Лакей по завещанию

Видели бы вы лицо этого прекрасного господина, который, видимо, не привык ничему удивляться.

Я прищурила один глаз и выглянула в окно, чтобы посмотреть, не виднеются ли высокие дома Хоут-Брука и длинный мост через «Зеркальную гладь» - так называется река, поверхность которой удивительно серебриста и напоминает зеркало. На реке не бывает волн, отсюда в названии появилась «гладь».

– Если бы я не был проинформирован о том, что это ваша невеста, решил бы, что сестра, - спокойно произнёс господин Эрнау Рид, как всегда, непредсказуемо. Я повернулась к нему, не удивляясь такому предположению.
– Овал лица, форма носа и даже разрез глаз с большой вероятностью можно назвать идентичными. Разница лишь в длине волос и цвете глаз. Ваши глаза не такие... насыщенно карие, как у девушки с портрета. Не такие... глубокие. Но они так же, как и ваши, выражают насмешливую уверенность, что странно для людей вашего сословия. Надо заметить, вы оба обладаете незаурядной и выразительной внешностью. Я бы предположил, что в вас и вашей невесте течёт благородная кровь, но это ещё предстоит проверить.

– Проверяйте, - усмехнулась я, зная, что он ничего не найдёт. И добавила: - Сэр.

– Я узнал почерк, - внезапно продолжил молодой господин, когда я уже решила, что разговор окончен.
– Только мой отец никогда не оставляет подписи на своих картинах. Только он так накладывает тени и штрихует карандашом по диагонали. Он видел вашу невесту?

Об этом аспекте я не подумала. Признаться, я не умею продумывать детали наперёд, как делал это мой хозяин и, собственно, делает его сын.

– А как бы он нарисовал, если бы не видел?
– пришлось изображать «валенок».

– Это не сложно, Десмонд. На Элааре достаточно специалистов, способных выполнить портрет «со слов». Это целая наука, которую преподают в специализированных школах. В поисковом Управлении Хоут-Брука работают целых три таких специалиста. Потому что часто приходится искать преступника, ориентируясь на показания свидетелей.

– Вы работаете на Управление?
– наконец дошло до меня, и стало нехорошо... Ох, как нехорошо. Если этот господин отличный дознаватель, - а я полагаю, что один из лучших, - он запросто может разгадать мою тайну. Это, конечно, не смертельно, но и не желательно.

– Вы не ответили на мой вопрос. Снова скажете, что дело в моей спесивости?
– лукаво поинтересовался Рид, даже позволив себе мимолётную улыбку.

Ай, молодец! Очко в вашу пользу, господин дознаватель.

– Да, сэр. Моя невеста бывала в Греми-Свич, - коротко ответила я, для себя решив, быть осторожнее и предусмотрительнее, стараясь по возможности избегать моего прошлого.

Рид стал задумчиво постукивать длинными пальцами по подбородку, вероятно, озадачившись моим ответом.

– Так почему вы не женитесь? Вопрос был бы решён. Я бы выполнил волю моего отца, вам бы не пришлось мне служить, я же вижу, что лакей из вас никудышный и переезд радости не доставляет...

– Мне мало что доставляет радости, - перебила я, заявив вполне честно. Ведь я часто тоскую по дому, по нормальной жизни, тоскую по той девушке внутри меня... И просто умираю от мысли, что навсегда могу остаться мужчиной, так и не познав любви, радости семейной жизни и всего, что полагается узнать нормальному человеку. Человеку без проклятия.
– Простите, сэр, - всё же спохватилась я.
– Есть множество обстоятельств, препятствующих моему браку. Будь это так просто, думаете, ваш отец передал бы меня по наследству? Он не смог ничего сделать, хоть и пытался... Боюсь, это просто невозможно. Так что лучше поскорее вам смириться с мыслью, что я навеки с вами до конца моих или ваших дней...

– Я не привык с чем-либо мириться, только если это не смерть... А мой отец не был Старшим имперским дознавателем. Ни одна тайна не осталась нераскрытой, поверьте. Рано или поздно... Я выдам вас замуж.

Наши глаза встретились: мои насмешливые, его недоумённые, - и я первая прыснула, поспешно поджимая губы.

– Женю вас, Десмонд! Вы невероятно плохо на меня влияете, - пряча улыбку, произнёс мой новый хозяин и отвернулся к окну. Мы как раз въехали на мост.

Я усмехнулась, думая, что это только начало наших с ним перемен. И неизвестно, что ещё ждёт впереди...

2.

Глава вторая

Новый дом - новые заботы и первое дело, о котором я услышала, но мало что поняла...

Не от лица Ариадны.

Ночь опустилась на город быстро. В Хоут-Бруке рано темнело... Природа приспособилась, люди привыкли, но не спешили ложиться в свои мягкие постели.

Во многих домах ещё горел свет. Молодая женщина в шёлковом халате только вышла из ванной... А в доме напротив дети допивали тёплое молоко. Вверх по Красной улице почти все дома «спали», и только в крайнем горел свет. У окна сидела юная прелестница, дочь высокородного господина. Её красота только начала расцветать, но уже привлекала внимание юношей и молодых господ.

Девушка, расчёсывала волнистые «снежные» волосы, которые выдавали в ней принадлежность к эвритам - древнему роду Элаара, и мечтала. Мечтала о большой и чистой любви, о подвигах своего возлюбленного... Видела себя в алом подвенечном платье с венцом на белоснежных волосах...

Камеристка не стала более ожидать за дверью миледи и спустилась в подсобное помещение, где собрались остальные слуги, распивающие сладкий кофейный напиток, который вскоре сменился ягодной настойкой вприкуску с вишнёвым пирогом...

Он выдохнул.

Страха не было. Больше не было. Он давно перестал испытывать подобные чувства. Их заменила холодная, отравляющая жажда мести. Но ничего... Почти всё сделано. Осталось лишь несколько шагов...

Энергетический фонарь затрещал и чуть не лопнул. Ему пришлось остановиться. Сделать несколько глубоких вдохов, надеть «печатку» на указательный палец, сильнее закутаться в плащ и только тогда продолжить путь. Путь к дому. Тому, крайнему на Красной улице...

Сторожевые прижали уши...

«Умные псины», - подумал он и легко отворил калитку. Надо заметить, этот дом единственный имел небольшую территорию и низкую оградку, за которой бегали «сторожевые». Раньше бегали. Сейчас они жались к земле, ощетинившись, не в состоянии противостоять этой силе. Она давила...

Он бы и рад «отпустить» животных, но тогда они бросятся на него, поднимут шум, а этого нельзя допустить. Нельзя, чтобы так хорошо спланированный план - провалился. Другая возможность... представится не скоро.

Он устал ждать. Устал...

... её прекрасное лицо застыло маской ужаса. Глаза так широко распахнулись, что, казалось, вот-вот выкатятся. Он поморщился.

«Тише-е...» - ментально шепнул, вызывая у эвритки немоту. Девушка соображала, но не могла пошевелиться. Тело сковало.

«Лица не видно. Почему не видно лица?!» - испуганно думала она, глядя как тень в капюшоне медленно приближается.

«Закрой глаза...»

Пришлось подчиниться. Не было выбора. Веки налились свинцом и опустились. Стало по-настоящему страшно. Он мог приказать что угодно, но не мог запретить плакать. Беззвучно. И девушка плакала, пока ощущала, как её куда-то несут...