Леди и драгхар

Белль задумчиво кивнула, а Ада сказала:

– Я даже знаю в какую.

– А мы с Эми будем ориентироваться по ситуации, – сказал я, посмотрела в окно и добавила: – Сейчас одиннадцать утра. У нас есть день на сборы.

– Но у нас не у всех есть средства связи и пространственные мешки. – Белль наконец заговорила. Она всегда многое держала в себе и всегда очень вовремя указывала на слабые места.

– Точно. Нам нужна связь и сумки. Давайте сделаем так: близнецы, вы идите на рынок под тем предлогом, что заберете из ателье заказанные платья. Дядя сразу расслабится, подумав, что девочки думают только о шмотках. Я буду отвлекать его закруткой особого сорта сигар и расскажу пару легенд, которые он так любит слушать, пока Эми соберет нам продовольственный запас для побега. И еще я постараюсь забрать наши документы из кабинета отца. Если что, Эми, готовься его позвать куда-нибудь.

– Я подкину крысу в кладовую и устрою шумиху, – кивнула средняя из сестер.

Так мы начали готовиться к побегу. Но разве что-то может идти по плану?

Глава 2

Все началось прекрасно. Дядюшка даже обрадовался легкомыслию, с которым младшенькие понеслись за платьями.

– Вот чем должна быть забита голова женщин, Вивьен! – назидательно сказал мне в кабинете опекун нашего состояния. – А не управлением винодельней. Ты сегодня четыре часа решала вопросы с управляющим. И не думай, что я не знаю.

Неужели прислуга сдала? Я так и знала, что неспроста дядя уволил большую часть слуг, оставив крохи. И тех подкупил!

Значит, нам надо быть еще осторожней.

Я посмотрела на солнце. Еще два часа – и яркий шар закатится. Скоро вернутся близнецы – и в путь. Самое время закрутить для мерзавца сонный табак. Отец иногда просил добавить его в сигары, чтобы уснуть. И не слушал, сколько бы ни я говорила, что это плохо. И обычный табак вызывал привычку, а тут еще и сонный – убийственная комбинация для легких. И никогда в жизни я не думала, что он пригодится для таких целей, как наш с сестрами побег.

Я скрутила толстую трубку и передала дяде. Тот понюхал ее и бросил на меня быстрый взгляд:

– Сонный табак? Знаешь, когда я был у эксперта по смерти и наклонился над братом, от него так пахло этой дрянью… Может, он из-за нее с лошади упал? Заснул и расшибся насмерть?

Дядя откинул сигару в сторону.

Я же попятилась от сказанного. Да как… Да как он смеет? Обвиняет меня в смерти отца? Да я за него жизнь не раздумывая отдала бы!

Трогает святое без зазрения совести. Подлец.

– Что такое, Вивьен? Тебе нехорошо? Осторожней с тем, что ешь. Выглядишь так, будто у тебя несварение.

Это угроза? Продукты в доме отравлены? Или он просто мотает мне нервы?

Я опустила взгляд. Мне нужно успокоиться самой и усыпить маниакальную бдительность дяди. Превратиться в глухую, чтобы девчонки смогли подготовить все для побега. Нужно. Нужно. Нужно.

Но как же хочется с криком вцепиться в его противную морду! И как жаль, что магия во мне едва теплится. Иначе я показала бы уроду, как задевать сестер Лэйн.

Бессилие. Злость. Обида. Желание отомстить за отца. Все это нужно спрятать далеко-далеко.

Дядя невысокого мнения о слабом поле. Надо соответствовать, чтобы получить свободу.

– Правда? Плохо выгляжу? – Я прикрыла ладонями щеки. – Действительно, дела винодельни так выматывают.

– Ваш управляющий – упрямый осел. Я тут поговорил с ним и очень сомневаюсь в его умственных способностях, Вивьен. Надо его уволить. Что скажешь?

Уволить Чапмена? Да он второй по уму мужчина в моей жизни. Первый – папа. Только благодаря управляющему мы можем спокойно сидеть в своем особняке, пока он от рассвета до заката следит за делами на плантациях на юге.

– Думаете? – Сложнее всего было изображать глупо-задумчивое выражение лица.

– Определенно!

Наверное, хотел подкупить его, а Чапмен послал куда подальше.

– Ты, как женщина, не видишь очевидного, – сказал дядя.

О-о-о, как же я хочу его треснуть! Он пробуждает во мне склонность к насилию, совсем не свойственную леди. Дядя – как черная плесень, поражает все вокруг себя. Я ощущаю, как становлюсь хуже рядом с ним.

Из-за него мы с сестрами должны расстаться, бежать из родного дома, бросить дело отца и неизвестно сколько времени не иметь возможности даже прийти на могилы родителей.

Я тебе отомщу, дядюшка. Обещаю. Тебе сторицей вернется зло, которое ты нам причинил.

– А кто же будет управлять делами на юге? – спросила я, тщательно следя за голосом.

– Как кто? У меня полно проверенных людей. Так что с этого момента не забивай голову делами винодельни. Договорились?

Мои уголки рта дергались, когда я попыталась улыбнуться и присесть в реверансе. Мне казалось, что мою злость видно за версту, что никакие церемонии не обманут дядю, но он казался удивительно довольным.

Ему и в голову не приходило, что мы знали его коварный план.

Да, мне не удалось усыпить его с помощью сонного табака. Дело усложняется, но все равно возможно.

Я вышла из кабинета отца, заглянула к себе за важными вещами и отправилась в комнату к Эми.

– Я приготовила нам еду, но удалось взять совсем немного. За мной следили. Пришлось прикрыться отговоркой, что я беру на вечерний перекус нам с сестрами орехи и чуть вяленого мяса.

Я так хотела поделиться со средней произошедшим в кабинете, но решила не злить ее лишний раз. Со своим буйным нравом она могла не сдержать эмоций и отправиться откручивать голову дяде прямо сейчас.

– Ничего страшного. Нам хватит на первое время. Главное – деньги. Остальное все можно купить. – Я достала четыре мешочка с монетами.

Посмотрела на одежду, приготовленную Эми для побега. Ее сшитый на заказ походный костюм для прогулок по лесу ждал хозяйку.

Это реально. Весь этот ужас происходит с нами здесь и сейчас. Мы больше не заснем в своих кроватях, больше не будем ужинать за столом в гостиной и рассказывать друг другу последние новости и обсуждать сплетни. Нам больше не пройтись по коридорам, по которым мы маленькими бегали голыми пятками. Не зайти в любимую мамину беседку и не вспомнить наши пикники на траве.

Я отвернулась, чтобы не показывать слез. Только не сейчас. Нельзя дать слабину, когда впереди побег.

Эми не заметила моего состояния – заглянула в мешочек с монетами:

– Ого! Откуда у тебя столько? Дядя же все деньги отца прикарманил.

– Это мои сбережения. Папа платил мне за помощь в управлении винодельней.

В это время как раз вернулись близняшки. Ада и Белль вошли в комнату, заметно нервничая. Младшая протянула нам всем портреты родителей, и я случайно сжала изображение так, что бумага смялась. Все потому, что стоило увидеть лицо отца с его неизменной бородой, как слезы снова подступили к глазам.