13-й армии занимала полосу протяженностью 9 километров по фронту и 5–8 километров в глубину, расположив боевые порядки в два эшелона – два стрелковых полка в первом эшелоне, один стрелковый полк со средствами усиления – во втором эшелоне. Участок обороны дивизии характеризовался открытой местностью без каких-либо пригодных для длительной обороны высот и естественных рубежей, за исключением того, что параллельно переднему краю через каждые 3–4 километра в глубину пролегали овраги, которые были удобными для размещения артиллерийских и минометных подразделений и укрытия личного состава [903] . Однако в этих же целях овраги мог использовать и наступающий противник. Первую полосу обороны дивизии образовали три параллельные непрерывные линии траншей, связанные ходами сообщения. Расстояние между линиями было рассчитано так, чтобы определенные огневые средства, расположенные в каждой следующей траншее, повышали огневую мощь первой. Такие же траншеи, только не сплошные, а примененные к местности, были сооружены на второй полосе обороны и заняты частями второго эшелона. В эшелоне 15-й стрелковой дивизии находились мощные средства усиления: четыре легких артиллерийских полка (вооруженных 76-мм орудиями), два дивизиона тяжелой артиллерии и части 25-й зенитно-артиллерийской дивизии, что позволило создать плотность дивизионной и приданной артиллерии в количестве свыше 25 стволов на километр фронта, а противотанковой – свыше 18 орудий (с учетом частей армейского и фронтового подчинения, в полосе 15-й дивизии было сосредоточено 110–120 орудий и минометов и 10 танков на километр) [904] . Всего на участке Сивашской дивизии было создано 13 противотанковых районов и 44 опорных пункта, так что вся полковая и часть дивизионной артиллерии была подготовлена к ведению огня по танкам прямой наводкой [905] .
903
Джанджгава В.Н. Указ. соч. С. 100.
904
В кн.: Битва под Курском: От обороны к наступлению. С. 96; Джанджгава В.Н. Указ. соч. С. 102, 105.
905
Джанджгава В.Н. Указ. соч. С. 102.
С октября 1941 вплоть до 25 июня 1943 года 15-й дивизией командовал генерал Афанасий Слышкин, назначенный затем на должность командующего 29-м стрелковым корпусом, спешно сформированным в составе 13-й армии Центрального фронта по указанию Ставки Верховного главнокомандования. Вместо Слышкина на должность командира 15-й дивизии также спешно был назначен полковник Владимир Джанджгава (начальник штаба 15-й дивизии), который в результате не успел полностью освоиться с руководством данным соединением, тогда как генерал Слышкин, в свою очередь, не имел времени организовать работу корпусного управления. В итоге командующий 13-й армией генерал Пухов непосредственно руководил действиями всех трех соединений 29-го корпуса (15, 81, 307-я стрелковые дивизии), хотя директивой от 18 мая Ставка потребовала не подменять нижестоящих начальников, в первую очередь командиров корпусов. В директиве подчеркивалось, что командир корпуса и его штаб обязаны на основе полученной от командарма задачи и в соответствии с принятым решением непосредственно на поле боя организовать бой корпуса и руководить им, объединяя действия входящих в состав корпуса соединений [906] . Тем не менее, когда 15-я стрелковая дивизия в первый же день боя потеряла управление, то не генерал Слышкин, а Пухов направил на командный пункт дивизии своего заместителя, управлявшего соединением, пока полковник Джанджгава под огнем выходил с окруженного немцами командно-наблюдательного пункта.
906
В кн.: Колтунов Г.А., Соловьев Указ. соч. С. 39.
Вместе с тем, как отмечает сам генерал Пухов [907] , за несколько дней до начала сражения генерал Рокоссовский проверял состояние обороны 15-й Сивашской дивизии и вскрыл серьезные недочеты в инженерном оборудовании главной оборонительной полосы, но времени для их устранения до начала наступления противника почти не оставалось, и за это дивизия поплатилась потом, не выдержав первого же сильного удара врага.
Вероятно, аналогичные недостатки в инженерной подготовке позиций были во всех соединениях 13-й армии, на что указывает пример соседней 81-й дивизии генерала Баринова, но только дивизия генерала Джанджгавы приняла первый сильнейший удар противника, поэтому и «поплатилась».
907
Пухов Н.П. Указ. соч. С. 35.
Действия передовых отрядов 20-й танковой и 6-й пехотной дивизий немцев начались сразу же после окончания первого этапа артиллерийской подготовки – около 6 часов утра (по московскому времени) – с целью выявления системы минных полей и огневых точек русских. После этого бомбардировщики подвергли прицельному удару минные поля, а также овраги, в которых располагалась полковая артиллерия и минометы. Около 8.30, развертываясь в боевые порядки под прикрытием повторной артиллерийской подготовки, ударные группы соединений первого эшелона 47-го корпуса атаковали позиции дивизии полковника Джанджгавы по всему фронту. На левом фланге, где перед позициями 47-го стрелкового полка не имелось каких-либо естественных препятствий, действовали части 20-й танковой дивизии – до 100 танков и приданных штурмовых орудий в линейных боевых порядках наступали с юго-восточной окраины совхозного поселка Верхнее Тагино в направлении на Ясную Поляну. В первой линии шла рота самоходных установок «Фердинанд». Вслед за танками вперед выдвинулось до двух-трех батальонов пехоты 59-го и 112-го панцер-гренадерских полков 20-й танковой дивизии на бронетранспортерах. Однако, попытавшись приблизиться к позициям советских войск и атаковать передний край их обороны, немецкие средние и легкие танки и бронетранспортеры начали подрываться на минах. Боевые машины, следовавшие позади, оттаскивали поврежденную бронетехнику назад и по проложенным следам продолжали преодолевать заминированные участки, находясь под прикрытием огня штурмовых орудий и самоходных установок «Фердинанд». В то же время замедлившие скорость движения и пытавшиеся маневрировать на минных полях танки становились хорошей мишенью для противотанковых орудий, которые поражали их в уязвимые борта корпуса. В связи с приостановкой танков пехота и саперы стали рассредоточиваться в глубине боевых порядков и искать укрытия, оставляя бронетранспортеры, которые не защищали от мин, а также артиллерийского огня советских противотанковых и полевых орудий и тяжелых минометов.
Для преодоления мощной системы вражеских минных полей 47-й корпус получил роту малых радиоуправляемых машин «Голиаф» (нем. Sonder Kraftfahrzeug 302, 303a, 303b Goliath E, V, также производства фирмы Borgward), использовавшихся для дистанционного подрыва установленных мин кумулятивным зарядом. Эта гусеничная машина сверхмалых габаритов (ширина 0,85, высота 0,56, длина 1,5 метра) телеуправлялась при помощи проводной связи и несла 75–100 килограммов взрывчатых веществ, предназначаясь для уничтожения танковых и пехотных формирований в плотных боевых порядках, а также разрушения зданий и сооружений путем самоподрыва. Однако данное оружие не считалось в войсках успешным из-за высокой стоимости, низкой скорости (9,5 км/ч), низкой проходимости этого изделия (для разных моделей – 8–25 % от стоимости 75-мм противотанкового орудия), уязвимости провода телеуправления и тонкой брони (10 мм), которая была не в состоянии защитить самоходную мину от любого вида тяжелого оружия. Указанные недостатки в полной мере проявились в ходе боев на северном фасе Курского выступа.
Только к 9.30, после четырех атак, одна боевая группа 20-й танковой дивизии (до 60 танков и САУ) прорвала оборону русских на левом фланге 15-й стрелковой дивизии, а другая (около 40 танков и САУ) захватила опорный пункт в поселке Ясная Поляна. Немецкие танки ворвались в расположение 47-го стрелкового полка и стали «утюжить» его траншеи, а когда вслед за танками подтянулась мотопехота 59-го панцер-гренадерского полка полковника Рудольфа Демме (Rudolf Demme), наступавшим удалось выйти на вторую линию траншей главной полосы обороны. Командир 47-го стрелкового полка подполковник Иван Карташов решил контратаковать противника силами батальона второго эшелона, однако контратака оказалась безуспешной. Роты полка стали отходить в южном направлении, оголяя стык с соседней 132-й стрелковой дивизией 70-й армии. Воспользовавшись этим, в стык между дивизиями прорвалась пехота противника на бронетранспортерах и часть танков. К 10.30 боевые группы 20-й танковой дивизии вышли к Подоляни и Бобрику (3 километра южнее Подоляни), вследствие чего были окружены те советские подразделения, которые продолжали удерживать позиции на смежных флангах 20-й танковой и 6-й пехотной немецких дивизий: стрелковый батальон 15-й Сивашской дивизии и два дивизиона 540-го легкого артиллерийского полка (командир полковник Михаил Соболев) из состава 16-й легкой бригады 5-й артиллерийской дивизии прорыва. Артиллеристы в окружении два часа отражали атаки 30 танков и автоматчиков противника, так что в двух дивизионах осталось всего двенадцать 76-мм орудий.