Куртизанка и капитан

Еще одна загадочная реплика.

— Деревенский воздух будет точно полезен отцу. Надеюсь, его здоровье пойдет на поправку, — согласился он со старым слугой, однако понял: это не совсем то, что имел в виду верный Джарвис.

Он заполнил своими вещами три больший деревянных сундука, Джарвис пообещал следующим же утром переслать их в Вороний замок.

— Благодарю тебя, Джарвис. Я еще вернусь сюда через день или около того. — Он уже направлялся к двери, как в глаза бросилось некое несоответствие в окружающей обстановке. Капитан остановился. — Видишь эту картину, Джарвис?

— Какую, сэр?

— С изображением победы британских войск при Бленхейме. — Алек приблизился. — Она выглядит как-то по-другому. Более яркой. Или она всегда была такой?

— Лорд Стефан сказал вашему отцу, что неплохо бы обновить некоторые старые полотна, сэр. На самом деле, сэр, последние несколько месяцев лорд Стефан сам взялся за это дело, беря картины на реставрацию. Эта только что вернулась.

Алек нахмурился. На реставрацию? Но отец всегда заявлял, что ему нравится патина на старых холстах.

— Вы понимаете, мастер Алек, мне не оставалось ничего другого, как согласиться, — встревоженно сказал Джарвис.

В тот же вечер, когда Алек убирал рапиры и щитки после очередного урока фехтования, в комнату вошел Гаррет.

— Один парнишка принес новости о поэтических чтениях на Пиккадилли, капитан.

Алек чуть не расхохотался:

— Поэтические чтения?! Зуб Господень, да с какой стати меня это может заинтересовать? К черту поэтов, Гаррет, разве я не велел тебе избавиться от этой собаки еще несколько недель назад? — Большая золотистая дворняга радостно подскакивала, пытаясь поставить передние лапы на пояс Алеку, бешено виляя хвостом.

— Его зовут Аякс, капитан. Я говорю, чтобы он уходил, но он не хочет.

— Он съест все наши запасы и тебя в придачу!

— Я сам плачу за его еду, капитан.

Вздохнув, Алек продолжил раскладывать рапиры.

— Тот поэтический вечер, о котором ты говорил. Полагаю, у тебя была какая-то цель, раз ты упомянул столь несвойственный предмет?

— Да, капитан. Там была та девчонка, понимаете, та самая, что на прошлой неделе была здесь и написала весь этот вымысел о вас и об этом доме!

Алек замер:

— Миссис Роуленд?

— Ага, миссис Роуленд. Вы же приказали нам с нее глаз не сводить, после того как мы рассказали вам о том, как разломали печатный станок ее подруги.

— И в самом деле, — пробормотал Алек. — «Разломали», как ты выразился, какие-то недруги миссис Роуленд, которых она, несомненно, приобрела из-за своей вздорной писанины.

Господь свидетель, она так и напрашивалась на неприятности! Участвовала в вульгарном представлении в Храме красоты, где вышагивала полуголой по сцене, потом понаписала всякой ерунды о нем и лживо обвинила во всевозможных грехах в его собственном доме! И все-таки миссис Роуленд такая молодая, уязвимая, несмотря на свою показную отвагу и решительность.

— Так, значит, ты разузнал, что она присутствует на поэтическом вечере. В этом суть твоей информации, Гаррет?

— Не совсем, капитан. У нас там есть соглядатай, кузен Макграта, его наняли официантом. Понимаете, на вечере подают напитки и угощение. И этот кузен успел шепнуть нам, что на вечеринке присутствует еще кое-кто вам хорошо знакомый. Ваш брат. Он с девчонкой, судя по всему, на короткой ноге.

Держащая рапиру рука Алека конвульсивно сжалась. Вопреки дерзким отрицаниям, маленькая вдовушка знала Стефана!

— И что, по-твоему, я должен сделать, Гаррет? Мое мнение о ней и так ниже среднего. И вряд ли изменится от того, что я узнал о ее дружбе со Стефаном.

В комнате появился рыжеволосый сержант Макграт.

— Даже если они и друзья, капитан, есть в этом кое-что странное, — заметил он. — Мой кузен рассказал, что ваш брат велел добавить джину в лимонад девчонки. И ей сильно поплохело.

Проклятье! Все надежды спокойно скоротать вечерок улетучились.

— Седлай мою лошадь, Гаррет. Это местечко где-то на Пиккадилли, говоришь?

— Вы же знаете, капитан, она отнеслась к вам далеко не дружелюбно, а? — предупредил Гаррет. — Вспомните те оскорбительные глупости, которые она о вас написала.

— Не бойся, не забуду, — сквозь стиснутые зубы пробормотал Алек, направляясь к двери. — Именно потому и отправляюсь посмотреть, что они задумали. Ах да, не забудь оседлать коня и для себя.

— Зачем это, капитан?

— Ты поедешь со мной.

Алек удалился, натягивая на ходу видавший виды сюртук. Гаррет пробормотал Макграту:

— Надеюсь, искренне надеюсь, что наш капитан не попадется вновь в капкан еще одной красивой шлюшки.

— Парень, ты, так же как и я, знаешь, наш капитан вовсе не охотник за юбками. А ты, значит, намекаешь на ту дамочку с толстым кошельком, давшую капитану отставку как раз перед Ватерлоо?

Гаррет фыркнул:

— Она? Малышка Эмилия с куриными мозгами? Да ему повезло, что удалось от нее избавиться, и капитан прекрасно это знает. Нет. Я думаю совсем о другой дамочке, которая уже напакостила с три кучи и, если я не ошибаюсь, может еще наломать дров.

— Кто?

Однако Гаррет уже выбежал вслед за капитаном, оставив Макграта недоверчиво качать головой.

— Подождите. — Розали поспешно обратилась к Стефану, когда карета повернула в Холборн. Она крепче обняла Кэти. — Мы можем остановиться? Пожалуйста? Я… Мне нехорошо. — Ее сильно укачало в его тяжелом экипаже.

— У вас просто небольшая простуда, моя дорогая, — успокаивающе заметил Стефан. Он заботливо накрыл ее колени пледом. — Очень скоро мы будем у меня дома, вы и ваша маленькая дочурка.

Кэти спрятала от него личико, уткнувшись в плечо Розали. Та попыталась возразить: «Она вовсе не моя дочь», но горло пересохло, и ей не удалось вымолвить ни звука. Головокружение усилилось.

— Мне необходим свежий воздух. Прямо сейчас! Я должна выйти.

Внезапно Розали поняла, что карета действительно сделала резкую остановку, хотя вовсе не по велению Стефана. И когда недовольный лорд Мэйбери воскликнул: «Бога ради, что здесь проис…» — Розали была уже на ногах и, покачиваясь, с Кэти на руках, направилась к двери. Но та неожиданно отворилась прежде, чем Розали успела дотянуться до ручки. Вернее, ее открыл высокий, промокший до нитки мужчина, пылавший от гнева.