Кушанское царство
Шрифт:
Да и климат в окруженном горами Ланьпо, влажно-теплый со слабым инеем, но без снега (ДТСЮЦ, гл. 2, с. 67), вполне соотносится с климатом в Кабуле, где мягкая зима и нежаркое лето, так как окружающие горы защищают его от холодных северных и засушливых юго-западных ветров (КГЭ, 1961, с. 176). Все это дает основание локализовать царство Ланьпо в районе Кабула.
Царство же Цзябиши, в котором Сюань-цзан записал первое предание о Канишке и чжицзы, общепринято идентифицировать явно по фонетическому созвучию его названия с древней Каписой, упоминаемой еще в Бехистунской надписи 522 г. до н. э. Но современная афганская провинция Каписа находится сразу к северу от Кабула и к югу от Гиндукуша, защищающего ее, несомненно, от холодных северных ветров, а нынешний г. Беграм, с которым принято идентифицировать древний г. Каписа, лежит всего примерно в 60 км к северу от Кабула. Судя же по сведениям Сюань-цзана, царство Цзябиши находилось не к северу, а прямо
И из Цзябиши караванный путь далее шел прямо на запад в царство Фаньяньна, расстояние до которого, явно большое, не определено, что позволяет заключить, что Сюань-цзан в нем не был. Возможно, оно находилось в районе нынешнего Герата. На современной карте (Афганистан, 1978) рядом с путем из Кабула (Ланьпо, VII в.) на Герат, примерно в 318 км от Кабула находятся развалины древнего города. Не исключено, что на его месте в VII в. находилась столица царства Цзябиши. Возможно, даже именно здесь и находился древний г. Каписа, который упоминается в Бехистунской надписи 522 г. до н. э.
Таким образом, по сведениям Сюань-цзана от столицы царства Цзяньтоло г. Пурушапур (Пешавара), где чжицзы жил весной и осенью, до столицы царства Цзябиши, куда он переезжал на лето, было 1200 ли (636 км).
Такая удаленность этих царств друг от друга дает основание усомниться в достоверности сведений в преданиях о сезонных переездах чжицзы в них. Однако о царстве Юэчжи известны сведения, доказывающие, с нашей точки зрения, возможность таких передвижений. Это — два сообщения из утраченных работ двух китайцев, живших примерно в I–III вв., дошедшие до нас в комментариях к описанию Большого Юэчжи в «Ши цзи» танского историка VIII в. Чжан Шоуцзе. В одном из них (из работы Вань Чжэня «Записки о южных регионах») говорится: «В царстве постоянно [имеется] несколько сот тысяч конников с колесницами» — а в другом (из сочинения Кан Тая «Повествование об иноземных царствах»): «В иноземных царствах сказывают, что в поднебесье три множества: в Срединной империи (Чжунго) — множество людей, в Риме (Дацинь) — множество драгоценностей, а в Юэчжи — множество лошадей» (ШЦ, гл. 123, с. 3162, прим. 1). Наличие большого количества лошадей и колесниц позволяло, полагаем, быстро перевозить чжицзы и на расстояние в 636 км.
И местонахождение третьего царства, Чжинапуди, где чжицзы жил зимой, относительно царства Цзяньтоло с его столицей Пурушапуром Сюань-цзан не определил. Но он сообщил, что царство Чжинапуди, климат которого по сезонам менялся от теплого к жаркому, находилось в 500 ли (265 км) к востоку от царства Чжэцзя (ДТСЮЦ, гл. 4, с. 2135). Царство же Чжэцзя, в котором климат был жарким, на востоке занимало земли по реке Пибошэ, а на западе прилегало к р. Синьду (ДТСЮЦ, гл. 4, с. 129–130), т. е. к р. Инд. Судя по этим данным, оно лежало, вероятно, к северу от пустыни Тхал и к востоку от р. Инд, по какому-то ее притоку, т. е. к юго-востоку от царства Цзяньтоло. К востоку от Чжэцзя в 265 км и находилось царство Чжинапуди с его теплой зимой. Расстояние от Цзяньтоло до места обитания чжицзы в Чжинапуди было, видимо, примерно таким же (около 600 км), как от Цзяньтоло до его летнего места проживания в Цзябиши.
Теперь, приблизительно выяснив местонахождение и взаиморасположение царств, с которыми связано пребывание чжицзы у Канишки, рассмотрим другие сведения в преданиях, учитывая разные переводы и толкования их другими исследователями.
Оба предания начинаются с утверждения о могуществе Канишки, который владел ближними царствами и оказывал большое влияние на отдаленные страны, что согласуется с сообщением в описании Большого Юэчжи в «Хоу Хань шу», относящемся, как мы выяснили, еще ко времени правления Вимы Кадфиза, о Кушанском царстве, как о самом богатом и процветающем.
Далее в первом предании (из Цзябиши) сказано, что Канишка со своим войском «доходил до [земель] к востоку от Цунлина». Обратим внимание — «доходил», но не завоевывал, не покорял. После этого идет фраза, которая дословно совпадает с той, что есть и во втором предании (из Чжинапуди): «[Правитель] иноземцев, [живших] к западу от реки, из страха [перед его] могуществом прислал сына в свиту». Выше по материалам «Хоу Хань шу» мы выяснили, что кушанские войска только дважды выходили в земли к востоку от Цунлина, в Шулэ (Кашгар), и быстро возвращались домой. Первый раз — в 90 г., явно в правление Вимы Кадфиза, войско прибыло в Шулэ покарать Бань Чао. Второй раз войско было послано неназванным кушанским царем мирно сопроводить Чэньпаня в Шулэ предположительно в 123 г.
Других сведений в «Хоу Хань шу» о походах кушанского войска к востоку от Цунлина нет, хотя
возможности для получения их в Поздней Хань были: до 133 г. связи с нею поддерживал Чэньпань, а в 170 г. ханьское войско побывало в Шулэ и по возвращении сообщило об убийстве Чэньпаня его дядей в 168 г.В таком случае, если в преданиях сведения о походе войск Канишки и о прибытии к нему затем чжицзы изложены, как и в династийных историях, в хронологической последовательности, Чэньпань не мог быть этим чжицзы, так как второй поход кушанского войска, сопровождавшего его в Шулэ, состоялся после того, как Чэньпань уже ряд лет прожил в Кушанском царстве. Однако полное отсутствие в источниках, кроме истории Чэньпаня, сведений об отправлении правителями царств, лежавших к востоку от Цунлина, своих чжицзы к Канишке, дает основание считать, что в преданиях просто отмечены факты древней истории, реальная последовательность которых за истекшие века была забыта. В этом случае Чэньпань и был этим чжицзы. К сожалению, рассмотренная фраза не привлекла внимания исследователей, зато следующая стала одним из важных аргументов в решении вопроса о том, откуда чжицзы прибыл к Канишке.
С. Бил, опубликовавший в 1906 г. первый и единственный до сих пор полный перевод «Записок» Сюан-цзана, данную фразу из первого предания перевел и истолковал так: «Государство, данник Китая, к западу от Желтой реки (т. е. от Хуанхэ. — Л. Б.) из страха перед могуществом царя послал к нему [принцев в качестве] заложников» (Бил, 1906, с. 54). А точно такую же фразу во втором предании он перевел иначе: «Когда правил Канишка, страх перед его именем распространился на многие регионы, даже на дальних вассалов Китая. Одно из этих вассальных государств в страхе послало заложника ко двору Канишки» (Бил, 1906, с. 173).
Сопоставление данного перевода с нашим почти дословным показывает, что перевод С. Била — очень вольный, особенно фразы из второго предания. Иероглиф фань, означающий «иноземцы» (ЦХ, с. 1167), он перевел как «вассальное государство», тогда как «зависимое владение» обозначалось сочетанием фань-го и с другим иероглифом фань (ЦХ, с. 1167). При отсутствии указателя множественного числа к термину чжицзы С. Бил перевел его в первом предании во множественном числе, а во втором — в единственном. Нет в китайском тексте слова «Китай» или его эквивалента того времени. О том, что «заложник» был послан из вассального государства Китая, С. Бил, несомненно, заключил исходя из убеждения, что выражение «к западу от реки» означает «к западу от Желтой реки», т. е. Хуанхэ. Как и другие потом переводчики, он не задавался вопросом, почему подвластное Китаю государство, лежавшее к западу от Хуанхэ, отправляло заложника в Кушанское царство добровольно.
Историк А. К. Нарайн в своем докладе в Лондоне в 1960 г. на конференции, посвященной дате Канишки, использовал эти сведения из «Записок» Сюань-цзана именно в переводе С. Била. Сопоставив их с историей Чэньпаня из описания Шулэ, единственного царства, как явствует из «Хоу Хань шу», посылавшего принца ко двору кушанского царя, пришел к выводу, что «оба источника дополняют друг друга и оба описания действительно рассказывают одну и ту же историю», что Канишка принимал именно Чэньпаня (Нарайн, 1968, с. 218). На основании же анализа датированных сведений о Чэньпане в «Хоу Хань шу» он заключил, что Канишка умер, скорее всего, в 125 г., а так как он был царем, согласно эпиграфическим источникам, 23 года, то правил со 103 по 125 г. (Нарайн, 1968, с. 220–221).
Эти выводы А. К. Нарайна, как убедимся далее, оказались верными, но его конкретная аргументация их, основанная главным образом лишь на тех сведениях китайских источников, которые имелись в переводах, к тому же в значительной мере устаревших, оказалась недостаточной, частично противоречивой, не всегда точной и потому спорной.
И выступивший на той же конференции синолог Е. Цюрхер не согласился с А. К. Нарайном. Он представил на конференцию свой перевод основных сведений о юэчжах и Кушанском царстве из разных китайских источников и, в частности, из описания Шулэ в «Хоу Хань шу» и двух преданий о Канишке и чжицзы из «Записок» Сюань-цзана. В докладе, возражая А. К. Нарайну, он, основываясь на своем переводе и толковании этих сведений, пришел к заключению, что в описании Шулэ и в двух преданиях речь идет о разных событиях и что «заложники» прибыли к Канишке из Китая. Этим сенсационным, с нашей точки зрения, выводом Е. Цюрхер опровергал не только мнение А. К. Нарайна о прибытии к Канишке «заложника» из Шулэ, но и тот установленный синологами факт, что ни один китайский император не посылал своего сына и даже родственника ко двору какого-либо иноземного государя, тем более в качестве заложника. Но поскольку такая точка зрения высказана специалистом-синологом, считаем необходимым подробно проанализировать его перевод и толкование сведений из описания Шулэ и двух преданий о Канишке и чжицзы.