Лабиринт

– Вы хотите сказать, что не знаете их достаточно для того, чтобы исключить из списка убийц?

– Ну, наверное.- В ее голосе опять послышалась тревога.

– А кого вы знаете хорошо?

– Алитею и Анджелу.

– И, конечно, своего мужа,- подсказал Фицбраун.

Сара просияла.

– Вот именно, Бена. Если бы Бен хотел, он убил бы Августина еще много лет назад. А раз не убил, значит, он не убийца.

– Вы готовы поклясться в том, что то же самое относится к дочерям Хатли?

– Вот клясться бы я не стала. Просто мне трудно представить такое.

– Вы знакомы с Лэнсонами?

– Только поверхностно. Про них я тоже не стала бы что-либо клятвенно утверждать, кроме одного, в чем я полностью уверена: леди Лэнсон апатична.

– А вы?

Она рассмеялась.

– Я его не убивала. Было желание убить, но давно, много лет назад.

* 6 *

– Ладно,- сказал Фицбраун,- а теперь расскажите мне о Хатли. Что он собой представлял? Как я понял, вы давно его знаете.

– Я знаю Хатли почти четверть века,- заявила Сара.- Его жена была моей близкой подругой. Я знала ее до того, как она вышла за него.

– Забавно,- пробормотал доктор.- Вы первая, кто упомянул о ней. Создается впечатление, что дом переполнен дочерьми. Как давно она умерла?

– Когда девочки еще учились в школе,- ответила Сара.- Как минимум двенадцать лет назад. А не сменить ли нам тему? Ненавижу даты. Когда человек вспоминает какие-то даты, его собственное прошлое становится страшно далеким.

– Мы сменим не тему, а подход,- улыбнулся Фицбраун.- От чего умерла миссис Хатли?

– От разбитого сердца,- быстро проговорила Сара.

– Такой болезни не существует,- так же быстро возразил ей доктор.

– Не глупите,- усмехнулась она.- Вы отлично поняли, что я имею в виду. Агата Хатли была глубоко несчастна. Следовательно, как сказали бы вы, сопротивляемость ее организма снизилась. Следовательно, она умерла от первой, набросившейся на нее болезни: кажется, от пневмонии - в то время я была в Америке, поэтому не совсем уверена.

– Что или кто разбил ей сердце?- спросил Фицбраун.

– Он, Августин.

– Как?

– А вы как думаете? Своей обдуманной, просчитанной жестокостью. Постоянным и полным безразличием. Многочисленными намеками на то, что собственная жена интересует его меньше, чем первая встречная. Тем, что...

Фицбраун перекрыл нарастающий поток ее негодования осторожным вопросом:

– Вы сами испытали на себе донжуанские склонности Хатли?

До настоящей минуты Сара прятала лицо под широкими полями шляпы, но вопрос доктора заставил ее поднять голову. Она посмотрела ему в глаза. Он профессиональным взглядом окинул ее лицо - оно еще хранило остатки неописуемой красоты, которая постепенно отступала под натиском неотвратимого возраста. О былой красоте свидетельствовали и глаза, не утратившие блеск.

"Она вышла замуж за человека значительно моложе себя",- подумал доктор.

Сара опять склонилась над вязаньем, и поля шляпы снова скрыли почти все лицо. Фицбраун вздрогнул, когда она произнесла:

– Когда-то я была красива.

– Вы и сейчас красивы,- галантно проговорил он. И это было правдой, только ее красота не могла соперничать с красотой юности.- Если я правильно понял характер Августина Хатли, вы были среди тех, кого можно назвать "сладеньким кусочком". Однако это определение не совсем верно. Хатли заменял его словом "жертва".

– Со мной ему не повезло,- пылко проговорила Сара. Доктор не сомневался, что это чистая правда.- В молодости я не принимала и даже не допускала внимания со стороны мужей моих подруг. Августин умел быть привлекательным, но ответ с моей стороны категорически исключался - из-за Агаты. У него имелась гнусная привычка хвастаться своими победами жене, а потом, когда он смирился с моей непоколебимостью, и мне. Мой первый брак распался, а во второй раз я вышла замуж для того, чтобы избавиться от Августина. Второй брак тоже долго не продлился. Бен - мой третий муж.

– А дети есть?

– Дочь в Америке. Я, знаете ли, уже бабушка!- Она рассмеялась, но без особого энтузиазма.

– Миссис Баттеруорт...

– Доктор, прошу вас, не обращайтесь ко мне так. Я никогда не брала фамилию мужей. Меня знали под моим сценическим псевдонимом.

– И каким же?

– Арлингтон, Сара Арлингтон. О, вы наверняка не слышали это имя. Я была довольно хорошей актрисой, только знаменитой не стала. В результате я сдалась, дабы избежать худшего. И конечно, одной миссис Баттеруорт вполне достаточно для одного дома.

Сара повернула голову. Фицбраун увидел, что к ним по дорожке идет Алитея. На ней тоже была широкополая шляпа, которую она придерживала рукой. Уже подходя к ним, она сняла шляпу. Фицбраун заметил, что Сара стала вязать значительно быстрее. Стук спиц привлек его внимание к ее рукам: маленькие и изящные, они были покрыты коричневыми пятнами, причем отнюдь не веснушками. На ногтях поблескивал розовый лак.

Доктор решил, что Алитея хочет посидеть с ними, однако она прошла мимо, бросив на ходу:

– Как я вижу, доктор, вы нашли новый объект для расспросов. Будь осторожна, Сара, обо мне - только хорошее, как говорится у русских.

– Я о тебе вообще не буду говорить - ни плохое, ни хорошее, только если к слову придется,- пробормотала Сара.- Можешь думать что угодно, но ты не единственный предмет для обсуждения.

* 7 *

Алитея прошла милю, и Сара принялась вязать еще более ожесточенно. Алитея миновала розовый сад и повернула не направо, к лабиринту, а налево и вскоре скрылась из виду.

– Пошла искать Бена,- тихо сказала Сара, как бы обращаясь к самой себе.

Фицбраун размышлял над формулировкой следующего вопроса: нужно задать его так, чтобы она не замолчала, оскорбившись, или не впала в ярость, возмутившись. Но Сара ответила на его вопрос еще до того, как он задал его:

– Она никого не отпускает.

– Кто был инициатором развода?- поинтересовался доктор.- Я спросил ее об этом, и она ответила, что ни она, ни Бен. Значит, был кто-то третий?

– Естественно. Августин,- спокойно проговорила Сара.