Лакки Старр и океаны Венеры

– А инженерный опыт у него есть?

– Только курс в колледже. Это его первая работа. Он совсем молод.

Лаки кивнул. Потом небрежно заметил:

– Как я понял, в городе произошло несколько странных происшествий.

– Да? – Тернер пожал плечами. – Мне редко приходится смотреть новости.

Зазвучал коммуникатор. Тернер поднял трубку и прижал ее на мгновение к уху.

– Это вас, Старр.

Лаки кивнул.

– Я сообщил, что буду у вас. – Он не потрудился активировать экран. Сказал: – Старр слушает.

Потом положил трубку и встал.

– Мы уходим.

Тернер тоже встал.

– Хорошо. Если я смогу быть вам полезен, дайте знать.

– Спасибо. Передайте привет супруге.

Выйдя из здания, Бигмен спросил:

– Что случилось?

– Корабль готов, – ответил Лаки, останавливая машину.

Они сели, и Бигмен вновь нарушил молчание.

– Узнал что-нибудь у Тернера?

– Кое-что, – коротко ответил Лаки.

Бигмен беспокойно поерзал и сменил тему.

– Надеюсь, мы найдем Эванса.

– Я тоже.

– Пески Марса, он в трудном положении. Чем больше думаю. тем все больше мне так кажется. Виновен он или нет, но плохо, когда старший над тобой требует твоего смещения по обвинению во взяточничестве.

Лаки повернул голову и взглянул на Бигмена.

– Моррис не посылал никакого сообщения в центральную штаб-квартиру. Я думал, ты это понял из нашего вчерашнего разговора с ним.

– Не посылал? – недоверчиво переспросил Бигмен. – Тогда кто же послал?

– Великая Галактика! – сказал Лаки. – Это же очевидно. Послал сам Лу Эванс, использовав имя Морриса.

8. Преследуется член совета!

Лаки управлял стройным подводным кораблем с растущей уверенностью, по мере того как привыкал к приборам и начал ощущать море вокруг себя.

Люди, предоставившие ему корабль, хотели провести хотя бы краткий курс обучения, но Лаки улыбнулся и ограничился несколькими вопросами, тогда как Бигмен с обычным бахвальством воскликнул:

– Нет ничего движущегося, чем не смогли бы управлять Лаки и я.

Впрочем, это было почти абсолютно верно.

Корабль – назывался он «Хильда» – плыл теперь по инерции, моторы его были выключены. Он легко разрезал чернильную черноту венерианского океана. Плыли вслепую. Ни разу не включались мощные прожекторы корабля. Напротив, радар непрерывно просвечивал раскрывавшуюся перед ними пропасть и давал более точную и ценную информацию, чем мог бы дать свет.

Параллельно с радаром действовали передатчики микроволн, способных максимально отразиться от металлического корпуса подводного корабля. На расстояния в сотни миль эти микроволны простирали свои ищущие пальцы, то в том, то в этом направлении, отыскивая специфическое отражение, которое свидетельствовало бы о наличии металла.

Но пока такого отражения не было, и «Хильда» опустилась на ил, на глубине в полмили, и застыла неподвижно; лишь изредка ее слегка покачивали могучие подводные течения венерианского океана.

За первый час Бигмен едва ли вспомнил о микроволнах и объекте их поиска. Он был поглощен зрелищем, открывшимся в иллюминаторах.

Подводная жизнь Венеры фосфоресцирует, и черные глубины океана были усеяны разноцветными огоньками гуще, чем космос звездами; огоньки были больше, ярче, и, что самое главное, они двигались. Бигмен прижал нос к толстому стеклу и застыл в очаровании.

Некоторые из этих огоньков представляли собой маленькие круглые пятна, двигавшиеся неровными зигзагами. Другие – стремительные линии. Третьи – морские ленты, такие же, как те, что Лаки и Бигмен видели в Зеленом Зале.

Спустя немного Лаки присоединился к Бигмену. Он сказал:

– Если я помню свой ксенологический курс…

– Твой что?

– Наука о внеземной жизни, Бигмен. Я только что просмотрел книгу о венерианской фауне. Она у тебя на койке, если захочешь прочитать.

– Ну, неважно. Я согласен узнать от тебя.

– Хорошо. Можем начать с этих маленьких объектов. Мне кажется, это стая пуговиц.

– Пуговиц? – переспросил Бигмен. Потом сказал: – А, понимаю.

В черном поле иллюминатора передвигалось множество светящихся желтых овалов. На каждом виднелись две черные параллельные линии. Овалы передвигались короткими рывками, останавливались на мгновение и прыгали снова. Десятки их прыгали и останавливались одновременно, так что у Бигмена появилось головокружительное ощущение, будто пуговицы совсем не двигаются, но каждые полминуты прыгает их корабль.

Лаки сказал:

– Я думаю, они откладывают яйца. – Помолчал немного и добавил: – Но большинство существ я не могу определить. Погоди! Вот это должно быть алое пятно. Видишь вон там? Темно-красное существо с неправильными очертаниями? Оно поедает пуговицы. Следи за ним.

Светящиеся пуговицы заметались, почувствовав присутствие хищника, но десятки их были покрыты алым пятном. На некоторое время единственным источником света в иллюминаторе оставалось это пятно. Пуговицы разлетелись во все стороны.

– Пятно напоминает по форме выгнутый блин, – сказал Лаки, – так сказано в книге. Это всего лишь кожа и крохотный мозг в центре. Оно всего в дюйм толщиной. Можно прорвать его насквозь в десяти местах, и оно даже не заметит. Видишь, какой неправильной формы вот это? Вероятно, его пожевала рыба-стрела.

Алое пятно двинулось и ушло из поля их зрения. После себя оно мало что оставило; только слабо светились одна-две умирающие пуговицы. Мало-помалу поле зрения вновь заполнилось пуговицами.

Лаки сказал: «Алое пятно просто садится на дно, прижимает края своего тела к илу и всасывает и переваривает все, что накроет. Есть другой вид – оранжевое пятно; он гораздо агрессивнее. Оно может выбросить струю воды, которая сбивает с ног человека, хотя само оно в фут размером и не толще бумажного листа. Есть и большие, они гораздо опаснее».

– А насколько они велики? – спросил Бигмен.

– Не имею ни малейшего представления. В книге говорится, что иногда поступают сообщения о настоящих чудовищах – рыбы-стрелы в милю длиной или пятна, которые могут покрыть Афродиту. Но эти наблюдения, разумеется, не подтверждены.