Лафкадио, или лев, который отстреливался

— Не-а, — сказал лев. — Не погожу. Не буду я дожидаться, пока ты зарядишь пульку. Не буду я дожидаться, пока ты в меня пульнешь. И чего-то мне расхотелось быть твоим ковриком — тем более не такой уж ты милый. И знаешь что, я, пожалуй, тебя съем.

— Но почему? — спросил охотник.

— А вот потому, — ответил лев.

Так он и сделал.

Сперва он слопал охотника, потом — его красную кепку, хотя она была шерстяная и очень невкусная (представьте себе, что вы съели шерстяную кепку и что после этого вы чувствуете во рту!). Потом он еще хотел съесть непонятную палку и пульки, но они оказались слишком жесткие.

— Ладно, возьмем на память, — решил лев и отнес добычу другим львам.

2.

А в это время другие львы, убежавшие от охотников, отдыхали, развалившись на траве, и рассказывали друг другу, кто убегал быстрее всех, кто убегал храбрее всех и кто убегал свирепее всех, — в общем, хвалились кто как умел. Но едва появился наш львенок, несущий в пасти свою палку, все разом подпрыгнули и закричали:

— Ого-го!

— Ух, ты!

— Вот это да!

И еще:

— Откуда у тебя это Ружье?!

— Ружье? Какое такое ружье? — удивился львенок.

— Да вот эта самая палка, из которой они в нас пуляют, — сказал старый лев. — Убери ее с глаз долой и выкинь куда-нибудь подальше! У меня от нее мурашки по спине бегают. (Странное, между прочим, выражение: мурашки бегают. Вообразите себе большого льва, у которого по спине бегают маленькие мурашки. Смешно, правда?)

Ничего не понимая, львенок отошел, унося прочь свое ружье.

— Все-таки интересно, — сказал он сам себе. — Как это они так стреляют?

Лев взял в зубы пулю, засунул ее в ружье и затолкал поглубже носом. Потом он попытался ухватить спусковой крючок левым клыком, чтобы выстрелить, но у него ничего не вышло: помешала твердая медная скобка.

Тогда он попытался ухватить крючок правым клыком, но снова ничего не вышло.

Тогда он взял ружье в лапы и попробовал подцепить крючок носом, но только исцарапал нос; тогда он просунул в скобку хвост, завязал его узелком вокруг крючка, дернул что было сил, и вдруг ружье сделало

Все львы разом подскочили и бросились наутек.

— Эй! — закричал им львенок. — Не бойтесь! Стойте! Это я, я стрельнул!

Ну, скажу вам, и разозлились же львы!

— Вот что, — сказали они. — Прекрати свое глупое стреляние раз и навсегда. Займись нормальными львиными делами!

Но львенку стрелять очень понравилось! И знаете, что он придумал?

С этого дня каждый раз, когда львы задремывали после сытного обеда, он удирал за гору и тренировался там часами, пока, наконец, не научился держать ружье правильно: лапами.

Через много дней он все-таки научился стрелять, хотя, конечно, на первых порах он попадал только в небо.

Но после многих недель упорных тренировок ему наконец удалось попасть в большую гору. Еще через месяц он попал в гору поменьше. Потом — в отдельную скалу. А уж дальше пошли цели помельче: деревья, орехи на деревьях, ягоды в кустах, мушки на ягодах, ушки этих мушек, пыльца на ушках, солнечный свет на пыльце. И как вы думаете, какой из него получился стрелок?

Скажем так: лучший в мире! Просто-напросто лучший стрелок во всем целом мире.

А где же он доставал пули и порох, спросите вы? Что ж, отвечу. Каждый раз, когда у него кончались боеприпасы, он отправлялся на поиски охотников, съедал какого-нибудь из них, забирал его снаряжение и снова тренировался.

3.

В один прекрасный день, когда лев как раз собирался на тренировку, из глубины джунглей донеслись выстрелы. Вы, конечно, уже сами догадались, что было дальше: львы бросились наутек.

— Куда это вы все побежали? — спросил их львенок.

— Опять начинается! — вздохнул на бегу старый лев. — Давай договоримся: больше никаких вопросов. Все бегут — и ты беги!

Юный лев так и сделал. Но, пробежав совсем немного, остановился.

— Стоп, — сказал он сам себе. — А я-то зачем бегу?

Он уселся прямо там, где стоял — посередине джунглей, — и давай отстреливаться от охотников!

БУММ, БУММ.

И представьте себе, в две минуты с охотниками было покончено!

Понемногу остальные львы стали выбираться из своих укромных местечек. Сперва они не поверили собственным глазам: — Что это было?

— Что тут произошло?

И еще:

— Ого-го!

Они так воспряли своим львиным духом, что на радостях пообедали второй раз и, довольные, уснули на солнышке, с улыбками на мордах и красными шерстинками, запутавшимися в усах. (Вы ведь поняли, откуда взялись шерстинки? От красных шерстяных охотничьих кепок.)

А наш львенок? Уж он-то точно был самый счастливый: ему перепала куча новых боеприпасов, и старые львы сказали, что он самый великий лев, какого они только встречали, а уж они-то видели немало львов.

С этого дня началась по-настоящему беспечная львиная жизнь: они спали, сколько спалось, играли на солнышке, бултыхались в речке, ни о чем не заботились, в общем, жили-были в свое удовольствие. И все потому, что всякий раз, когда охотники приходили пулять, выходил наш лев и отпуливал их обратно: БУМ! БУБУМ! БУМ-БУРУМ! — пока вообще не осталось никаких охотников.

Когда же в джунгли пришли другие люди узнать, куда подевались охотники, — БУМ, БУМ, БУМ-БУРУМ — очень скоро не осталось никаких искателей охотников.

А когда еще другие люди пришли искать искателей охотников, то — БУМ, БУБУМ — очень скоро исчезли и они.

С тех пор ни один человек уже не появлялся в джунглях.

Стало как-то безохотнично, птично, кролично и преотлично.

Львы были толстые и счастливые.

И у каждого был собственный коврик из охотника.