Квадратное солнце

Кабак нашёлся как раз за углом. Одноэтажное здание со стеклянными стенами и большим, кое-где облезлым, белым пластмассовым грибом, прикреплённым прямо над входом, подсвеченным неоновой зелёной надписью – "Боровик". В ресторане, зря что субботний вечер, имелись свободные столики. Я выбрал столик у стены-окна. Ко мне сразу подошла официантка – сутулая дамочка с сонным лицом, отягощённым лишним пудом косметики. Принесла меню. Я его быстро пролистал и выбрал себе еду тоже быстро, благо под каждым названием присутствовала не только цветная картинка блюда, но и описание исходных продуктов, из которых его готовили.

Мой заказ: фирменный салат "Сосновый Бор" (а как же! Конечно!), состав – маринованные маслята, картофель, яйца, укроп, сладкий лук и майонез (уверен, что на соус здесь не пожадились), на второе я взял жареную картошку по-домашнему с луком, плюс плотвичку, запечённую на углях. Из напитков мне приглянулось пиво "Барное" – местной пивоварни (люблю янтарный напиток, особенно свежий и в меру охлаждённый), одной кружечки для утоления жажды будет вполне достаточно. А из серьёзного, расслабляющего и способствующего аппетиту взял – 300 граммов водки "Белая берёзка". Я хотел заказать мясной нарезки: уж очень меня колбаска с дегустации порадовала, но её в меню почему-то не оказалось. Хотя она, как гордость городского производства, просто обязана была присутствовать в меню.

Отпустив официантку, принялся осматривать убранство и гостей кабака. Пышностью обстановки ресторан отличался, не баловал гостей всякими там бархатными рюшами и бархатом: всё так демократично – грубые деревянные столы, сколоченные из толстых, внушающих уверенность досок и такие же стулья, люстра, железная, на цепях, стены обляпаны наждачной штукатуркой и перетянуты деревянными рейками. И никаких украшений. Вот публика меня удивила – никто не курил, громко не разговаривал и на меня не засматривался, что для заведения, пользующегося исключительной популярностью (со слов Мариночки) у местных, несколько обескураживало. Обычно в таких местах на чужаков обращали гораздо больше внимания, чем приезжим бы того хотелось.

Ещё в Боровике играла вообще не типичная для таких мест музыка. Вместо гремевшего в провинциальных жральнях обычного шансона или на крайней случай репертуара советских поп групп конца восьмидесятых, здесь, так ненавязчиво, фоном, звучали записи Юрия Антонова. Неожиданно, но мне понравилось. Колорит Еловска. Пока эта музыка меня радовала в этом ресторане, да, что уж греха таить, в городе больше всего. В конце зала стояла маленькая чёрная вся в голубых блёстках сцена, а над ней висели огни цветомузыки. Хорошо – значит, у них и танцы предусмотрены, чуть попозже, когда гости подопьют. Правильно. Этим можно воспользоваться.

Сейчас рядом со сценой танцевали всего две барышни, надо думать из самых отчаянных. Обе крашеные блондинки, одна в синем, другая в зелёном облегающем фигуру платье. Грудастые, плотно сбитые, но не жирные, а эротично мясистые, гладкие. Танец их состоял из затейливых па русской плясовой вперемешку с движениями, взятыми ими из примитивного диско конца семидесятых. Выходило чудесно, нелепо обворожительно, чувственно, желанно. Пока я ими любовался, ко мне за столик неожиданно подсел местный перец – коротко стриженный (машинкой под одну насадку) парень в кожаном пиджаке, гавайской рубашке и солнцезащитных очках. Начал он с места в карьер:

– Раньше я тебя здесь не видел. Привет.

"Ох ты, ну надо же, какой экземпляр".

– Это потому, что раньше меня здесь не было. Привет.

Не заметив мою довольно плохо скрытую иронию, он продолжил допрос:

– В отпуске?

– Нет, на работе.

– Чем занимаешься?

– Крыс ловлю. – Не успев начаться, такой примитивный разговор мне успел надоесть, и я прозрачно намекнул собеседнику об этом очевидном факте: – Слушай, не в обиду, я хочу сейчас побыть в одиночестве. Устал с дороги, сам понимаешь.

– Угу.

Выражение его добродушного, не злобливого лица совсем не изменилось и мне показалось, что за этим – "Угу" – последует уход моего любопытного собеседника. Я ошибся, сделав паузу, и, как будто вовсе нечего не услышав, он проговорил:

– Я на мясокомбинате обвальщиком работаю. – Покивал головой. – У нас там половина города работает. Тяжёлая работа. Меня Саша зовут.

«Да мне срать, как тебя там зовут! Отвали!»

– Клим, – представился я, пожав протянутую мне мозолистую руку, а сам себе вдогонку подумал: "Чтоб тебя черти взяли. Все планы нарушил". – Короче, я смирился с его присутствием. Пускай болтает.

А между тем, мой желудок законным урчанием напомнил о себе. Ему требовалось законно причитающееся за прошедший день жертвоприношение. И с этим я с ним был полностью согласен. В этот момент мимо проплывала сонная вобла – моя официантка. Окрикнул её:

– Милая, извините, а где мой заказ?

Конец ознакомительного фрагмента.