Лакей по завещанию

– Простите, сэр...

– Что?
– не поняла я.

Господин Эрнау отложил письмо и серьёзно на меня посмотрел.

– Вы сказали «простите». А полагается говорить: «Простите, сэр».

Ну вот зачем портить такое чудесное впечатление? Я почти влюбилась, хотя и зареклась больше этого не делать.

– Вы мне не сэр, - с усмешкой ответила я.
– Я служил вашему отцу.

Мужчина остался спокоен, ни одна мышца не дрогнула на его безупречном лице.

– Вы заблуждаетесь, молодой человек. С этого дня вы служите мне.

Я удивлённо склонила голову на бок.

– Простите?

– Прощаю, - так же безразлично ответил он.

– Но если вы впредь будете обращаться ко мне подобающим образом.

Я сделала глубокий вдох и улыбнулась, хотя знала, что улыбаться во время беседы с господами не позволяется. «Маска! Ты должен носить маску, Десмонд!» - как часто повторял мой хозяин, а потом махал на меня рукой.
– «Ты безнадёжен», - и прощал мне всё.

– Я стану так к вам обращаться, если вы поясните...

Молодой господин, видимо, не привык что-то пояснять слугам, но на этот раз решил сделать исключение.

– В завещании господина Эркеля Эрнау сказано, что я могу отказаться от его денег и владений, но обязан исполнить волю умершего. Взять под своё покровительство его лакея по имени Десмонд. Заботиться о нём исправно, хорошо кормить, тут даже сказано, что вы любите сладкое...
– на этом моменте господин возвёл глаза к потолку и что-то пробормотал на неизвестном мне языке. Наверное, какое-нибудь ругательство.
– Так же я не должен вас строго наказывать и не имею право уволить, пока не выдам замуж... У меня вопрос, - он поднял свой ястребиный, ну или орлиный, взгляд и внимательно посмотрел. Я непроизвольно сглотнула и мысленно поблагодарила хозяина, что он не бросил меня на произвол судьбы даже после смерти.
– Скажите, Десмонд... Вы... предпочитаете мужчин?

Я чуть было не ответила «да», ведь действительно их предпочитаю, но хорошо, что господин Эрнау обратился ко мне по ненастоящему имени. Это немного отрезвило.

– Что? Нет, сэр. С ориентацией у меня всё в порядке. У меня есть невеста, я вам даже могу показать её портрет, - быстро нашлась я.

– Но... Тогда почему в завещании сказано «пока не выдам замуж»?

Я безразлично пожала плечами.

– Откуда мне знать, сэр? Я вижу это письмо впервые, как и вы, полагаю.

Молодой господин задумчиво потёр ладони.

– Понимаете, я хоть и не был близок с моим отцом, но всё же хорошо его изучил. Он никогда не допускает ошибок. Никогда. Много раз я убеждался в этой истине... Ничего, разберусь позже, - он спокойно поднялся. Вообще, все его движения и шаги были настолько плавными, настолько уверенными, что это невольно располагало к доверию. Знаете, с первой секунды я почувствовала себя комфортно в обществе этого человека, несмотря на наши с ним мелкие разногласия.

Я не ощущала угрозы или дискомфорта, мне нравилась эта тёплая волна, на которой раскачивался молодой Эрнау, и мне безумно хотелось качаться рядом с ним.

– Собирайте вещи, Десмонд. Мы отправляемся в столицу, - он задержался в дверях и обернулся.
– И не забудьте портрет вашей избранницы, всё же взгляну на него чуть позже. А пока я посещу фамильный склеп, мне бы хотелось сказать отцу пару слов...

Эту последнюю фразу я не поняла, так как считала господина Эркеля Эрнау мёртвым. Разве можно разговаривать с покойниками? Но, как я могла убедиться позже, мой новый хозяин полон странностей, впрочем, как и мир, меня окружающий.

Времени на сборы мне понадобилось совсем немного: я быстро уложила саквояж и простилась с обитателями Греми-Свич. Наш дворецкий временно принял обязанности управляющего, пока господин Рид Дэарон Эрнау не решит, что делать с «привалившим» ему наследством. Как я поняла, молодой господин не нуждается в средствах.

Я редко встречалась с другими обитателями этого мира и поместье покидала лишь раз: мне этого раза хватило за глаза, чтобы более носа дальше ворот не показывать. Хозяин бессовестно насмехался надо мной, звал трусишкой, но сам всякий раз посылал в город Маэру - нашу повариху. Поэтому я непроизвольно волновалась перед предстоящей поездкой. Мне совершенно не хотелось покидать Греми-Свич.

Глядя, как пожилой извозчик в коричневой шляпе укладывает наш багаж, я мысленно готовилась к новому этапу своей запутанной жизни. Хотя после того, как тебя прокляли, переезд в Хоут-Брук уже не кажется таким жутким событием.

Господин Эрнау один раз обмолвился, хотя был скуп на похвалу, что я очень стойкая личность. Как он выразился, не каждый сможет пережить то, что довелось мне испытать. И что странно, он всегда и безоговорочно мне верил, хотя запросто мог счесть за сумасшедшего бродягу и сдать меня местным властям. Если бы только он знал, как мне страшно, никогда бы он не назвал меня стойкой...

– Долго вы собираетесь гипнотизировать карету или всё же займёте своё место?

Я вздрогнула от неожиданности. Глаза моего хозяина чуть сузились и подозрительно сверкнули. Почему он подкрадывается так бесшумно? Если так будет продолжаться, я рискую не дожить до старости. Впрочем, я и так рискую...

– Для мужчины, Десмонд, вы слишком чувствительны. Наверное, вас воспитывали женщины, - молвил высокопарно молодой господин и забрался в экипаж.

– Как вы догадались?..
– язвительно пробормотала я, забираясь следом.
– Просто поразительная проницательность...

Мужчина чуть склонил голову. Я уже заметила, что эмоций он почти не проявляет. Или, может, тщательно их маскирует. В любом случае, почти невозможно угадать, что это существо думает в тот или иной момент. Удивлён он или негодует, или может, иронизирует...

– Я воспитывался в приходской школе, а потом в военном училище, в раннем детстве у меня был гувернёр, а мать я свою почти не знал, поэтому и предположил, что вас, Десмонд, воспитывали женщины. К сожалению, такое часто встречается...

О, господи! Это что получается? Меня только что таким образом изощрённо унизили? С ума сойти можно.

Усмешка сама слетела с моих губ. Всё же мне понравилась сообразительность моего хозяина: как верно он истолковывает иронию.

– Вы правы. Я действительно чересчур чувствителен.

– Вы так же чересчур дерзки для слуги, - заметил мой хозяин. Мы, наконец, выехали на более-менее ровную дорогу, где трясло чуть меньше. Можно отпустить поручень и даже взглянуть в окно.

– Вы простились с отцом?
– я так же дерзко перевела тему, хотя не имею право задавать вопросов своему господину, если, конечно, ранее не получила разрешение. А я, естественно, ничего не получала. Просто привыкла к лёгкости в общении с господином Эркелем Эрнау, да и, признаться, мне не хотелось начинать карьеру образцового лакея.