Ларец Душ

И слова вдруг пришли сами:

– Я люблю тебя, Клиа, — хрипло выдохнул он. — Уже целую вечность.

Руки её сжали его сильнее.

– Хвала Светозарному! Я же тоже люблю тебя, глупый ты маг!

– Если бы только я мог остаться с тобою…

Клиа вздохнула:

– Чему быстрее всего учится солдат, так это ловить момент.

Схватив её руку, он прижал её к своему гулко колотящемуся сердцу:

– Оно твоё, Клиа! Оно твоё навсегда. Но сейчас твоя жизнь под угрозой, я же призван тебя защищать.

– Кем ты призван?

– Твоим братом. И самим собой.

Она взяла его ладонь и прижала к своему сердцу, чуть ниже украшенного золотой гравировкой ожерелья.

– Тогда я призываю тебя защитить и моё сердце, так же как меня саму. Готов ли ты к этому, любовь моя?

И стоя там, ощущая на своём сердце её руку и зная, что её сердце под его рукой, Теро мог только согласно кивнуть.

Конечно, он чувствовал под своей ладонью не романтичное биение, а лишь грубую ткань расшитой накидки, надетой Клиа поверх кольчуги, но всё равно ощутил невольный трепет.

Прежде они так редко касались друг друга.

Клиа снова поцеловала его, и он зарылся ладонями в её взъерошенных волосах — то, что прежде позволял себе лишь в мечтах.

Он сходил с ума от желания немедленно перенести её в Ореску, туда, где смог бы укрыть её ото всех опасностей и любить её.

Но, даже если бы ему удалось так скоро снова использовать заклинание перемещения, он отлично знал, каким будет её ответ: она никогда не покинет своих солдат. Даже ради него.

Оба услышали звук приближающихся шагов.

Клиа отпустила его и отступила.

– Эта война не продлится вечность, — прошептала она. — И когда всё закончится…

Она не успела закончить фразу, потому что вошла Миррини.

– Там, снаружи Данос и Кайм. Желаете видеть сразу обоих или по одному?

– Для начала Кайма, — отвечала Клиа, тут же снова превратившись в солдата.

Впрочем, едва Миррини вышла, она прошептала Теро:

– Мы скоро продолжим наш разговор, любимый.

И этот её последний и полный любви взгляд обещал больше, чем просто разговор.

Миррини вернулась вместе с Каймом и Ниалом.

Клиа взглянула на райдера:

– Так это и есть наш письмоносец.

Кайм, высокий юнец с копной светлых волос, удивлённо уставился на Теро, а затем упал на одно колено, прижав к сердцу сжатый кулак.

– Не понимаю, о чём Вы, Коммандер, — спокойно ответил он, и Теро отметил его лёгкий средиземный акцент.

– Я видел, как ты вложил ещё одно послание в то письмо, которое Капитан Данос дал тебе, чтобы отнести в почту, — сказал ему Ниал.

– Ещё одно послание? — а он оказался откровенно наглым лжецом.

Клиа кивнула Теро.

– Поднимись, — приказал маг.

Парень встал на ноги и повернулся к нему лицом, глядя на Теро с полнейшим безразличием.

– Держите его.

Когда Миррини с Ниалом схватили Кайма за руки, Теро вынул свой кинжал из слоновой кости и заставил его, вращаясь, повиснуть в нескольких дюймах от глаз парня. К чести Кайма надо сказать, что он даже не вздрогнул.

– Ты будешь отвечать только правду на задаваемые тебе вопросы. Если ты мне солжешь, твоя смерть будет весьма неприятной, — сказал ему Теро. — На первую ложь он лишит тебя глаз. Солжёшь ещё — лишишься носа, в третий раз он отсечет твой лживый язык.

Теро с удовольствием увидел, как парень переменился в лице.

– Впрочем, — продолжил он, — если скажешь правду, Коммандер Клиа может быть и проявит милость. Так что выбор всецело за тобой.

Теро редко использовал свои силы для подобного рода вещей, однако в случае с этим предателем был даже счастлив сделать исключение.

– Коммандер, Вы можете задавать свои вопросы.

Клиа пригвоздила негодяя недобрым взором:

– Кто дал тебе это шифрованное письмо?

Кайм несколько раз открыл и закрыл рот, явно, борясь с собою. Наконец, он промямлил дрожащим голосом:

– Никто, Коммандер. Его написал я.

– Ясно. Так ты шпион?

– Да, Коммандер.

– Есть ещё шпионы?

– Мне не известно ни об одном, Коммандер.

– И кто же приказал тебе слать доносы на меня?

Райдер снова заколебался, впившись взглядом в сверкание вращающегося клинка. Несомненно, он ощущал и легкое колебание воздуха, создаваемое кинжалом.

– Майор Салана.

Клиа с Миррини потрясённо переглянулись.

– Адъютант Коммандера Мира? Но почему, во имя Билайри?

– То мне не ведомо, Коммандер, и это правда! Я делал это только ради денег, а также за посулы перевести меня и продвинуть по службе в головном эскадроне, как только вернемся на зимние квартиры в Римини.

– Что заставило тебя пойти против меня? У тебя имеются какие-то жалобы в мой адрес?

Кайм повесил голову:

– Нет, Коммандер. Это всё только из-за денег.

– И какова же оказалась цена твоей преданности мне? — горько спросила она.

Кайм промямлил что-то бессвязное.

– Отвечать! — рявкнула Миррини.

– Пять полных сестерциев серебром за каждое переданное послание, — испуганно выпалил Кайм и принялся хлюпать носом. — Прошу прощения, Коммандер! Это было ужасно глупо, предательски и я… я бы хотел повернуть всё обратно.

– Было ли известно Капитану Даносу о том, что ты делал?

– Нет, Коммандер, Пламенем клянусь! Во всём этом нет ни капли его вины.

– Во всём? В чём это?

– Ну в том, что заставило майора сделать меня шпионом. Я не знаю, что именно, и это правда.

Костяной кинжал спокойно отреагировал на это его заявление. Правда то была или нет, но Кайм действительно, похоже, верил в то, что сказал.

– Коммандер Мир тоже замешан в этом?

– Я не знаю.

– Тебе известен отец Даноса, Герцог Рельтеус? — спросил Теро.

– Не то чтобы, но я видел его пару раз в столице.

– Не он ли просил, чтобы ты шпионил?

– Нет, милорд. Мне известно лишь о майоре.

– Расскажи всё, что тебе известно о заговоре против меня, — приказала Клиа.