Кузница Тьмы

Кепло сделал знак приветствия.
– Мать, бандиты уничтожены. Как ни печально, должен сказать, что детей спасти не удалось.

Шекканто пренебрежительно махнула морщинистой рукой, слезящиеся глаза не отрывались от Т'рисс. Та, казалось, изучает ковер под ногами.
– Ведун Реш, - сказала мать, превратив имя в команду.

Реш поклонился.
– Мать, по докладу хранительницы, эта женщина вышла из Витра. Спутники назвали ее Т'рисс.

– Хранительница, значит, хорошо знает старый язык.

– Фарор Хенд из Дюравов, Мать.

– У нее мудрые и полные знаний родители, - кивнула Шекканто . Она сложила руки на коленях, и они повисли, чуть подрагивая; взор так и не оторвался от Т'рисс. Через миг она вздернула подбородок и спросила: - Ты будешь гостьей среди нас, Т'рисс?

Азатеная подняла глаза, но тут же стала блуждать взглядом по стенам.
– Приятный свет, - произнесла она.
– Я видела во дворе водоем, он показался мелким. Здесь засушливо, но так не подобает дому Матери.

Реш прерывисто вздохнул, однако нервное движение Шекканто заставило его замереть. Мать сказала: - Если не желаешь гостить у нас, Рожденная Витром, мы не станем задерживать. Ты хотела говорить с Матерью Тьмой? Мы обеспечим достойный эскорт.

– Ваша вера пуста, - ответила Т'рисс.
– Но, полагаю, вы и сами знаете. Тут был некогда дух, в своем роде бог. Из ближайшей реки. Он тянулся сквозь землю, пульсировал в пробуренном вами колодце. Но сейчас даже водоем лишен жизни. Сковывая и направляя силу воды, вы связали духа, украли его жизнь. Свободный будет жить, пленник погибнет.

– Может показаться, - сказала Шекканто, и теперь ее трепет нельзя было не заметить, - что тебе недостает обычного такта Азатенаев.

– Такта?
– Глаза ее всё блуждали по стенам палаты, скорее от скуки, нежели от беспокойства.
– Мать, ты наверняка имеешь в виду насмешливую снисходительность. Азатенаев смешит многое, и мы не сомневаемся в своем превосходстве. Скажи, мы часто посещаем вас? Вряд ли, полагаю, однако нарастающая в королевстве Куральд Галайн сила - повод для озабоченности.
– Она вынула ноги из травяных мокасин и зарылась пальцами в густой плюш ковра.
– Подозреваю, кто-нибудь вскорости придет.

– Но не ты?
– спросила Шекканто.

– Ты умираешь.

– Разумеется, я умираю!

– Никакой бог тебя не поддержит.

– Никакой бог не поддерживает никого из нас!

– Это шерсть. Это волосы животных. Вы держите животных ради волос, хотя некоторых убиваете - новорожденных и слишком старых. Мясо старых имеет запашок, а вот мясо детенышей очень сочное. Мать, бандиты перерезали глотки своим детям - они не хотят отдать вам никого. Многие монахи стары. Культ умирает.

Шекканто осунулась в кресле.
– Уведите ее прочь.

– Я принимаю твое предложение, - тут же сказала Т'рисс.
– Буду вашей гостьей на ночь и еще одну ночь. Затем мы отъедем в Харкенас. Я верю, что Мать Тьма совершила тяжелую ошибку в суждениях.
– Она повернулась к выходу.
– А сейчас я буду купаться в источнике.

– Ведун Реш, - сказала Шекканто, - сопроводи гостью к водоему. Лейтенант, а ты задержись.

Т'рисс, оставив необычные мокасины на ковре, пошла вслед Решу. Едва тяжелые завесы снова сомкнулись, Шекканто встала.
– Они убивали собственных детей? В следующий раз делайте всё скрытно. Нападайте ночью. Вначале убивайте матерей. Твоя ошибка станет для нас зияющей раной.

– Мы потеряли в войнах целое поколение, - произнес Кепло, - и потерю не заместить за единый день, в одном лагере бездомных. Мать, они сражались с дикостью волков. В следующий раз мы уедем дальше и воспользуемся подсказанной тобою тактикой.

Шекканто стояла на возвышении, высокая и тощая - фигура с морщинистой кожей и выпирающими из-под одежд костями. В вырезе он мог видеть верхние ребра, ямки под ключицами казались слишком глубокими. "Разумеется, я умираю!" Признание вызвало у него шок. Мать хрупка не только из-за двух тысяч лет возраста. Говорят, среди Азатенаев есть великие целители. Кепло гадал, не обрушила ли встреча некие отчаянные надежды.

– Но я еще не умерла, - сказала Шекканто. Кепло видел устремленные на него глаза, острые как кончики ножей.

– Мать, я думаю, что Т'рисс - повредившаяся в уме Азатеная. Витр похитил многое...

– Новые поводы для тревог, лейтенант. Она может быть безумной, но сила остается, сила, не сдерживаемая доводами рассудка. Она желает аудиенции у Матери Тьмы? Ты станешь сопровождающим Азатенаи. Не забывай о своих умениях.

– Мать, при всех своих умениях... не думаю, что можно убить Азатенаю.

– Возможно, нельзя. Возможно, ты погибнешь при попытке. Пусть так.

– Мать Тьма столь для нас важна?
– спросил Кепло.
– К тому же я буду поражен, обнаружив, что взявшая титул Матери Ночей не способна защитить себя.

– Лишь темнотой она защищается. Лишь темнотой она предохраняется. И в той темноте она верит одному мужчине, и он не из нас. Да, мне доложили: он покинул Куральд Галайн. На запад, в страну Азатенаев. Во мне пробудились старые подозрения.

Кепло изучал теперь ее профиль, ястребино-острый.
– Ты не разделила эти подозрения с избранным ассасином, мать.

– И не разделю, пока не будет доказательств. Я рискну тобой, лейтенант, даже потеряю - ради защиты Матери Тьмы. Она нам не нужна. Нет. Нам нужна от нее благодарность - и уверенность в нашем союзничестве.

– Оплаченная моей кровью.

– Оплаченная твоей кровью.

– Даже Азатенае не дано пронизать окружившую Мать темноту.

Древние глаза впились в него.
– Ты не можешь быть уверен. Разве дар не растекся между ее избранными детьми? Говорят, Аномандеру не нужен свет в ее личных покоях - слуги доносят, что подсвечники покрыты слоем пыли, фитили лампад не обожжены. Но книги лежат открытыми на столе, и собственноручно написанные Ей свитки. У нас нет доступа к этому колдовству, но нельзя сказать того же обо всех других.

– Мне неуютно, Мать, от такого допущения. Слишком много неизвестности. Не разумнее ли убить ее здесь, в монастыре? Прежде чем она станет представлять для королевства великую угрозу?

– О ее присутствии известно, лейтенант. Хранители отдали ее под нашу заботу.

Кепло кивнул.
– Чтобы их убедить, мы гарантировали безопасность. Но это дело изменчивое. Гостья уже выказала себя непредсказуемой, так что в рассказ о нападении на нас могут поверить. На тебя, скажем, или на монахов. Да, нам предстоит период негодования, обвинений, но в отсутствие подробностей наше слово будет сильнее. Ты сама учила меня годы назад: ассасин должен стремиться контролировать момент убийства. Я страшусь именно потери контроля там, в Палате Ночи, в присутствии Матери Тьмы и кто знает скольких еще советников.