Лазурный берег, или Поющие в терновнике 3

– А тебе какое дело?

Подросток замялся.

– Ну, если бы у тебя были родители, то они бы передавали тебе деньги… Иногда бы давали… Хоть иногда… Понимаешь?

– Ну, передавали бы… А тебе что?

– А я бы одолжил их у тебя… Так одолжишь, когда у тебя появится хоть несколько монет?

Это обещание совершенно ни к чему не обязывало, тем более, что Уолтер твердо решил никому не при каких обстоятельствах не говорить о тридцати фунтах, которые лежали у него в потайном кармане.

– Может быть…

И мальчик резко повернулся, с явным намерением уйти прочь.

– Постой, постой, – остановил его новый знакомый, легонько тронув за плечо.

Видимо, этому развязному подростку в тот день было скучно, и он искал себе каких-нибудь непритязательных развлечений.

Склонив голову набок, он спросил:

– А ты как тут оказался?

Уолтер замялся – ему не очень-то хотелось рассказывать этому типу, который сразу же ему не понравился, о своем отце.

– Это очень долго объяснять, – ответил мальчик уклончиво.

Тот не стал настаивать.

– Ну, как хочешь… Впрочем, скрывай, не скрывай, а мы все равно узнаем…

И, развернувшись, зашагал прочь своей развинченной походочкой.

Дойдя до двери и взявшись за ручку, с явным намерением уйти, подросток немного постоял так, будто бы о чем-то раздумывая, а затем вновь обернулся к новичку.

– Слушай, Уолтер – а ты меня, часом, не обманываешь? – спросил он.

– О чем это ты? – спросил мальчик, стараясь придать своим интонациям как можно больше независимости и таким образом побороть свою внутреннюю робость.

– О деньгах…

Уолтер передернул плечами.

– Не понимаю.

– У тебя точно нет денег?

Пристально посмотрев на не в меру наглого воспитанника, мальчик ответил:

– А хоть бы и были?

– Ну, и…

– Почему я должен давать их тебе?

Тот заулыбался – так мерзко и гаденько, что Уолтеру стало немного не по себе.

– А я вижу, ты что-то слишком смелый… У вас в Ольстере все такие – да?

Мальчик проигнорировал этот вопрос – он явно ему не понравился.

Подойдя вплотную к Уолтеру, нахальный подросток спросил в упор:

– Отвечай же!

– А тебе какое дело?

Тот упер руки в бока – вид у наглеца в этот момент был самый что ни на есть вызывающий.

– Я тебя спрашиваю…

– Ну, допустим…

Казалось, этот ответ удовлетворил собеседника.

– А почему ты мне сразу не ответил? Наверное, я тебе не приглянулся – так ведь?

И вновь молодой О'Хара промолчал – ему до смерти не хотелось ввязываться в спор с этим отвратительным типом, который с первого взгляда не понравился ему.

– Так понравился я тебе или нет?

Конечно, глупее вопроса вряд ли можно было придумать, и потому, помедлив, Уолтер ответил неопределенно:

– Я тут первый день…

– Вижу, что не второй, – отрезал тот.

На что Уолтер резонно заметил:

– Я не могу сказать, нравится мне человек или нет, когда вижу его впервые… А тем более – одалживать ему деньги…

Наглец повысил голос:

– Так они у тебя есть?

– Может быть…

Неожиданно тот произнес:

– Ты должен дать их мне.

Голос подростка прозвучал настолько безапелляционно и категорично, что Уолтер даже не понял, к чему эта фраза была произнесена.

– Ты должен дать их мне… Понимаешь – чтобы их у тебя никто не стащил…

Больше всего на свете Уолтеру теперь хотелось послать этого типчика куда подальше, однако в самый последний момент, сдержав себя, он лишь возразил:

– Но ведь я не знаю тебя.

– Ты что – не веришь мне?

Уолтер пожал плечами.

– Ну, допустим, верю…

Неожиданно подросток вытянул по направлению к Уолтеру руку ладонью вверх.

– Ну!

– Что, что?

– Деньги давай – я что, должен ждать тебя? Ты, приятель, не понимаешь, наверное, куда попал…

– В воспитательный дом, – ответил Уолтер, стараясь сохранить привычное хладнокровие и присутствие духа. – В воспитательный дом города Вуттона…

– Ты тут первый день, а уже начинаешь диктовать свои порядки, – произнес его собеседник более миролюбиво, пряча руку в карман, – и ты не понимаешь, что там, – он неопределенно кивнул по направлению окна, подразумевая под этим что-то вроде «воли», – что там и здесь на одни и те же вещи смотрят совершенно по-разному…

– Возможно, – согласился О'Хара, стараясь скрыть волнение, внезапно охватившее его, – не сомневаюсь, что это так…

Видимо, эти слова были приняты развязным воспитанником за знак согласия, и потому он поинтересовался вновь окрепшим и удовлетворенным голосом:

– Значит, ты согласен дать мне свои деньги на хранение? Не беспокойся, у меня они будут в целости и сохранности – как в Тауэре!

В этот момент в коридоре появились воспитатели, и Уолтер понял, что настал самый подходящий момент для того, чтобы ретироваться и прекратить этот во всех отношениях ненужный и бесполезный разговор.

Он, улучив минутку, развернулся и зашагал прочь, все время ускоряя шаг, провожаемый ненавистным взглядом своего первого знакомого в воспитательном доме…

Страшно медленно, скучно и тяжело тянулся для Уолтера этот первый день жизни в воспитательном доме. Были минуты, когда ему начинало казаться, будто бы прошло не пять или шесть часов, а по крайней мере полмесяца с того момента, как они с судебным исполнителем взбирались по широким каменным ступеням парадного крыльца, как он с трепетом вошел в стеклянные двери, на которых старинная, ярко начищенная медь блестела с холодной и внушительной яркостью, с того самого момента, как судебный исполнитель вручил его клерку этого жуткого заведения.