Лебедь(СИ

В обед мы прибыли на место. Графский дом стоял в таком же запустении, как мы его и оставили, под видом местного ДК, которое было на ремонте.

Мы направились в подвал. В подвале нас ждал сюрприз в виде огромного замка на входной двери. Дядя Боря аж присвистнул:

– Кому-то не по душе наше расследование.

Он потрогал массивную дверь, дверные петли, сам замок и недовольно покачал головой:

– Проблема.

– Что же делать?
– хором сказали мы, - и устремили свои взгляды на наше руководство - тетю Веру.

Она внимательно посмотрела на замок, потрогала его и сказала:

– Спилим. Вы когда-нибудь видели болгарку?

Мы захлопали глазами.

– Значит так. Задача вам наипростейшая. Поезжайте и купите или выпросите у кого-нибудь этот инструмент и еще насадку для резьбы по металлу. А я тут покараулю.

Она хитро улыбнулась и пошла наверх. А мы поехали на поиски этой болгарки. Я ее в глаза не видел. И почему она так называется, не знаю. Может, в Болгарии придумали?

Деревенские магазины не баловали своим ассортиментом. Мы были в отчаянии. Но тут дядя Боря встретил своего друга детства, такого же крепкого парня - дядю Диму. Оказалось, что он проживал тут со своей семьей, как раз в этом коттеджном массиве. И у него была эта самая болгарка, которую мы вскоре и заполучили, а затем вернулись в графские хоромы.

Как ни странно, но дом графа не был обесточен. А тетя Вера нашла старинный удлинитель в красном уголке этого ДК. Его в аккурат хватило от ближайшей розетки до входа в подвал. Раздалось жуткое визжание, посыпались искры, и вскоре замок валялся на полу, а мы, включив фонари, направились на поиски подземного озера.

В подвале было десять дверей. Три из них, включая отцовскую тюрьму, были открыты. Остальные - закрыты. Что делать? Взламывать все? Тетя Вера предложила воспользоваться спичками. Если помещение было тупиковым, то огонь спички, поднесенной к отверстию для ключа, горел бы ровно, а если помещение вело куда-то еще, то сквозняк задул бы огонь.

Так мы и сделали. Мы поочередно подносили к каждой двери зажженную спичку и смотрели, как ведет себя пламя. Наконец, у самой последней двери пламя заколыхалось и погасло.

– Ломаем, - крикнул дядя Боря.

Мы навалились. Дверь векового возраста оказалась на удивление прочной.

– Вот это строили! На века. Не то, что сейчас. Дунешь - и упадет, - сетовал дядя Боря.

– Просто, к нам пришел обезличенный капитализм, ширпотреб. Где главное - деньги. Продал дверь, и тебе все равно, сколько она простоит. Гори все синим пламенем. Может быть, даже тебе выгоднее, чтобы она скорее сломалась. Клиент опять придет. А тогда у нас был другой капитализм, качественный. Главное было имя, престиж, качество. А уж деньги на втором месте. Плохую дверь сделать и продать другому - позор! Вот в чем отличие, - объяснила тетя Вера.

Наконец, дверь поддалась в месте косяка и треща просела внутрь. Мы почувствовали дыхание прохлады и сырости. Здесь начинался подземный ход.

– Идем гуськом, и все привяжитесь к этой веревке, чтобы никто не потерялся, - проинструктировал нас дядя Боря.

Наконец, мы двинулись. Коридор, в который плавно переходила последняя закрытая комната, превратился в подземный ход, выточенный из белого пористого камня.

– Это и есть известняк, - сказал Павлик, и мы стали трогать стены. Они были холодные и влажные. В некоторых местах попадались углубления и небольшие ниши.

– Смотрите, здесь свечка!
– закричал Лешка, показывая на одну такую нишу.

Вскоре нам попалась надпись, сделанная сажей от свечи, "Коля +Света = любовь", а рядом было нарисовано сердце, пронзенное стрелой.

– Да, - усмехнулся дядя Боря, - наверное, на земле уже не осталось такого места, где бы не было подобных надписей.

Несмотря на его шутливый тон, мне, честно говоря, было не по себе. Я, конечно, не из робкого десятка, но находиться под землей - ощущение для меня не из легких. Воздух был сырой и прохладный, голоса гулко разносились по узкому коридорчику, который, по всей видимости, не был создан человеческими руками.

– Смотрите, - закричал Лешка, - здесь ответвление. Куда пойдем?

Все остановились. Действительно, коридорчик как бы раздваивался.

– А тут есть стрелка, видите?
– спросила нас тетя Вера и указала на едва заметную черную стрелку. Решено было идти по стрелке. Хотя, может, кто-то нас нарочно хотел запутать.

– Интересно, а сотик здесь берет?
– бормотал под нос Леха, шагая передо мною.

– Не знаю, не пробовал, - сказал я, - жутковато здесь.

– Да, уж. Не пляжная обстановочка. Как тебе, Павлик, такие приключения?
– спросил Леха.

– Нормально. А ведь мы можем графские сокровища найти...

– А помните, как в "Томе Сойере", они там тоже по пещерам лазили, а потом еще индеец Джо!

– Не накличь нам еще индейцев, - сказал я.

Тут наш коридорчик пошел вниз, и открылась небольшая площадка, из которой вели еще три коридорчика. Над каждым был какой-то рисунок, сделанный сажей. Над первым - рыбка, над вторым - лебедь, а над третьим - петушок.

– Ага, - сказала тетя Вера, - направо пойдешь - коня потеряешь, налево пойдешь - жизнь потеряешь, а прямо пойдешь - красну девицу найдешь.

– Мне тогда прямо, - весело сказал дядя Боря.

– А насчет коня, кстати, ты джип свой где оставил? Отсюда мы сигнализацию не услышим.

– Не волнуйся, я его во двор к одному мужику загнал. Здесь метров двести его хата. Сто рублей дал. Мужик был доволен.

– Ну, ты даешь!

– Он сейчас пойдет и себе бутылочку купит. И все. Какой из него сторож?

– Да, тут такая глухомань. Кому мы нужны?

– Вот-вот. Мы никому не нужны, а машинка очень может пригодиться.

Я потихоньку стал привыкать к этому холоду. К тому же мы все были в куртках.

– Это же сказки Пушкина, - внезапно сказал Павлик, - смотрите, рыбка - "Сказка о рыбаке и рыбке", лебедь - "Сказка о царе Салтане", а петушок - "Сказка о золотом петушке". Я в прошлом году на свалке столько книг нашел. Там все сказки Пушкина были. Я их Сереже каждый день перечитывал перед сном. Теперь наизусть их знаю.

– Куда пойдем?
– спросила нас тетя Вера, - озеро может быть там, где рыбка или, где лебедь. Ты, Ваня, что думаешь?

– Судя по всему, коридор с рыбой ведет к реке, и может быть даже проходит под рекой. Коридор с лебедью - к второму Лебединому озеру, которое является подземным. А вот петушок - не знаю...

– Петушок-то был золотой, - напомнил Павлик, - может он и ведет к сокровищам.

– Сдается мне, - сказал Лешка, - никаких сокровищ тут давно нет. Наверняка, не мы первые в этот лабиринт пришли. Помните, что говорил старый учитель? Многие искали наследство графа. К тому же у них завещание было из стихов Пушкина, а у нас его нет.

– Этот граф, наверное, решил потомков подразнить?
– спросил дядя Боря.

– Ладно, идем туда, где лебедь, - скомандовала тетя Вера, и мы пошли.

Коридорчик имел два сужения, через которые мы без труда пролезли.