Лабиринт памяти

От её слов тот стушевался, и Гермиона не без облегчения отметила: теперь настал его черёд смущаться и быть в центре внимания.

— К тому же, — продолжила Джинни, наступая на него, — я прекрасно знаю, что твои вещи не собраны, более того, ты даже не потрудился хотя бы открыть чемодан, чтобы их туда закинуть!

— С чего ты взяла? — вмиг насупился Рон.

— Потому что он всё ещё у нас в бунгало, идиот! И у тебя не больше тридцати минут, чтобы собрать его! — начала закипать Джинни.

— Это я идиот?! Вообще-то, это ты меня попросила принести чемодан к тебе в бунгало!

— Я лишь хотела сделать его больше!

— Да, потому что ваш чемодан уже не вмещает в себя огромное количество вульгарных платьев, что ты накупила у этих полоумных итальянцев!

— Спешу напомнить: твоя дражайшая «Сэмми» тоже на четверть итальянка! Хотя тут ты не ошибся в определении…

— Хватит! — рявкнул Гарри, и Джинни с Роном моментально замолчали, кинув друг на друга уничтожающие взгляды. — У нас осталось мало времени, поэтому давайте сделаем так: я помогу Рону собрать вещи, а вы с Гермионой тоже… приведите дела в порядок.

От неё не укрылось, как многозначительно посмотрел на неё Гарри, очевидно намекая на внешний вид, и она покраснела.

— Да, Гарри, думаю, ты прав. Я просто как раз собиралась вернуть платье в костюмерную, но…

Её остановил красноречивый взгляд Джинни, велящий заткнуться. Пробормотав что-то невразумительное, Гермиона неловко развернулась и зашагала обратно к бунгало.

Она почти бегом преодолела расстояние до двери и, открыв её, молниеносно влетела внутрь.

За ней тут же последовала Джинни.

— Святой Мерлин, ты спала с ним, — едва зайдя в комнату, ошеломлённо произнесла та.

Гермиона на секунду замерла, зажмурив глаза, а потом обречённо повернулась. Врать не было смысла.

— Да.

Джинни громко вздохнула, зажав рот рукой, но через секунду медленно выдохнула, пытаясь успокоиться.

— Ладно, сейчас не время это обсуждать. Нам нужно как можно скорее собрать твои вещи. Вернее, я соберу твои вещи, а ты сними это платье… — она замолкла лишь на секунду, словно пытаясь совладать с собой, но вскоре знакомое изумлённое выражение лица вернулось к ней. — Боже, Гермиона, что с ним? Вы всю ночь дрались с русалками, а потом решили заняться сексом?

Чуть поколебавшись, Гермиона ответила, рассеянно пытаясь найти среди груды вещей, во что можно переодеться:

— Мы были на пляже. Но ты сама сказала, что сейчас не время…

— Что? Вы трахались на пляже?!

— Джинни! — Гермиона бросила на неё возмущённый взгляд.

— Прости, но просто непохоже, что вы «занимались любовью», — всплеснула руками та, палочкой отправляя в чемодан книги.

— Моё платье намокло и целую ночь пролежало на берегу, — сконфуженно начала Гермиона, быстро стаскивая с себя уже ненавистный наряд, а затем добавила, предупредив следующий вопрос: — А порвала я его ещё вчера вечером, когда бежала на этих жутких каблуках и несколько раз зацепилась подолом за что-то.

Джинни уже набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы снова начать говорить, но Гермиона сурово на неё посмотрела, натянув шорты:

— И, пожалуйста, не задавай мне сейчас вопросы.

И та действительно не задавала, пока молча помогала собирать вещи, хотя было видно, что ей не терпится узнать подробности прошедшей ночи. Гермиона была благодарна Джинни, ведь сейчас она не могла думать ни о ком, кроме Драко. Её стремительный побег теперь казался самой чудовищной глупостью на свете, и она решила, что если выдастся хоть одна свободная минута — она непременно попытается его найти. К тому же Гермиона надеялась, что ей удастся увидеть его в главном здании «Магнолии», ведь, насколько ей было известно, все волшебники должны покинуть это место примерно в одно время.

Когда они встретились с Гарри и Роном, те, к счастью, не стали возвращаться к неудобной теме. Рон выглядел виноватым, но всё же изредка кидал на Джинни сердитые взгляды, а на Гермиону смотрел с подозрением. Однако, стоило им подойти к стойке администратора, рядом возникла Саманта и увела того в сторону, чтобы попрощаться привычным для них двоих способом.

Гарри заполнял необходимые бланки, а Гермиона изредка рассеянно отвечала на его вопросы, хотя сама пыталась найти в толпе знакомое лицо. Многие уже покинули курорт, но ей хотелось верить, что Драко вот-вот появится в холле, увидит её, и вот тогда она всё ему объяснит.

Но его нигде не было. А к ним уже подошёл Матео и услужливо предложил проводить их до порт-ключа. И, когда все двинулись вслед за ним, Гермиона едва совладала с собой, чтобы не закричать «Стойте!», цепляясь за последний шанс увидеть Драко.

Она этого не сделала, ведь это было бы глупо, хотя, если вдуматься, глупо было не попытаться. С этой мыслью она не спеша начала спускаться по ступенькам, медля в нерешительности.

— Гермиона? — позвала её Джинни, протягивая какой-то белый конверт.

Та сошла ниже.

— Что это?

— Фотографии. Оказывается, нас весь отдых фотографировали, представляешь? Держи, это твои, — отдала ей пачку Джинни.

Гермиона на миг замерла, а в следующую секунду продолжила двигаться, нетерпеливо распечатывая конверт. Она уже была в самом низу лестницы, когда ей удалось его открыть и достать первую фотографию, на которой была изображена она, Джинни с Гарри и Рон, внимательно смотрящие шоу в первый вечер.

— Гермиона, поторопись! Нам уже пора, — крикнул ей Гарри и указал на трость, которая должна была их переместить в Лондон.

Но она не могла двинуться с места. Потому что уже на следующем фото увидела себя и… Драко.

Первый раз, когда они танцевали вместе. Смотря друг другу в глаза с ненавистью, мысленно проклиная друг друга, но выполняя волю курорта.

Облизнув губы, Гермиона достала следующее фото.

Она заливисто смеётся и пытается шутливо ударить Рона, который только что окатил её ледяной водой, а вдали стоит Драко и едва заметно усмехается, наблюдая за ней.

Следующее.

Она и Малфой в клубе, пристально плавят друг друга взглядом,а через секунду их губы встречаются…

Гермиона застыла, ощущая, как вихрь чувств вновь поднимается откуда-то из глубины души, завладевает её телом.

— Гермиона! — это её окликнула уже Джинни, и она на ватных ногах просто заставила себя подойти к друзьям.

— На счёт три: один, два… — начал командовать Матео, когда все занесли руки над тростью.

И в миг, когда он прокричал «Три!», Гермиона поняла, что совершает очередную чудовищную ошибку, покидая этот курорт.

И в миг, когда её вихрем начало уносить прочь, она уловила, как вдали промелькнуло до боли знакомое и уже родное лицо, исказившееся от отчаяния.