Кыся в Америке (Кыся - 3)

От этого беззастенчивого вранья и несусветного бреда даже у меня вяли уши. Так и подмывало гаркнуть по-Шелдрейсовски:

– А ну, кончайте трепаться, врунишки нахальные!

Тем более что большинство команды было по-детски внушаемо.

Но я помнил слово, данное мною Мастеру в первый день нашего знакомства, - ни с кем на судне в Контакт не вступать. И молчал.

Самое же забавное, что Мартыном меня называли только на Капитанском мостике. И подозреваю - лишь потому, что так называл меня Мастер. Все же остальные называли меня просто Кыся.

Даже буфетчица Люся, прибирая капитанскую каюту в отсутствие Мастера, иногда шептала мне:

– Господи, Кыся... Что же мне делать? Я же так его люблю! А он... Ну, что делать, Кыся?.. Что делать?

А что я мог ей ответить?!.. Что вообще можно сказать женщине в такой ситуации?

Ну, сочувственно лизнул пару раз ей руку - так она даже расплакалась! Хотел я ей процитировать старую французскую пословицу, которую часто вспоминал Фридрих фон Тифенбах. По-нашему, по-русски, она звучит как "Каждый в жизни несет свой крест".

Но и этого я не рискнул сделать. Как говорил Водила: назвался груздем - полезай в кузов. Дал слово - держись!..

Зато Мастер после того случая, когда я лишь одним своим ЖЕЛАНИЕМ КОШКИ, одной лишь настойчивой МЫСЛИШКОЙ сумел ускорить ход нашего "Академика Абрама...", Мастер наш, суровый и немногословный Котяра, буквально рот не закрывал. Естественно, когда мы оставались с глазу на глаз...

Более любопытного Кота я в жизни не встречал! Ему было интересно все - и про Конрада Лоренца, и про Ричарда Шелдрейса, и про Шуру Плоткина, и про мои, не всегда объяснимые, действия и ощущения.

Мастер с удивлением сопоставлял собственные чувства и поступки, оказывается, тоже не всегда соответствующие здравому смыслу, с тем, что я рассказывал о себе, и каждый раз (Я ЭТО ЯСНО ВИДЕЛ!..) был потрясен сходством наших душ и характеров...

Однако вовсе не нужно думать, что Мастер только и делал, что потрясался и всплескивал руками. Ничего подобного! Мастер обнаружил такое блистательное знание истории Котов и Кошек, что это мне приходилось ахать и всплескивать лапами от восхищения!

От восхищения, к которому примешивалось искреннее чувство стыда за себя и моего Шуру Плоткина, за то, что мы, выучив наизусть и Конрада Лоренца, и Ричарда Шелдрейса, ни разу не удосужились открыть книгу своего, русского, замечательнейшего мужика - Игоря Акимушкина.

А вот у Мастера эта книга была настольной. Как, кстати, старая, затрепанная, дурацкая книжка В. Кунина "Иванов и Рабинович, или Ай гоу ту Хайфа!.."

Кунин сочинил ее в сладком начале перестройки, и речь там шла о двух пожилых идиотах, которые, не умея плавать и впервые увидев море, отправились на яхте в Израиль. Один из них когда-то был шиномонтажником у нас в Ленинграде. И выяснилось, что Мастер его хорошо знал и даже чинил у него свои автомобильные колеса.

Помню, Шура читал эту кретинскую книжку и что-то очень хихикал. Я попросил почитать мне ее вслух, а Шура отмахнулся и сказал:

– Тебе, Мартышка, это будет неинтересно...

И в двух словах рассказал, про что там. Тогда я сразу понял, что книжка дурацкая, и потерял к ней всякое любопытство.

А вот сейчас, посредине Атлантического океана, в Капитанской каюте российского контейнеровоза "Академик Абрам Ф. Иоффе", на рабочем столе Мастера я обнаруживаю это старье В. Кунина и потрясающую книгу этого... Ну, как его?!.. Игоря Акимушкина!

– Вот слушай, слушай, Мартын!
– возбужденно говорил Мастер, раскрывая книгу Акимушкина.
– Слушай, что он пишет: "...уже в шестнадцатом веке до нашей эры, в долине Среднего и Нижнего Нила... (это река такая в Африке) ...и Нижнего Нила домашняя кошка стала очень популярным и любимым животным". И еще! "Особая, прямо-таки райская судьба ожидала кошку в Египте: жрецы произвели ее в ранг священных животных!.."

– Что такое "жрецы"?
– спросил я.

– Как бы тебе объяснить?
– Мастер даже слегка растерялся. Что такое "идеология", ты знаешь?

– Нет.

– Хорошо. Ближайший пример: совсем недавно на всех наших судах была должность Первого помощника Капитана по политической части. Не моряк, не судоводитель - коммунист. Знаешь, что это?

– Шура мне как-то объяснял, но я забыл...

– Быстро вы все, ребята, забываете!.. Ну, да авось вам еще напомнят, не дай Бог... Короче, этот Первый помощник следил за тем, чтобы все считали, что у НАС все очень хорошо, а у НИХ все ужасно плохо. У НАС - блеск и сияющие дали, а у НИХ тьматьмущая и безысходный тупик! А кто в этом сомневается, то Первый помощник потом на берегу доложит КОМУ СЛЕДУЕТ и КУДА СЛЕДУЕТ, и хер этот сомневающийся потом выйдет в море!

– Это и есть - "Жрец"?
– удивился я.

– Конечно! И Замполиты, и Жрецы - создатели легенд: "Мы лучшие в мире!", "Кошки - священные животные!.." Теперь понял?

– Почти. Читайте дальше...

– "Суровые законы Древнего Египта без пощады карали всех, кто причинил вред Кошке. За ее убийство назначалась смертная казнь. При пожаре из горящего дома первым делом спасали Кошек, а только потом - имущество..."

– Разумно, - заметил я.
– Разумно и справедливо. А то одному моему петербургскому приятелю Коту какой-то подонок отрубил хвост!.. Не было на эту сволочь законов древнего Египта! Вы знаете, Мастер, мне очень нравится эта книга. Но у меня есть одна претензия к Автору...

– Какая?
– поинтересовался Мастер.

– Он все время пишет - "Кошки", "Кошки". В то время как Кошка... Как бы это поделикатнее?.. В то время как Кошка существо хотя и Воспроизводящего, но все-таки Вспомогательного типа. КОТ же при этом - Особа Основополагающая. И не заметить этого...

– Ах, Мартын, гордыня тебя погубит!..
– рассмеялся Мастер, но тут же серьезно сказал: - Мне тоже это поначалу не очень понравилось. Но потом я понял, что словом "Кошка" Автор объединяет весь, так сказать, Вид. Смотри, что пишет он дальше...

Мастер нашел нужную строку и с удовольствием прочитал:

– "В конце четвертого века римский писатель Палладиус впервые ввел в употребление слово "Каттуе" вместо старого латинского наименования Кошки "фелис". Полагают, что от "Каттуса" ведут начало и английское "Кэт", и немецкий "Катер", и русское "Кот". Как видишь, Автор вовремя вспомнил, что Кот есть Кот, как ты справедливо заметил, - Особа Основополагающая!

И, клянусь всем для меня святым, Мастер с нескрываемым Котовым достоинством легко и аккуратно разгладил свои франтовые усики!..