Ларец Душ
Шрифт:
– Ой, вот только не надо ревности! Тебе же всегда нравилась эта часть нашего уговора, — заискивающе произнёс Атре.
Немного помолчав, Брадер сказал:
– Я знаю, тебе не нравится это слышать, но всё опять начинается сначала. Ты слишком много и часто идёшь на риск, и опять находится кто-то, кому это бросается в глаза.
– Ты про свою приятельницу, леди-оборванку?
– Да выслушай же меня хоть раз, кузен! — рявкнул Брадер. — Это была не нищенка!
– Так не за тем ли у меня есть ты? — усмехнулся Атре. — В следующий раз, когда поймаешь кого-то подозрительного,
Брадер яростно фыркнул:
– Потому что ты был осторожен, до той самой ночи, когда схватил нож в брюхо в той захолустной крысиной дыре, называемой таверной. Всё повторяется…..
– Вовсе нет! — заверил его Атре со своей нехорошей голодной улыбочкой. — Всё как раз, обещает быть намного, намного лучше!
Возвратившись в Оленя и Выдру, Серегил отправил Валериусу весточку о том, что желает встретиться с ним в башне у Теро. Помывшись и переодевшись в сухую неброскую одёжку, они сквозь нещадный ливень отправились в Дом Орески.
К тому моменту, как они туда добрались, плащи их промокли насквозь. В огромных лужах, скопившихся в саду и на каретной подъездной дорожке тревожным красным блеском отражались ночные факелы.
Слуги забрали у них лошадей и плащи, и оба заспешили наверх, в покои Теро.
– У нас есть кое-что для тебя! — воскликнул Алек, едва Теро впустил их внутрь.
– Что-то от Рельтеуса, надеюсь? — отозвался Теро, вытирая руки о свой рабочий передник.
В комнате пахло палёными кореньями, вином, а в колбе на одном из длинных столов клубилось что-то чёрное и едкое.
– Эм-м, нет. Но мы раздобыли кое-что в Ринге. То, что поможет Мирриции.
Теро с сомнением выгнул бровь, забирая у Алека камешек.
Алек подождал немного, надеясь, вдруг маг каким-то чудесным образом добудет из него что-то сейчас же.
– Парнишка выменял это за свиной клык. А малышка, которая сейчас умирает на Морском Рынке, получила конфеты в обмен на глиняную куклу.
– Интересно, — хмыкнул Теро, крутя камушек так и эдак, чтобы поймать в него свет.
Пока Теро перебирал свои заклинания, дождь неистово хлестал по стеклянному куполу над головами, а вспышки молний соперничали со светом ламп. Наконец, он зажал кулак и пробормотал что-то, совсем едва слышное. Впрочем, спустя пару мгновений он тряхнул головой:
– Самый обычный кварц, даже чар на нём нет. Он, конечно, используется в ряде заклинаний, но никакой убийственной силы не имеет.
Алека окатило разочарованием. Он-то был уверен, что камушек станет разгадкой ко всему!
– Но должно же быть что-то!
– Никогда не видел кварца такой расцветки, — заметил Серегил.
Теро пожал плечами:
– Для Скалы, для её северо-восточных земель, что возле Изила, он вовсе не редкость.
– Однако здесь, на полуострове, такой не водится?
– Нет, но раздобыть его не составляет труда. Я сам покупал такие у торговца камнями на Улице Порося.
– Так значит, ты совсем ничего не можешь узнать по нему о том старике? — спросил Алек.
– Нет. Такова одна из особенностей этого камня: он абсолютно невосприимчив к энергетике
своего владельца. Впрочем, именно в этом, как раз, и заключается его почти единственная ценность.Он поднял кристалл, снова подставив его свету.
– Одна из тех безделушек, которые так обожают дети, верно? Ну, и сладости, конечно.
– Я бы хотел выяснить, откуда наши загадочные друзья берут их, — задумался Серегил. — Если покупают здесь, быть может торговец мог бы нам что-то поведать. Но если они привезли их сами, то, получается, они вовсе не из столицы. Этот твой продавец с Улицы Порося, он тут единственный, кто торгует камушками?
– Не уверен, — ответил Теро. — Но поспрашиваю в Ореске, не покупает ли кто камни где-то ещё. Так вы точно знаете, что каждый раз происходит обмен?
– Достоверно нам известно лишь несколько случаев, и всякий раз они просто менялись, — сказал ему Алек. — Думаю, это очень существенно. Ведь иначе почему бы воронам просто не купить или украсть всё, что им хочется, верно?
Теро немного поразмыслил над его словами и было видно, что он заинтригован, хотелось ему этого или нет. Всякие загадки маг обожал не меньше Серегила.
– Принимая во внимание природу этих сделок, не похоже, чтобы они делали это из простого удовольствия, — задумался он. — А если отвлечься от этого кварца, другие объекты имели какую-то реальную ценность?
– Свиные клыки можно использовать в магии? — спросил Алек.
– Нет, насколько мне известно. И даже если бы было можно, зачем выменивать их у ребенка, когда можно запросто за бесценок взять в куче потрохов у любой мясной лавки?
– Ну и? — произнёс Серегил.
– Я пока не уверен. Если бы у меня был ещё какой-нибудь вид обменной вещицы, способный хранить следы, я смог бы сказать вам больше.
Кто-то заколошматил в дверь, и Теро пошёл впустить Валериуса.
– Ну что, есть что-нибудь? — спросил дризиец, швыряя свой промокший плащ на верстак.
– Вот, Алек получил это от парнишки, который выменял этот камень у одного попрошайки из тех, что называют вороньём.
Теро протянул ему желтый камушек.
Валериус поднёс его к свету, потом понюхал и даже лизнул его. Покачав головой, он вернул камень обратно.
– И что я, по-вашему, должен с ним сделать?
– Ничего не чувствуешь в нём?
– Нет. Он не отравлен, если вы об этом. И полагаю, если бы на него были наложены чары или заклятие, лучше было бы послушать тебя, Теро.
– Я ничего не чувствую, однако этот вид камней невосприимчив к энергетике.
– Хотите сказать, мы прошли через всё это ради пустышки?! — в отчаянии воскликнул Алек.
– Нет, Алек, — сказал Серегил. — Нам просто нужно раздобыть что-то другое. Зато теперь мы знаем, как это сделать.
Теро положил ладонь Алеку на плечо.
– Да, есть отчего отчаиваться. Знаю, что это всё для вас значит, однако вы двое единственные, кто вхож в обе клики заговорщиков, так что кроме вас этим заняться некому.
– А как насчёт Микама Кавиша? — сказал Валериус. — Не мог бы он для вас заняться этими воронами? Он отлично ладит с простолюдинами.
Серегил с сомнением выгнул бровь.