Лагуна вечной любви

– Васик! – крикнула я и снова прислушалась.

Ничего.

Господи, что со мной? Похоже на сон, но ведь я не сплю.

Кажется...

Почувствов какое-то движение позади себя, я резко отпрыгнула в сторону, одновременно обернувшись. И, конечно, увидела только черную пустоту.

Снова позади меня движение. Мне даже послышалось, будто скрипнули о камни чьи-то мощные когти.

Я опять отпрыгнула.

Камни?

Наклонившись, я наскоро ощупала то, на чем стояла. Вроде похоже на камень. Холодное и твердое нечто. Но даже стук моих ног я не слышала.

Что-то метнулось ко мне.

На этот раз я не успела отпрыгнуть и была сбита с ног, а, когда оказалась лежащей на полу, то не смогла пошевелиться, словно кто-то скрытый тьмой сидел у меня на груди.

Размахнувшись, я ударила этого кого-то. Кулак моей правой руки пронзила страшная боль – как будто я изо всех сил врезала кулаком по каменной стене.

Боль была такая, что крик, родившись в моей груди, разорвался еще до того, как успел подняться вверх – до носоглотки...

* * *

– Ольга!

С трудом открыв глаза, я поняла, что нахожусь на полу в спальне в квартире Васика. Рядом с кроватью, на которой сидит Даша и, протирая спекшиеся от больного сна веки, мычит, пытаясь разобраться, что происходит.

Электрическая лампочка светила с потолка мне прямо в лицо. Я снова закрыла глаза. Потом приподняла веки, прикрыв лицо ладонью.

И попыталась выговорить...

– Кто включил свет? – услышала я свой голос.

– Это я, – Васик сидел на корточках рядом со мной, – что случилось-то?

Я подняла голову и села на корточки. Осмотрела себя – кажется, никаких повреждений. Что это было со мной? Вернее – где я была?

– Так что случилось? – голос Васика звучал тревожно, не даже заметно, что он пьян.

– Если б я знала, – ответила я.

Васик поднялся на ноги и тут же сел на кровать – рядом с Дашей, которая уже совершенно проснулась, но до конца врубиться в происходящее еще не успела. В руках у Васика я увидела бутылку пива.

– Сумасшедший дом какой-то, – плаксиво выговорил он и отхлебнул из бутылки, – просто кошмар. Только дошел до кухни, выпил стакан водяры... Два стакана – все, что в бутылке оставалось, как сразу...

– Что – сразу? – спросила я.

– Ты заорала! – ответил Васик. – Я чуть пиво не уронил! Побежал быстрее в комнату, смотрю – ты лежишь на полу, орешь благим матом. Я свет включил, ты встрепенулась и пришла в себя. Дашку вон разбудила.

– Что происходит? – немедленно отозвалась Даша голосом разбитым и больным.

– Плохо тебе? – повернулся к ней Васик. – Пивка выпей, полегчает. Это с непривычки тебе плохо. Я вот уже алкоголик со стажем – с похмелья не мучаюсь. Чуть-чуть добавлю и все – жизнь прекрасна и удивительна. На, хлебни!

– Убери! – прохрипела Даша, закрываясь руками от бутылки, которую Васик, снова захмелевший от нескольких глотков, совал ей в лицо. – Видеть не могу никакого спритного. Сигареты есть у кого-нибудь?

«Что же, все-таки, случилось со мной? – закружились мысли в моей голове. – Это просто... Ничего не понимаю... Нечто подобное я ощущала, когда мне приходилось принимать наркотики на сходках сатанистов. Но сейчас ведь я не употребляла ничего, что могло бы вызвать галлюцинации».

Васик громоподобно икнул, опрокинул в глотку остатки пива из бутылки и растянулся на кровати рядом с Дашей. С минуту устраивался поудобнее, потом хихикнул и осторожно обнял Дашу за плечи.

Мучительно кривясь, она освободилась от его объятий.

«Так, нужно по порядку, – рассуждала я, – у меня закружилась голова, я ухватилась за спинку кровати, потом снова закружилась голова... Потом я добралась до двери и оперлась на дверную ручку. Потом мне стало полегче и я пошла в прихожую... Вернулась и выключила свет в спальне... И тогда-то и началось...

Что?

Галлюцинация? Вполне может быть. Ага, я слишком резко вышла из транса – из-за этого придурка Васика – у меня закружилась голова. От чего? Вот от того, что слишком резко вышла... Сужение сосудов, кислородное голодание... От этого и галлюцинация...

Но все было так реально. Совсем не похоже не галлюцинацию. Но другого объяснения у меня нет. Да и какое может быть тут объяснение – провалилась в дыру в полу? На нижний этаж? И там мне на грудь прыгнул сосед Васика? Бред...»

– Даст мне кто-нибудь сигарету? – снова услышала я голос Даши.

Она полулежала на кровати, приподнявшись на локте. Васик, которого уже порядком развезло от опохмельной порции, по-дурацки хихикал, барахтался в постели позади Даши и пытался ее облапать.

Даша отпихивала его локтем, но он не обращал на это ни малейшего внимания, продолжая свои грязные домогательства.

– Сигареты! – снова попросила Даша.

Я полезла в карман и вдруг замерла, уставившись на кисть своей руки.

– Оль! – позвала Даша. – Ты чего?

– Что? – невнимательно отозвалась я.

– Чего ты замерла-то? Да, отстань ты, Васик!

Господи, не может быть... Это же всего-навсего галлюцинация была.

Васик, получив крепкий удар локтем в бок, скатился с кровати.

– Оль, что случилось?! – не на шутку встревожилась Даша. – Почему ты не отвечаешь? Я с ума сойду от всего этого... Васик!

– Я с тобой не разговариваю, – проговорила появившаяся с другой стороны кровати встрепанная голова Васика, – потому что ты меня ударила. Я, кажется, ногу сломал...

– Оля! – вскрикнула Даша.

Я, не отрываясь, смотрела на свою правую руку. Костяшки пальцев на ней были сбиты в кровь и заметно распухли. Я ударила кулаком существо, напавшее на меня тогда. Но ведь это была галлюцинация!

Или?..

* * *

Васик наполовину заполз под кровать – наружу торчала лишь его косматая голова – и заснул. Я курила у подоконника и мне хорошо было видно, как покойно шевелятся полуоткрытые губы Васика, выдувая тоненькие струйки слюны.

Даша с ногами забралась на постель и уселась по-турецки на взбитых простынях. В пальцах у нее дрожала сигаретка, но она не курила. Только щурила воспаленные глаза, когда в них попадали полоски сигаретного дыма.

За окном была непроглядная темнота, которая напоминала мне... Чтобы не смотреть, я спустила шторы.

– Ладно, – проговорила Даша, – давай, не нервничая, спокойно обсудим, что происходит, и как нам теперь поступать.

– Ага, – кивнула я и в который раз искоса взглянула на свою искалеченную руку, которую успела уже перевязать разорванным на полоски полотенцем – бинтов у Васика я не смогла найти.