Ларец Душ

– Хмм, здесь, на стилусе осталось немного воска, — он поглядел на запечатанные флаконы. Ясное дело, на воске чертили какие-то знаки, да и Теро, судя по всему, весьма этим заинтересовался. — Интересно, зачем понадобились эти ювелирные инструменты?

Алек заглянул под крышку стола, или что там это было такое:

– Может, вот для этого? — он выпрямился и с торжествующим видом поставил на стол перед всеми большой открытый ларец.

Внутри находилась внушительная коллекция переливающихся перстней, серёг, колье и брошей, все вещички отменного качества, и каждая перевязана голубым шелковым шнурком с кусочком пергамента. На каждом кусочке — имя, написанное элегантным и чётким почерком Атре.

– Он решил облегчить нашу задачу.

– Колечко Иллии, должно быть, тоже здесь! — и не успел Серегил остановить Микама, как тот вытряхнул ларец, рассыпав драгоценности по столу, и начал яростно в них копаться.

Алек с Серегилом принялись ему помогать.

Алек выбрал из кучи одно кольцо с большим рубином, подписанное именем «Райлин», и серебряную брошку, украшенную сердоликом. Она была помечена «Эона».

– Лорд Райлин, скорее всего, — негромко сказал Серегил и, забрав перстень, взвесил его на ладони. — Голову даю на отсечение, что раньше видел его на нём. А это, должно быть, от вдовы Ланеуса Эоны.

– Позволь-ка мне взглянуть, — Теро взял брошь и через пару мгновений кивнул:- Да, я ещё явственно ощущаю её энергетику на ней. Её тётушка подарила ей это, когда ей было одиннадцать лет, — сказав так, он снова повернулся к стойкам, которые тщательно осматривал.

– А вот это подарок Селина, — Алек поднял тонкую золотую цепочку.

– Кольца Иллии тут нет! — прорычал Микам, когда они разобрали всё до последней вещицы.

– Равно, как и броши Элани, — ответил Серегил.

– Здесь есть ещё одна шкатулка, — Алек нагнулся под стол и вытащил простенький деревянный сундук.

Этот был размером побольше и запирался всего лишь на грубый крючок.

– Похоже, старинный, — Алек открыл его, а увидев содержимое, присвистнул сквозь зубы.

Тут были сломанные игрушки и резная ореховая скорлупа. Кулон в виде одинокой морской ракушки на обрывке грязного шнурка. Оловянное колечко грубой отливки. Наверное, с сотню всякой мелочевки и ерунды, которую можно подобрать где-нибудь в канаве или куче мусора. А ещё — прядки волос, скрепленных кусочками воска. Всё это уже не было подписано, но один, светлый и грязный клок волос был узнаваем.

– Кепи. Он говорил, что сторговался с ними за свою прядь, — сказал Алек.

Теро коснулся его:

– Маленький оборванец с острой мордашкой.

– Он.

Микам высыпал на стол и его, рядом с драгоценностями, и принялся рыться в них, ища дочкино серебряное кольцо.

И пока остальные были заняты содержимым грубого сундука, Теро вернулся к стойкам.

– Тут тоже нет, — сказал, наконец, Микам.

– И, думаю, я знаю, почему, — отозвался Теро, беря в руки одну запечатанную воском бутылочку. — Тут везде, насколько я успел понять, находятся штучки, вроде этих. Должно быть, её кольцо в одном из этих флаконов.

Он поднёс бутылочку к свету. Толстое, грубое стекло выглядело старым, всё в бороздах и пузырьках, но внутри всё же можно было рассмотреть косичку из волос.

Серегил взял со стойки другую. Жидкость в ней была молочно-белой, однако поднеся её к свету, он сумел рассмотреть очертания свиного клыка.

Он передал флакон Алеку.

– Тот парень, у которого был желтый камень, он же говорил, что выменял его на свиной клык?

– Да!

– Так вот что они делают со всем этим. Мы должны отыскать колечко Иллии, — сказал Микам. — Мы должны проверить каждую чёртову склянку!

Начав с верхушки левой стойки, он принялся доставать флаконы один за одним и светить на них своим камнем, подобно тому, как фермер просвечивает куриные яйца. Теро и остальные занялись тем же самым.

– Чувствуешь, какая тут магия во всех них? — произнёс Серегил.

Теро кивнул.

– И что, ты не уловил эту магию от остальных актёров, кроме Брадера? — спросил Микам.

– Думаю, что-то такое я ощутил ещё тогда, на вечеринке у Алека, — ответил маг.

– А никакого Брадера там не было. Только Атре, — задумался Серегил. — Получается, задействованы как минимум эти двое.

– Атре же говорил, что сначала они с Брадером путешествовали вдвоём, и только потом, на севере, им встретились остальные, — сказал Алек. — Разве он не говорил тебе, Серегил, что они с Брадером родня?

– Кузены, по-моему. Тогда это могут быть только они вдвоем.

Алек взял со стола кольцо, помеченное как «Олия».

– Почему же он подписывает только дорогие вещи?

– Думаю, вот почему, — сказал Микам.

Он протянул им пустую бутыль, демонстрируя небольшой пергаментный ярлычок, прикрепленный к его стенке при помощи нескольких капель воска. На нём было нацарапано имя.

– Ланеус! — воскликнул Алек, забирая у него бутыль. — Но у него же не было и признака сонного мора!

– Если только его семейка не предпочла умолчать об этом, — сказал Серегил. Вытащив ещё один флакон с этикеткой, он выдохнул:- О нет! Тут написано «Алайя».

Серегил показал его остальным.

– А вот Кирин. И так, как все они скончались скоропостижно, быть может, стадия сна вовсе и не обязательна?

– А, судя по всему вот этому, можно обойтись даже без обмена, — задумался Теро. — Достаточно просто добровольного подношения. И напрашиваются весьма удручающие перспективы.

– Гляньте-ка сюда, — Микам показал им пустую бутылочку, подписанную «Килит».

Взгляд Серегила омрачился.

– Она собиралась прекратить спонсировать его и он её убил. А Ланеус оскорбил его, отправив обедать на кухню.

Алек вытащил ещё один флакон и не сдержал стона:

– Мирриция. Она-то за что?

– И за что Иллия? — жёстким голосом вторил ему Микам, снова занявшись поисками. — Зачем ему потребовалось трогать невинную девочку?

– Быть может, причина та же, по которой он убил всех тех несчастных из Нижнего Города, — отвечал Серегил. — Да что, раздери его Билайри, он делает со всем этим?!

– Что бы ни делал, Серегил, Элани… она, ведь, тоже подарила ему подарок. Кольцо! Оно постоянно на нём, и брошка! — напомнил ему Алек.

Серегил мрачно кивнул, подумав про себя: если и с ней что-то случится, будет ещё одно несчастье на моей совести.

– А пометки-то тут разные, — сказал Теро, сравнив печати на двух бутылочках. — Видите? Вот тут, где лежит шарик, символы идут кольцом по краю пломбы, а в центре — пустота. А вот эта, с прядью волос, мутная, тут символы совершенно иные и расположены по центру.