Ларец Душ

– Жизнью клянусь, Коммандер, я всего лишь получал от майора деньги и отправлял эти письма! Майор Салана- единственная, с кем я общался.

– Кто такие «волки», о которых ты пишешь? — спросил Теро.

– Турма Ургажи.

– Они тоже в заговоре?

– Нет! Мне было сказано следить за ними, и за Вами, Капитан Бека, так как вы первыми броситесь на защиту Коммандера Клиа.

– На защиту от чего? — резко спросила Клиа.

– Этого мне не говорили, Коммандер. Только то, что я должен не спускать с них глаз, на случай малейших признаков измены королеве.

– Сукин сын! — прошипела Миррини, сжав зубы.

– А кто такой «ястреб»? — спросил Теро.

– Генерал, милорд.

– Генерал Мораус?

– Да. Тут то же самое: мне было приказано следить, предан ли он королеве.

– Расскажи нам всё, что ты написал в своих доносах, — приказал Теро, хотя из того, о чём ему поведали Алек и Серегил, он уже имел общее представление об этом.

– Мне было приказано докладывать обо всём, что покажется мне не совсем обычным в действиях коммандера, каждый раз, как только она встречается с другими офицерами и с генералом, одерживает победы и тому подобное. И если я вдруг услышу что-то, сказанное ею против королевы. По правде сказать, я понятия не имею, зачем им вообще понадобилось, чтобы я за Вами следил.

– Спасибо и на этом, — сухо сказала Клиа. Она взяла в руки шифровку. — А зачем было писать обо мне эту ложь?

– Майора Салану начали раздражать мои доносы. Ей было нужно что-то, порочащее Вашу честь, но, клянусь Сакором, что сроду не видел в ваших действиях ничего недостойного! Я… я солгал, чтобы получать серебро и дальше.

Миррини схватилась за рукоятку своего кинжала:

– Мне следовало прикончить тебя на месте, чёртов ублюдок, сукин ты сын!

Клиа остановила её взглядом.

– Есть ли ещё что-то, что Вам следовало сказать нам, Капрал Кайм?

– Нет, Коммандер! Жизнью клянусь.

Клиа невесело усмехнулась:

– Достаточно, Теро.

Теро развеял заклинание и подобрал упавший кинжал.

Кайм облегчённо выдохнул, но, как оказалось, рановато, ибо Клиа сказала:

– Связать его и взять под стражу. Прежде, чем его повесят, он должен будет дать показания Генералу.

Арестованный, не веря свои ушам, воззрился на Теро:

– Но Вы говорили, она проявит милосердие!

– Так и есть! — рыкнула Клиа. — Виселица — это лёгкая смерть, и гораздо меньше того, что ты заслуживаешь. Уведите его, Ниал. Миррини, приведи Капитана Даноса.

Молодой капитан, высокий красавец с клинышком светлой бородки на благородном лице, войдя в комнату и отдав честь, не выказал никаких эмоций, кроме уважения.

– Вызывали, Коммандер?

– Да. Вам известно, зачем?

– Полагаю, что-то, связанное с Каймом? Что он натворил?

– Здесь я задаю вопросы, Капитан, — ответила Клиа. — Лорд Теро при помощи магии будет оценивать степень правдивости Ваших ответов. Так что я жду только правды.

Данос опустился на колено, прижав к сердцу кулак:

– Конечно, Коммандер! Спрашивайте всё, что угодно.

– Встаньте, — сказал Теро.

Установив вращающийся клинок, он объяснил последствия и кивнул Клиа.

– Капитан Данос, Вы в заговоре против меня?

Данос побледнел:

– Нет, Коммандер. Клянусь Пламенем!

Клинок не сдвинулся с места, к большому облегчению Теро.

– Не замышляете ли Вы против Крон-Принцессы?

– Нет, Коммандер.

И опять, то была правда.

– Известно ли Вам о каких-либо заговорах против меня или против Принцессы Элани?

– Клянусь честью, Коммандер, нет.

– Знали ли Вы, что один из ваших людей, Капрал Кайм, отсылает доносы некоей группе, подозреваемой в заговоре против меня?

– Нет, Коммандер.

Клиа с явным облегчением взглянула на Теро и сказала:

– Довольно.

Маг развеял заклинание и подобрал кинжал.

– Пожелаете, чтобы я удалился?

– Нет. Вы с Майором Миррини будете моими свидетелями.

Клиа снова повернулась к Даносу.

– Мне жаль, что пришлось сообщить Вам, что Кайм — предатель. Он подкладывал доносы о моих действиях и перемещениях в те письма, что вы слали своему отцу.

Она замолчала, давая время ему осознать всё это.

– Моему… моему отцу? — Данос вдруг побелел, как мел и зашатался.

Миррини поскорей отвела его к стулу у стола с картами и подала ему кубок воды.

Данос принял его трясущимися руками, однако пить не стал, а взглянул на Клиа:

– Во имя Четверки, Коммандер. Какое отношение ко всему этому имеет мой отец?

– Это как раз то, что я и пытаюсь выяснить, — Клиа присела напротив и взяла его за руку. — Для меня огромное облегчение узнать, что ты не участвуешь в этом сговоре, Данос. Ты один из лучших моих людей, один из самых благородных.

Несмотря на теплоту её слов, он по-прежнему выглядел ошарашенным.

– Я, конечно же, немедленно сложу с себя командование….

– Ничего подобного ты не сделаешь. Ты останешься моим офицером, и не расскажешь ни о чём из того, что услышал тут этой ночью кому бы то ни было, в особенности, своему отцу. Это приказ, Капитан. Ты же понимаешь меня?

– Никому ничего не говорить? Конечно. Но как Вы можете желать, чтобы я оставался под Вашим командованием, зная про позор моего отца?

– Ещё ничего не доказано, Данос. К тому же ты, это не твой отец, и не его поступки. За всё то время, что мы служим вместе, я ни разу не уличила тебя в совершении бесчестного поступка. И если бы я не принимала во внимание подобные вещи, я не была бы истинным командиром. Ты же сможешь продолжать служить мне от чистого сердца?

Голос молодого человека слегка дрожал, когда он со всем пылом ответил:

– До последней капли крови, Коммандер! До самых врат Билайри!

Клиа похлопала его по плечу:

– Этого вполне мне достаточно.

Данос шумно вздохнул, пытаясь собраться с мыслями и взять себя в руки.

– Но что я скажу райдерам про Кайма? Он пользуется большой популярностью у них.

– Скажешь, что его поймали на шпионаже, — ответила Клиа. — Я отошлю его прямо к генералу. Так же, как и тебя, за тебя я поручусь. Ожидай меня снаружи. Ступай с ним, Миррини.

– Нужно ли, чтобы я пошёл с вами и дал показания, как свидетель? — спросил Теро, когда все ушли. — Я всё равно пока не могу вернуться. Прежде, чем снова вызывать перемещение мне надо отдохнуть.