Лебедь(СИ

– Этот вопрос писать?
– спросил Пашка, - внимательно следя за детективной логикой нашего новоиспеченного Шерлока, то есть, Лехи.

– Нет, пока не пиши... Основное, сейчас понять - зачем ему твой отец, раз кольца не у него. Зачем было его так сложно похищать, имитируя его смерть? Пока мы это не поймем, мы будем стоять на месте.

Я задумался. В самом деле, зачем? Все слишком сложно. Очевидно, мы что-то упустили, что-то важное. Лешка продолжал:

– Следующий вопрос - где его прячут? Это вопрос основной. Но все же, мне не дает покоя мысль о том, что, может, он сам прячется? Вчера я созванивался с батей. Он сказал, что узнал еще кое-что.

– Что?

– Видишь ли, весь последний год перед тем, как он получил этот пост и стал владельцем такой крупной компании, происходили странные события с его конкурентами. Как будто судьба сама помогала ему. То у одного инфаркт, то другой погибает в автокатастрофе, третий из окна сигает. Словом, будто он сам...

– Ты что, хочешь сказать, что мой отец виноват в их смерти?

– Да нет, конечно. Я в это не верю. Но факты таковы.

– Да он неспособен на такое, - сказал я и сразу прикусил свой язык. Вдруг я вспомнил тот разговор, который я подслушал в нашем коттедже зимой. Между мамой и отцом. Ведь он угрожал даже ей. Я ужасно расстроился, но решил не подавать вида.

Лешка взял исписанный Павликом листок и прочитал все, что там было, вслух.

– Теперь прояснилось в голове?

– Да, - хором ответили мы с Пашкой.

– Тогда жду ваших предложений, - сказал Лешка и закинул ногу на ногу. Павлик покрутил головой, а потом неуверенно сказал, что нужно проверить жильцов тех великолепных коттеджей.

– Но как? Там же охрана. Да и потом нам они свои фамилии вряд ли захотят сказать. А, может, у этого злодея вообще другая фамилия...

В этот момент в моей голове опять возникла какая-то догадка. Мне показалось, что вот-вот, и я найду ключ к этой тайне. Нужно только вспомнить... Но деловитый Лешка, вставший сегодня явно с той ноги, уже командовал парадом:

– Я придумал! Мы купим два конверта. Один подпишем Коршунову, другой Мишанскому и отнесем охранникам. Если возьмут, тогда он там проживает.

– Тогда нужно еще и третий конверт - Оршунову. Вдруг у него первую букву фамилии отняли, как у незаконнорожденного, - сказал я.

– Можно сделать так, что адрес будет слегка испорчен. Например, письмо под дождь попало. И номер дома, и улицу размыло, а вот фамилия есть. Пашка, как этот поселок называется?

– Слободка.

– Да нет, коттеджи где.

– Кажется, Заречный.

– Нужно точно узнать. Пашка, ты этим и займись. А ты, Ванька, езжай в город. В архив. И еще раз все просмотри. Ты что-то упустил. И проведай там своих, новости собери, а к вечеру возвращайся. А я схожу на почту и еще раз все обдумаю. Серые клеточки должны трудиться.

– Это Пуаро говорил, а ты у нас сегодня Шерлок Холмс, - пошутил я.

– Слушай, Ванька, а почему ты своей матери все не расскажешь?

– Да нет. Это исключено.

– Думаешь, не поверит?

– Нет, не в этом дело. Она только-только успокоилась немного, а тут я опять начну раны бередить.

– Ну, понятно.

– Привет передавай Сереге и отцу, - сказал Павлик мне на прощание.

Я сел на десятичасовой автобус и поехал домой.

Поиски и открытия

Дома я никого не застал. Кольца в пластилине лежали на своем месте - то есть в почтовом ящике. Позвонив бабушке, я узнал, что мама, взяв Машку, уехала по путевке в Санкт-Петербург. Сережу в садик водит бабушка, а деда направили в санаторий подлечиться, чему бабушка была несказанно рада. Она что-то пыталась мне намекнуть насчет скорого будущего, но я так ничего и не понял. Отец Павлика чувствовал себя хорошо, бабушка подкармливала его фруктами и куриными окорочками. Обещала передать привет от Павлика.

Прибыв в архив, я опять воспользовался добрым расположением сестры маминой сотрудницы. Она меня помнила и без труда провела внутрь, а потом разыскала те самые папки. Я нашел чертеж дома графа и внимательно стал его изучать. Вдруг вверху я увидел надпись, сделанную, скорее всего, рукою самого графа, таким мелким ровненьким почерком: "Привязать к 2-му Лебединому". Эта надпись была слева и в самом верху, поэтому она не уместилась на ксерокопии. Я списал ее дословно, хотя мало, что понял. Я просидел там еще час, но ничего нового для себя не открыл. Поблагодарив Софью Петровну, я вышел на улицу. Июньское солнце пыталось расплавить асфальт. В городе пахло летом, а, стало быть, каникулами.

Однако я не ощутил привычную для каникул беззаботность, которая начинается еще в конце мая и стремительно опустошает головы учеников, перегруженные знаниями за год. В городе было неспокойно. Везде стояли вооруженные до зубов посты милиционеров и еще каких-то военных в касках. Дед всегда говорил в таких случаях, что кто-то сбежал из тюрьмы. А отец, что машину угнали. Я и не подозревал, что весь этот ужасный переполох тоже связан с моим делом. Спокойно я сел на четырехчасовой автобус и покатил в провинцию.

Наши бабули сидели в белых платочках на крылечке.

– На солнышке кости греем, - сказали они, когда мы, как тимуровцы собрались в шесть часов на зов трубы возле дома.

– Спасибо вам, миленькие, сказала Анна Павловна. К нам сегодня батюшка приходил с того берега. Нас исповедовал, соборовал и причастил. Такая радость у нас!

– Да, ради нас через речку переправлялся. Говорит, вы попросили, - сказала Анастасия Павловна.

– А мы бы сами и никогда не сподобились, - продолжала Анна Павловна, - какие вы молодцы!

Павлик сиял от счастья, видя своих бабушек такими счастливыми. Мы пошли на кухню, и совет в Филях продолжился. Я рассказал о странной надписи, найденной на чертеже дома, передал Пашке все то, что узнал от бабушки про его отца и брата. Пашка был доволен. Он сказал:

– Я весь день провел рядом с этим поселком. Машин там море, все крутые. Окна тонированные. Охрана серьезная, с оружием. Пролезть внутрь практически нельзя. Крепость какая-то. Там пятнадцать коттеджей. Кстати в трех есть запруды. Бассейнов полно. С горы видно. Очень красивые.

– А лебедей там нет?

– Нет, не видел.

– А я купил конверты. Сейчас мы их нарисуем, - сказал Лешка, кладя на стол конверты и ручку.

– Левой рукой пиши, - воскликнул Пашка.

– Да ну! Кому мы нужны?
– ответил бесстрашный Лешка.

Он заполнил место адресата, написав нашу область, район, село Слободку и поселок Заречный. Улицу решили не писать, а на месте номера дома сделать пятно. Под подозрением были три фамилии: Коршунов, Мишанский, Оршунов.

– Что в обратном адресе писать?