Курский излом
Шрифт:
2-й гв. Ттк находился в резерве командующего Воронежским фронтом, его войска располагались в районе г. Короча. Это было полностью укомплектованное и хорошо подготовленное соединение. На утро 5 июля в его составе числилось 227 танков трех типов: Т-34, Т-70 и Мк-4 «Черчилль», в том числе 217 в строю и 10 в текущем ремонте.
По плану штаба фронта, разработанному до начала вражеского наступления, корпус предполагалось использовать в двух районах: или в полосе 7-й гв. А, или для усиления обояньского [508] направления. Как свидетельствуют документы, на рассвете 5 июля его войска была приведены в полную боевую готовность, и бригады приступили к рекогносцировке маршрутов движения к Масловой Пристани. Но во второй половине дня ситуация кардинально
«Противник к 14.30 5.07.43 г. овладел Гремучий и силою до двух танковых дивизий стремится выйти на шоссе Белгород, Обоянь для дальнейшего наступления на Курск.
Приказываю:
1. Командиру 2-го гв. Ттк к 24.00 5.07.43 г. выдвинуться в район: МТС, Сажное, Новые Лозы, Сажное, Штакор — Сажное.
Задача: прочно оборонять вышеуказанный район. Не допустить распространения противника на север и северо–восток. Быть готовым с рассвета 6.07.43 г. во взаимодействии с 5-м гв. Стк перейти в контратаку в направлении: Крюково, Крапивенские Дворы и далее на Гремучий, Белгород»{462}.
Через час командирам частей было направлено распоряжение № 029 о выдвижении и занятии обороны. Согласно ему, первыми к 22.00 в район р. Липовый Донец должны были выйти 25-я гв. и 26-я гв. тбр. После чего для обеспечения переправы на правый берег реки их мотострелковым батальонам к 2.00 6 июля предстояло захватить рубеж Смородино — Каменский. Танковые батальоны имели задачу: быть в готовности утром перейти в наступление в направлении на Крапивенские Дворы.
4-я гв. тбр и 47-й гв. отпп должны были сосредоточиться к 23.00 в лесу в 1 км северо–восточнее Крюкова и быть готовыми: танковая бригада — атаковать за 25-й гв. тбр, а полк — самостоятельно в направлении на Каменский.
4-я гв. мсбр с 1500-м иптап и 273-м мп получили задачу к 22.00 выйти на рубеж Новые Лозы, Гостищево, выс. 220.1, Крюково, занять прочную оборону. В дальнейшем — к 3.00 6 июля переправиться и овладеть юго–западной опушкой леса в 1 км западнее х. Глушинский. Таким образом, к рассвету 6 июля главные силы соединения должны были иметь впереди себя, непосредственно перед фронтом дивизии «Мертвая голова», сильное прикрытие, которое вполне могло позволить как сдерживать наступающего противника, так и готовиться к контрудару. Однако в боевых условиях план — это не закон, а лишь намерения. Многое зависит и от действий неприятеля, немало и от соседей. В ситуации со 2-м гв. Ттк, не желая того, серьезно подвели именно свои, командование 375-й сд.
Рассчитывая использовать корпус в контрударе утром [509] 6 июля, командование фронта считало важным, чтобы к переднему краю его войска подошли около полуночи. Это гарантировало от удара вражеской авиации, в то же время давало возможность осмотреть технику после марша, подготовить танки к бою и дать возможность экипажам хотя бы несколько часов отдохнуть. В то же время сумерки создавали дополнительные сложности на марше. Они оказались столь значительными, что войска корпуса сумели собраться полностью лишь к середине дня 6 июля.
Первыми вышли на марш, еще в 16.00, мотострелковый батальон 26-го гв. тбр, затем, в 19.00, — танковые бригады. Для движения были намечены три маршрута. Это обычные полевые дороги, но проложенные по холмистой, пересеченной оврагами местности. В ночное время подъемы и спуски при запрете на включение фар, который существовал в тактической полосе, превращались в серьезное испытание для всех экипажей боевых машин. Особенно тех, что прибыли из запасных полков, а их оказалось больше половины.
Во 2-м гв. Ттк ударным был 47-й гв. отпп, располагавший 21 Мк-4 «Черчилль». Одной из «врожденных болезней» наших «тридцатьчетверок» был плохой обзор для механика–водителя, поэтому при движении, иногда даже в бою передний люк танкисты открывали. Еще хуже обстояло дело с обзором в Мк-4. Высокие гусеницы полностью закрывали вид слева и справа от
танка на обочины дороги. Вместе с тем у этих машин часто на подъемах с катков слетали гусеницы. В ходе ночного марша, протяженность которого составляла 80 км, все эти проблемы привели к тому, что полк не только не вышел в назначенный срок, но и к рассвету еще не был боеспособен. Из отчета его командира подполковника М. Т. Шевченко:«Времени на совершение марша с 19.00 до 23.00 5.7.43 г. было недостаточно. Тяжелые танки «Черчилль», трудноуправляемые в ночное время, из–за ограничения видимости, при большом напряжении в составе полка двигались со скоростью не более 7–10 км/час. Совершение марша ночью, большое расстояние марша для тяжелых танков и ограниченная видимость привели к тому, что к указанному времени — 23.00 5.7.43 г. полк в Клюково не сосредоточился, а подошел только к 4.00 6.7.43 г. в количестве 7 танков «Черчилль».
Остальные танки в количестве 14 штук отстали по техническим причинам (часть заваленные в кювете из–за плохой видимости) и сосредоточились в с. Крюково до 15.00 6.7.43 г. К этому времени было боеспособных 17 танков, 5 — по техническим причинам находились еще на марше, ожидая помощи»{463}.
С подобными проблемами столкнулись в ходе марша и в [510] танковых бригадах. Однако в них количество отставших машин по техническим причинам было значительно меньше. Так, в 25-й гв. тбр отстали две «тридцатьчетверки» и одна «семидесятка», а в 26-й гв. тбр вышли из строя 5 танков (Т-34–4 и Т-70–1). По донесению штаба 26-й гв. тбр все машины восстанавливались на месте и через пять часов прибыли в район сбора.
Марш корпуса затянулся. В 3.30 A. C. Бурдейный доложил командующему фронтом:
«25-я гв. тбр сосредоточилась в с. Новые Лозы, 26-я гв. тбр — Рождественка, готовит переправу через Липовый Донец, 4-я гв. тбр задержится на марше, переправа Сажновский Донец, 4-я гв. мсбр двигается в пешем строю. Остальные части корпуса сосредоточились в исходном районе, согласно Вашего приказа».
Таким образом, не к полуночи, как планировалось, и даже к рассвету 2-й гв. Ттк в назначенный район выйти не смог. Около 4.00 из пяти его соединений лишь две бригады и части обеспечения корпуса подошли к переправам, остальные две бригады и танковый полк еще находились в пути. Тем не менее это обстоятельство никак не повлияло на оперативную обстановку в этом районе, так как контрудар утром 6 июля был отменен И. В. Сталиным. Поэтому переброску 2-го гв. Ттк в итоге можно было бы признать успешной.
Но марш — это была лишь первая проблема, с которой столкнулся полковник A. C. Бурдейный. Перед рассветом передовые дозоры доложили, что мост в Рождественке, по которому планировалось перебросить 25-ю гв. тбр и 47-й гв. отпп на западный берег реки, взорван. Подрыв осуществил ст. лейтенант Красильщиков, заместитель командира разведроты оборонявшейся в этом районе 375-й сд, по приказу начальника штаба. Мера эта была вынужденная. В течение 5 июля эсэсовцы проявляли высокую активность в полосе этой дивизии. Уже в сумерках противник значительными силами танков захватили с. Смородино. Опасаясь, что и ночью боевая группа дивизии «Мертвая голова» продолжит наступление в юго–восточном направлении, командование дивизии и приняло это решение.
В 4.00 комкор подписал частный боевой приказ № 30, в котором отдал приказ о переходе корпуса к обороне по восточному берегу реки и удержанию участка Рождественка, Новые Лозы, Гостищево, Сажное. В то же время войска должны были быть готовы для нанесения контрудара в направлении на Крапивенские Дворы. К переправе выводились инженерные части:
«Командир корпуса решил для обеспечения переправы частей на западный берег р. Липовый Донец подготовить переправу [511] в районе Новые Лозы, — отмечается в отчете о боевых действиях 2-го гв. Ттк. — Для этого была выброшена саперная рота 51-го мотосаперного батальона, которая к 14.00 6.7.43 г. восстановила мост, усилила его, сделав его проходимым для всех марок танков корпуса»{464}.