Лавиния и ее тульпа

– Много ты знаешь, - отвечала образованная Вишня, - Павел - протоевангелист. Он сам мне хвастался.

– В любом случае, лучше нам искупаться, пока никого нет, - Лека стянула через голову свитер, и яркие завязки купальника восстали за ее спиной, как крыла мотылька или заячьи уши, - лучше море, чем общий душ.

Девочки запрыгали на гальке возле полотенец, выбираясь из своих комбинезонов, и через минуту уже заходили в воду - синхронно и мужественно. Вода и в самом деле оказалась теплее воздуха. Лека тут же поплыла, а Вишня просто встала в воде по плечи - плавать она не умела.

– Ты делала тульпу?
– Лека плавала вокруг Вишни кругами, - Я перед сном пыталась, и единорог мне отвечал.

– Я в вондер ходила, - Вишня поправила на носу свои декоративные очки, - Но пока безрезультатно. На свидание никто не явился.

– А я говорила с единорогом, и получила в ответ - волну одобрения, - похвасталась Лека.

– Врешь ты все. Спала и храпела. Я слышала - волну храпа и сопения, - не поверила скептическая Вишня.

– Завидовать дурно, - обиделась Лека и уплыла прочь. Вишня еще раз поправила мокрой рукой очки и, стуча зубами, пошла на сушу. Стряхнула гальку с полотенца, быстро вытерлась и нырнула в свитер. Из-под свитера вылетел мокрый купальник, и Вишня торопливо, пока никто не видит, вшагнула в комбинезон. Отжала пахнущий морем рыжий хвост и натянула на уши панаму.

Лека снарядом вылетела из моря, схватила полотенце и принялась яростно растираться.

– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?
– глумливо спросила Вишня, уже шнуровавшая кеды.

– Кто бы говорил - это ты у нас красная, - Лека одевалась, прикрывая себя полотенцем - то тут, то там, - я бледна, как морская раковина.

– Как бедро испуганной нимфы, - продолжила мысль Вишня, - что у нас сегодня в программе?

– Отцы грозились экскурсией в замок Левенхоф, - вспомнила Лека, - тот, что на горке.

– Как я поняла, он не в городе, - Вишня потерла переносицу под очками, - и там есть мумия.

– Кого?
– Лека отжала полотенцем свои буйные кудри.

– Ну, не Тутанхамончика же, - вздохнула Вишня, - вестимо, самого Левенхофа. Будет, что вспомнить на сон грядущий.

– Холодно, - Лека надела на голову тонкую шапку и обхватила себя за плечи, - может, попрыгать?

– Предлагаю согреть себя куртуазным танцем, - Вишня церемонно протянула ей руку, - Я могу насвистеть мотив.

Это была идея на грани безумия - насвистеть менуэт. Вишня даже порозовела от усердия. Лека танцевала легко и грациозно, и каждое ее отточенное движение отвечало соответствующему повороту мелодии. Вишня же двигалась, как механическая фигурка - может, свист ее отвлекал - и жесты ее были чуть более порывисты и резки, чем это принято в барочном танце. Они протанцевали несколько па - под крики чаек, над мокрыми полотенцами, - и Вишне наскучило свистеть, она приподняла над головой панаму и прочитала реплику из пьесы:

– Еще бы я просил...

– О чем?
– вспомнила свои слова Лека.

– Чтоб вы не ездили верхом,

Как мальчик... Чтобы слишком крупной

Тайком от короля игры

Не затевали б...
– продекламировала Вишня.

Лека не помнила ответа, и поэтому просто спросила:

– Как ты думаешь, в замке Левенхоф катают на лошади?

Замок Левенхоф возвышался над городом, словно гнездо шизофренической птицы. Автобус подбирался к замку скалистыми извилистыми тропами, Вишня и Лека смотрели в окошко - на море внизу - и боялись, что один неверный поворот руля - и экскурсанты рухнут если не в пропасть, то в овраг. У водителя играло мерзопакостное радио, и по салону разносилось что-то вроде: "Нажми на кнопку - получишь результат..."

– Я как-то познакомилась с курсантом, - вспомнила Лека, - он говорил, что они под эту песню маршировали в сортир.

– А обратно?

– уточнила Вишня.

– Кто знает... может - "Казанова, Казанова?" - предположила Лека.

Автобус вкатился в небольшой парк - а замок нависал уже близко-близко, серый и мрачный, как готическая страшилка.

– Пламенеющая готика, - предположил Павел, но Марк тут же отрезал:

– Мимо. Раннее барокко, с претензией на романский стиль.

Автобус остановился посреди парка, перед замковыми воротами, двери-гармошки разъехались, и туристы выкатились на улицу. Лека и Вишня вышли последними, когда экскурсовод уже повел за собой начало хвостообразной процессии - к воротам.

– Не отставайте!
– Марк обернулся на мгновение и тут же побежал догонять остальных.

Лека и Вишня плелись в самом хвосте, и экскурсовода не слушали - Лека высматривала в парке лошадь, а Вишня просто скучала. Экскурсия вползла в замок и растеклась по холлу. Экскурсовод вещал об особенностях архитектурных стилей, а Лека спросила:

– Нам покажут мумию?
– спросила она Марка, но услышали все. Марк прижал палец к губам:

– Т-с-с, всему свое время.

"Не покажут" - подумала Вишня. Туристы брели по залам - чем дальше, тем больше вокруг было золотого.

– Барокко вытесняет готику, - прокомментировал Марк.

В главном зале - он, кажется, так и назывался, как в простых семьях большую комнату называют попросту "зал" - золотым было уже просто все. Над позолоченным камином стояли золотые часы, и на часах дежурили два золотых, зеркально блестящих то ли кавалера, то ли херувима. На одной стене висели два портрета, мужской и женский, на другой - овальные золотистые зеркала.

– Перед вами так называемые "прелестные" зеркала, - продекламировал экскурсовод, - амальгама на них нанесена особым образом, и отражение усиливает привлекательность смотрящего.

Туристы тут же ринулись любоваться на себя, а Лека - та давно уже причесывалась перед одним из "прелестных" зеркал, взбивая свои спиральные кудряшки.

– Особой разницы не вижу, - произнесла она скептически, - но я буду приезжать сюда причесываться.

– Тебе ближе будет дойти до универмага, - отвечала вредная Вишня, - там тоже есть зеркала. Хоть и не очень-то прелестные.

– А теперь познакомьтесь с господами Левенхоф, - продолжил экскурсовод, указывая на портреты, - перед вами Пауль Казимир фон Левенхоф и Мария Готлиба фон Левенхоф, его супруга...

– Как барашки, - умилилась Лека.

Господа Левенхофы и в самом деле напоминали барашков, или куртуазных пастушков - наверное, позировали в маскарадных нарядах. Личики у обоих были белые и гладкие, щечки румяные, глазки темные и внимательные.

– Как брат и сестра, - сказала Вишня.

– Это оттого, что они оба накрашены, - шепотом предположил Павел.

Экскурсовод уже рассказывал, какие господа были на самом деле сволочи и угнетатели, и как пили кровь из трудового народа. Часы на камине набрались храбрости и заиграли. Пастушки на часах закружились в синхронном танце. Девочки переглянулись.

– Менуэт!
– произнесли они одновременно, и Вишня поклонилась, сложно взмахнув панамой, а Лека присела и протянула ей руку. Они сделали несколько плавных, согласованных па в кругу изумленно расступившихся туристов. Часы пробили три и замолкли. Вишня церемонно поцеловала партнерше руку и вернула панаму на голову. Кое-кто даже зааплодировал.

– Очаровательно, юные дамы, - похвалил экскурсовод, и Лека тут же сморщилась, - А теперь прошу всех спуститься на нижний этаж, можно сказать, в подвал - нам предстоит увидеть склеп.