Кузня Крови
Шрифт:
— Это насмешка над самим благородным понятием о мече. Уж лучше мы бы тренировались с палками.
Глебол хохотнул:
— Бедолага, как тебя крючит. Ничего, скоро вы получите возможность заказать свои мечи, мечи из лучшей стали королевства, — повысив голос, он сообщил всем птенцам. — Начало положено, вы уже кое-что можете и можно двигаться дальше. Сегодня ваш последний день в лесу, завтра возвращаемся в Кузню. А сейчас, — Глебол помедлил и рявкнул. — Бегом!
И снова десять прибежавших последними не получили ужина. Самое неприятное в этом то, что даже делиться им было запрещено. Иначе
В листе лопуха лежали ломоть хлеба и кусок мяса. И я проглотил их в одно мгновение. Сердце не успело ударить даже сотни раз, а я уже отбросил лопух в сторону. Другие управились и того быстрей.
Отлично слышно Фату, который недовольно бурчал:
— Не верю. Я точно знаю, что владения Великого дома Вистосо наводнены реольцами. Прорыв случился ещё до моего приезда сюда. И знаете, что это означает?
Я хмыкнул, привстал, глянув в ту сторону. Когда вокруг Фату столько людей, то наивно думать, что кто-то не задаст вопрос и не даст ему болтать хвастаясь. Тем более сегодня, когда всех гложет любопытство. Поэтому я совсем не удивился прозвучавшему голосу:
— И что же?
Фату довольно продолжил:
— Что рудники лучшего железа королевства бездействуют, что подводы с железом так и не смогли отъехать от них. Вот так. А это значит, что все разговоры о мечах из лучшего железа — враньё.
Кто-то третий задумчиво произнёс:
— А если телеги и смогли отъехать, то двинулись к сердцу не нашего королевства, а реольского. Уверен, им такой подарок пришёлся по вкусу.
Раздался звенящий от ярости голос Адалио, сына владетеля юга, где и лежали земли Великого дома Вистосо и его рудники:
— Следи за словами достопочтенный Бихо. Особенно когда возводишь хулу на юг. Клянусь Хранителем юга, которого никогда не коснутся руки реольцев, что если ты ещё раз обвинишь юг в предательстве, то на первой же схватке я прорублю тебе бедро, как и советовал старший наставник Глебол. И ты будешь славить нашего короля, который запретил благородным идарам схватки до смерти, иначе ты бы так легко не отделался.
Бихо, голос которого я в первый раз не угадал, парировал:
— Достопочтенный Адалио, а где я сказал, что подводы вели руки южан? Конечно же, это сделали реольцы, — в этот миг голос его вновь наполнился насмешкой. — Впрочем, это позволили им сделать южане. И в этом нет никаких сомнений, так что я просто не приму твой надуманный вызов на схватку. Уверен, наставники будут на моей стороне.
Клянусь Хранителем севера, в этот момент мне нужно было бы промолчать, но я не сумел удержаться. Уж больно забавно выглядел этот разговор. Достопочтенный и прочее. И это сидя на земле, грязные, потные и всё так же в гнилом рванье, запаха которого мы после проведённого в лесу месяца даже не замечали.
И я с насмешкой уточнил у Бихо:
— А если достопочтенный Адалио без затей и слов просто вмажет тебе по роже. Так как это принято у нас, северян, то разве ты не бросишь ему вызов сам?
На мгновение над нашем строем повисло молчание, которое тут же сменилось дружным хохотом.
Адалио
сквозь смех признался:— Пожалуй, ха-ха-ха, что в грубости севера есть и своя притягательность, — веселье исчезло из его голоса и следующие его слова снова оказались предназначены Бихо. — Я в силах обойтись и без неё, достаточно будет вспомнить пару некрасивых историй из жизни Дома Мэре, чтобы уже ты, достопочтенный Бихо, не смог сказать, что в моих словах есть хоть слово выдумки. Ты меня услышал, достопочтенный Бихо?
Спустя четыре удара сердца Бихо процедил:
— Я тебя услышал.
Из-за дерева на нашу поляну шагнул один из наставников. В шёлке он смотрелся среди нашего рванья как… Как… Я так и не сумел подобрать нужного слова. Возможно, именно так Предки смотрелись, впервые вступив на наши земли с небес и отыскав в лесах тех, кому потом дали ихор и свои дары.
— Встали. Выдвигаемся в Кузню. Сегодня вы помоетесь и будете спать в кроватях.
Не уверен, что в слитном вздохе парней не было и моего.
Но сперва нас привели в кузню.
Причём сделали это дважды.
Сначала довели до холма, на котором возвышалась громада крепости Кузни Крови, а затем провели в дальний угол крепости, где нашлось место приличной и простой, предназначенной для стали, а не для людей кузне.
Стоило первому из птенцов выйти из кузни наружу, как он разразился проклятьями, кляня жадность владетеля Суава.
Три вида стали, три вида отделки. Красная, льдистая и чёрная сталь. Девять ценников.
Услышав эти ценники, я покрутил головой.
И пожалел о том, что когда стоял в подземелье Кузни перед старшим наставником Глеболом, то мог бы и догадаться попросить меч за молчание. Ведь знал же, что в Кузне птенцы получают первый взрослый меч.
Но не догадался. И сумма, которую мне выдал отец, сейчас не казалась мне большой.
Конечно, у меня лежит рекомендательное письмо от матушки к её сестре. Но где Верде и где столица? Где Кузница и моя тётушка? Кто отпустит меня на добрый месяц, который я потрачу на дорогу туда и обратно. И ради чего? Ради того, чтобы явиться на порог к людям, которых я никогда не видел и попросить у них денег? Бред.
Лучше поразмыслить о более приземлённых вещах.
Я не желаю никого просить.
Плечо к плечу ко мне стал Фату. Я невольно повернул к нему голову:
— Чего?
Он негромко спросил:
— Тебе помочь монетой? Когда вернёмся на север, отдашь.
Я задавил в себе первый ответ. И только отсчитав десять ударов сердца, поблагодарил:
— Спасибо, Фату, но нет. Мне хватит. Спасибо.
Фату кивнул и отшагнул в сторону.
И только тогда я позволил себе ухмыльнуться.
Денудо ничего не боятся. Не боятся и косых взглядов. Я с севера. А все знают, что на севере в горах есть только камни.
Невольно я вспомнил меч, который передавался от поколения к поколению в нашем Доме. Старый, простой формы, с почерневшей от времени рукоятью из дерева. Тогда, когда его сделали, ещё даже не открыли рецепта красной стали. Что это, как не намёк?
Когда пришла моя очередь шагнуть в кузню, то голос мой был твёрд:
— Красная сталь. Простая отделка.
Кузнец уточнил: