Кыся в Америке (Кыся - 3)
Шрифт:
Потом начали прибывать гости - не наши депутаты, а американские, приглашенные Президентом на встречу с нашими.
Сокс, вот уж поистине придворный Кот, обнаружил такое блистательное знакомство с этими Людьми, что я только диву давался! Все знал - кто чем руководит, сколько получает... Причем каждый раз, называя сумму годового дохода того или иного Человека, Сокс косился на меня, пытаясь понять, какое впечатление это на меня произвело. Я хоть и не разбирался в этом, но просто своим Котовым нутром почуял - цифры были устрашающие! Ну, например...
– Смотри, смотри!..– шептал мне Сокс.–
– Нет, - сказал я.– Не представляю.
– А вот пошла рыбка и поменьше, - ухмыльнулся Сокс.– Хотя зарабатывают они какие-то фантастические деньги!.. Вон, видишь, Милард Дрексел, директор-распорядитель корпорации "Геп". В год огребает сто четыре миллиона! Лоуренс Кос из "Грин Три Файненшениал" - сто два миллиона в год... Ничего жалованьице?!.. Эндрю Гроув - корпорация "Интел". Девяносто семь миллионов... Сэнфорд Уэйлл - "Тревелерс групп"! Девяносто один миллион личного дохода... Стив Хиллерт из "Конэско" пятьдесят один миллион... Президент "Сити-бенка" Джон Рид сорок шесть миллионов... Ну, и совсем бедненький - президент компании "К). Эс. Роботикс" - всего тридцать три миллиона долларов... Это если разделить на триста шестьдесят пять дней в году, получается девяносто тысяч с хвостиком в день бедняжке!..
– Ты и считать умеешь?!..– поразился я.
– Нет, - смущенно, но честно ответил Сокс.– Это при мне как-то в кухне повара подсчитывали, я и запомнил. Но все равно, согласись, такие цифры производят впечатление, да?
– Не-а, - сказал я.– Может быть, потому, что я не умею считать, а может, потому, что мы с Шурой как-то никогда не обращали внимания на чужие заработки, а думали только о том, как бы дотянуть до следующего гонорара. Мне эти миллиарды и миллионы, как-то, прости меня, Сокс, до фонаря...
– До чего?– не понял меня Сокс.
– Ну, до лампочки... Короче, наплевать мне на это! разозлился я.– Это ты можешь понять?
И снова Сокс сразил меня своей американской прямолинейной честностью!
– Нет, - сказал он.– Я не в силах понять, как можно плевать на миллиарды долларов!..
И чувствую, Сокс на меня обиделся...
А из соседнего зала звучит такая тихая и очень красивая музыка.
Я вовсе не раскаивался, что напрямую сказал Соксу, как я отношусь ко всему тому, что он считал невероятно важным. Это в смысле чужих денег... Но мне просто захотелось как-то исправить ему настроение. При всех своих заморочках он все-таки очень культурный и, не побоюсь этого слова, порядочный Кот. Другой бы на его месте такое выкомаривал - не приведи Господь! А этот ей-богу - симпатяга!
– Сокс!– говорю.– Браток! Айда в соседний зальчик. Послушаем музычку... А то я на этом мраморе уже всю жопу отсидел!
В Большом зале, где собирались
гости, полы были выложены светло-серыми и темно-серыми мраморными квадратами.– Ну, хорошо...– нехотя согласился Сокс.– Пойдем.
Но тут же вдруг встрепенулся, оживился и давай мне нашептывать на ухо и лапой показывать:
– Смотри, смотри! Стивен Спилберг!.. Барбара Стрейзанд!.. Ричард Гир!!! Обалдеть!..
– Что?– спрашиваю.– Опять - миллионы и миллиарды?
– Да нет же! Это же голливудские звезды!.. Ты кино смотришь?
– Смотрю, - говорю.– По телевизору.
Вглядываюсь в седоватого парня с такими близко посаженными глазами и вспоминаю, что его рожу я уже в каком-то кино видел. И вот эту Барбару тоже...
– Этих двух вроде бы знаю, - говорю.– А вот того лохматого в очках - в жизни не видел.
– Правильно!– подтверждает Сокс.– Ты и не мог его видеть. Он кинорежиссер. Гениальный!.. Это все друзья Билла и Хиллари. Есть у Билла еще один друг - Том Хенкс, но он сейчас где-то в Европе на съемках...
– Короче! Мы идем слушать музыку или нет?– снова спрашиваю я, хотя и понимаю, что Соксу жутко хотелось бы поклубиться именно в этом зале, где собирались гости. Со многими Сокс даже раскланивался.
– Идем уже, идем, - недовольно проворчал Сокс, и мы пошли в соседний зальчик слушать музыку.
Оказалось, что многие гости тоже бродят по зальчикам и останавливаются у оркестриков. Там, куда мы пришли, играли трое в красных камзолах. Двое - на скрипочках, а третий - на виолончели. Это мне Сокс объяснил, кто на чем.
В каждом соседнем зальчике был свой оркестр - три-четыре Человека. Обязательно в красном! Даже девушки-флейтистки тоже были в каких-то красных пиджачках.
Женщины-гости были все одеты в очень красивые длиннющие платья самых разных фасонов. Я тут же представил себе Рут Истлейк в таком платье и, ради справедливости, должен отметить, что если бы Рут появилась сейчас здесь, она была бы самая красивая Женщина!
А Мужчины-гости были все одеты в одну форму - смокинг, белая рубашка, галстук-бабочка, черные туфли...
Спутать с официантом - раз плюнуть! Некоторым официантам смокинги гораздо больше шли, чем многим этим задроченными миллионерам.
Зато операторы телевидения, фотокорреспонденты со своими бесчисленными камерами и объективами (тут-то я все петрю! Мы с Шурой очень даже часто занимались фотографией...), все репортеры газет и журналов были одеты кто во что горазд! Джинсы, рубахи навыпуск, жилетки с невероятным количеством карманов, свитера, спортивные куртки, - плевать им было на все! Они ПРИЕХАЛИ НА РАБОТУ!
Но мне показалось, что это была своего рода демонстрация НАПЛЕВИЗМА. Может, я и ошибаюсь, но я углядел в этом разностилье и "пофигизме" к своему виду на приеме в самом Белом Доме некую форму протеста против сильных мира сего...
Ничего я фразочку завернул, а?! Я просто на собственных глазах становлюсь все интеллигентнее и интеллигентнее!
А наших депутатов Российской Государственной Думы все не было и не было.
И Ларри Браун повел нас на кухню ужинать. Чтобы мы потом в Банкетном зале не шмонались бы по столам, не кусочничали и вели бы себя пристойно.