Леди Валентайн

В следующий момент никого рядом уже не было, вот только внутри меня все еще клубилось огромное количество магии, которая постепенно словно становилась моей. Я внимательно прислушивалась к себе, не обращая внимания на происходящее вокруг меня.

Впрочем, спустя некоторое время, когда магия полностью прижилась и успокоилась, я все-таки приоткрыла глаза. На короткий миг удивилась этому, а потом шевельнула рукой, понимая, что паралич всё-таки прошел.

Не успела порадоваться этому, как меня привлек нарастающий шум. Распахнув глаза шире, вздохнула глубже и тут же закашляла. Подняв руку, закрыла рот и ошарашено огляделась по сторонам. Вокруг ничего не было видно из-за пыли.

— Миледи! — Повернула голову, замечая побледневшего и обеспокоенного капитана, который выскочил из клуба пыли и кинулся ко мне. — Вы в порядке? — быстро спросил он, застывая рядом с кроватью. Казалось, он не знает, что делать дальше. — Вы очнулись! Вы не ранены? Ничего не болит? Не молчите!

— Постойте, — попросила я, снова закашляв. — Ничего не болит.

Эллингтон кивнул, а затем, завернув меня в одеяло, подхватил на руки и развернулся к выходу. Ну, я думаю, что это выход, ведь именно отсюда прибежал капитан.

— Теодор! — К нам подошел Лютер. — С ней все нормально? Что случилось?

— Сам пока не знаю, — признался стремительно шагающий вперед капитан. — Комната полностью разрушена вместе со стеной, но миледи говорит, что не пострадала. Лекари где?

— Здесь, здесь лекари, — послышался впереди незнакомый голос. — Несите ее сюда.

Эллингтон остановился, постоял пару секунд, словно раздумывая, но потом всё-таки шагнул в комнату.

— На кровать.

— Со мной все хорошо, — запротестовала я, но потом подумала, что это глупо.

После этого меня уложили, размотали, а потом минут тридцать водили хоровод, но вскоре лекарям пришлось признать, что со мной действительно ничего страшного не случилось.

Пока они это выясняли, я пыталась понять, что такое произошло в моей комнате. Думаю, все дело в лопнувших печатях. Скорее всего, в этот момент высвободилась магия, которая и разнесла комнату. Это логично, учитывая, что меня не задело.

Сдается мне, что королю проще как можно скорее выдать меня замуж и выпроводить из дворца, пока я ему тут всем не переломала. Что я могу сказать, сам виноват.

ГЛАВА 11

Через несколько дней после инцидента стало известно, что король слег. Лекари, способные в считанные минуты вылечить практически все, только разводили руками и качали головами, утверждая, что болезнь короля не простая.

Откровенно говоря, первое время я даже опасалась, что в недуге правителя обвинят меня. Но, к моему облегчению, никто не торопился арестовывать меня и кидать в заточение. Постоянно волноваться я не привыкла, поэтому вскоре решила, что «чему быть, того не миновать», и успокоилась. Много позже я узнала, что короля подкосил стремительный отток магических сил, длившийся в течение нескольких недель. После того, как отток прекратился, правитель Соулдрема стал вполовину менее силен, чем был до этого.

— Значит, вы попросили короля перекинуть узы контракта на вас? — спросила я, рассматривая свои руки, лежащие поверх одеяла.

Этот разговор происходил на следующий день после инцидента.

— Верно, миледи, — капитан кивнул и слегка наклонился вперед, подхватывая мою левую кисть и осторожно сжимая ее.

Я перевела взгляд, любуясь, как контрастно смотрится моя небольшая рука в слегка загоревшей и крупной ладони Теодора. Сильные пальцы держали осторожно, но при этом так крепко, что не вырваться. Впрочем, я и не старалась.

Получается, что магия (а мне кажется, это была именно она) после разрыва нити не просто так показывала мне Теодора и спрашивала моего мнения. Интересно, а если бы я не согласилась, что тогда случилось бы? Скорее всего, узы просто не закрепились бы. И все решили бы, что на то воля магии.

— А мистер Ботрайт? — задала я вопрос, поднимая взгляд на Эллингтона.

Он едва заметно нахмурился, словно ему совершенно не хотелось в данный момент говорить о моем прошлом женихе.

— Его здоровье было всё-таки слишком слабым, чтобы пережить такую нагрузку на магическое поле. Оно и так было нестабильным, а разрыв уз дестабилизировал его еще сильнее. Если бы не это, то Ботрайт прожил бы еще довольно долго, а так… — нехотя ответил он, — откат от магии убил его.

Я вздохнула. Было ли мне жаль Ботрайта? Честно говоря, я не знаю. Он был и остается для меня совершенно чужим человеком. Я видела его всего лишь раз. Конечно, я могу сказать, что мне дико жаль, что меня печалит его смерть, но мне не хочется врать — ничего подобного я не чувствую.

— И король пошел на это? — спросила спустя несколько тягостных минут, наполненных молчанием.

Эллингтон немного неуверенно глянул на меня. Казалось, что он не знает: стоит ли мне о чем-то говорить или же лучше промолчать. Поколебавшись немного, он всё-таки заговорил:

— Ботрайт больше не был полезен для Соулдрема, поэтому его величество легко пошел на это.

В груди на мгновение все сжалось. Мне захотелось крикнуть, что жизнь человека ценна сама по себе, и не стоит измерять ее по тому, насколько полезными мы можем быть. Или не можем. Но я промолчала, понимая, что для этого короля его подданные в первую очередь ресурс, который можно использовать для достижения тех или иных целей. Если человек становится бесполезен, то его выбрасывают, как мусор. Впрочем, такое отношения к людям не только у местного короля. Наверное, подобным грешат многие правители.

— А его допрос? Он что-нибудь дал? К тому же мне бы хотелось знать: кто-нибудь допрашивал моих родственников или нет. Вижу по взгляду, что вам многое стало известно. Мне хотелось бы знать.

— Хорошо, — Эллингтон вздохнул, а потом потер свободной рукой переносицу. Только сейчас я заметила круги под глазами. Вполне возможно, он и не спал этой ночью. — Вы правы, мы допросили всех, до кого смогли дотянуться, но самого главного пока так и не узнали. Думаю, стоит начать с ваших родственников.

— Вы узнали, кто организовал то нападение?

— Да, — Эллингтон чуть крепче сжал мою руку. — Ваша сестра.

— Сестра? — Честно говоря, я не была удивлена.

— Надо сказать, что им совершенно не понравилось, что своим наследством придется делиться с вами. Они считали, что вы за всю свою жизнь не сделали ничего такого, чтобы отдавать вам такие деньги. Решение отца показалось им несправедливым, ведь это именно они уже столько лет помогали с работой, а вы, по их мнению, только и делали, что любовались бабочками, сидя у окна. К тому же, они понимали, что все это отойдет вашему мужу. То есть, получалась весьма интересная картина. Нолан Валентайн — ваш брат — посвятил всю свою жизнь, чтобы приумножить богатства семьи Валентайн. Надо сказать, что, несмотря на довольно мягкий характер, когда надо он бывает очень решительным человеком. Кроме того, он довольно умен, хотя весь ум его направлен на работу с цифрами. А вот ваша сестра — Адели Чандлер — мягкостью никогда не отличалась. Именно она была пробивной силой в этом тандеме. Ее муж — Вальтер Чандлер — оказался человеком, скажем так, довольно покорным, поэтому с облегчением передал все дела своей семьи в руки тогда еще молодой супруги. Адели не возражала. И вот, после смерти Кадмуса Валентайна они узнают, что треть заработанного завещано вам.