Ледяная колыбель

– Я опоздал вовсе не из-за этого, – буркнул тот, и сам уже начиная злиться. Хотя, по правде говоря, отец был не так уж и не прав. Даал и в самом деле замешкался на берегу как раз по этой причине. Если б он сразу двинул домой, то, скорее всего, так и не повстречал бы всех остальных.

«И, наверное, это было бы только к лучшему».

– Тогда почему? – Отец подался еще ближе, а его америловые глаза так и светились разочарованием.

Мать наконец пришла Даалу на выручку, коснувшись руки своего супруга:

– Дай ему сказать, Мерик!

От одного ее прикосновения часть его пыла погасла. Отец поник и пренебрежительно махнул рукой:

– В чем же тогда дело, Даал? Почему ты так поздно притащил сюда свою волосатую задницу?

Мать насупилась:

– Мерик, нет никаких причин вести себя так грубо и принижать ноорскую натуру твоего сына. Он ничего не может с этим поделать, равно как и я. Неужели из-за крови, текущей в моих жилах, ты находишь меня такой отвратительной?

Даал с благодарностью глянул на мать. Из-за своего ноорского происхождения она была на голову выше его отца. Ее намасленные волосы были темными как смоль, а глаза такие же, как у Даала, – голубые, словно отполированный паром лед.

Его отец нежно прикоснулся тыльной стороной ладони к ее щеке:

– Конечно же нет, Флораан. Ты остаешься такой же красивой, как и тогда, когда я впервые повстречал тебя.

Она прильнула к его руке.

Даал знал их историю. Редко когда чистокровный пантеанец отказывался от своих корней и смешивал свою родословную с ноорами. По крайней мере, в течение последнего столетия.

До этого же в этом не было абсолютно ничего необычного. В течение долгих десятилетий после Небопришествия – того дня, когда Ноор нежданно свалился из тумана и потерпел здесь крушение, – оба клана счастливо смешивались между собой. Поразительная натура рыцаря, происходящего из земель как мифических, так и фантастических, вызывала немалое любопытство и интерес. Пришельцев с их странными обычаями и умениями радушно принимали в деревнях, в домах и в постелях. Но с течением времени эта их уникальность исчезла, а различия стали раздражать. Пантеанцы – которые жили здесь еще со времен первого таяния – начали возмущаться смешением с ноорами, считая, что это портит их собственную чистую кровь, доведенную паром и льдом до полного блеска. Росло единодушие в том, что нооры осквернили ее, ослабили их династии. Так что эти две касты стали все больше отдаляться друг от друга. Тем, в чьих жилах текла ноорская кровь, оставалось довольствоваться лишь самыми тяжелыми, грязными и презираемыми занятиями – теперь к ним относились без всякого уважения, им запрещалось иметь хоть какое-то отношение к власти. Однако нооры упорствовали, находя утешение среди своих – по-прежнему следуя ритуалам, восходящим к Небопришествию, сохраняя свой язык и гордясь своим наследием.

Отдав свое сердце и кровь матери Даала, отец его жестоко за это поплатился, отвергнутый и изгнанный всей своей родней – путь в родную деревню был ему с тех пор заказан. Однако, несмотря на такое падение, Мерик ни разу не пожалел о своем решении – даже воспитывая такого упрямого сына, как Даал.

Отец вздохнул, теперь уже спокойнее, но выражение лица у него оставалось разочарованным.

– Давай начнем сначала. Почему ты…

Дверная занавесь у него за спиной откинулась, и Хенна просунула голову внутрь.

– Ты уже сказал им, Даал? Мы торчим здесь уже целую вечность!

Даал отмахнулся от нее, но она лишь показала ему язык.

Мать придвинулась ближе, глаза ее сузились.

– Кто там еще?

Даал глубоко вздохнул:

– Мы с Хенной повстречали нескольких незнакомцев. На берегу, далеко отсюда. После того, как я закончил собирать абилинов для завтрашнего пира.

– Незнакомцев? – переспросил его отец. – Из другой деревни?

– Ну да, наверное.

– Так откуда?

– Они нооры.

Его мать оживилась, шагнув вперед.

– Нашей крови? Из какой деревни?

Даал сглотнул:

– Они не из Приюта.

Его отец раздраженно фыркнул:

– Не говори глупостей! Хватит уже! Откуда на самом деле эти люди?

Отступив на шаг, Даал указал вверх.

– Они вынырнули из тумана. Как во время Небопришествия. – Он уставился на свою мать, безмолвно умоляя поверить ему. – Они откуда-то с родины нооров.

Его отец закатил глаза:

– Что еще за вздор? Разве я так воспитывал тебя, Даал?

Хенна, все еще стоявшая в дверях, потеряла остатки терпения и вошла, таща Никс за руку. Остальные гурьбой последовали за ними.

У Мерика отвисла челюсть. Он попятился, прикрывая мать Даала поднятой рукой.

– Это что еще за демонские проделки?

Никс склонила голову, говоря по-ноорски:

– Демоны тут совсем ни при чем, уверяю вас. Перед вами просто усталые путники, нуждающиеся в помощи.

Приподнявшись на цыпочки, Хенна так и подпрыгивала от нетерпения.

– И, ма, ты обязательно должна посмотреть на Баашалийю! – Она широко раскинула тоненькие ручки. – У него вот такущие крылья!

Даал прикрыл лоб ладонью:

– Хенна, ты сейчас все испортишь…

Глава 24

Никс пристроилась за маленьким каменным столиком. Скамьи были сделаны из таких же каменных плит, только устланных мягкими подушками. Гостям уже предложили подкрепиться поджаренным хлебом с разнообразными вареньями. Еда казалась одновременно и чужой, и знакомой на вкус. Запивали они ее сладким вином.

Поковыряв хлебную корку, Джейс уткнулся носом в мякиш.

– Я бы поклялся, что он сделан из ржи и ячменя.

Мать Даала – Флораан – поправила его, ставя перед ним блюдо с каким-то заплесневелым сыром.

– Из морского овса и квашеных водорослей, – сказала она. – По старинному ноорскому рецепту.

Фенн с набитым ртом пробубнил:

– После нескольких месяцев сухарей и солонины просто язык проглотишь!

Флораан улыбнулась. Кожа ее так и сияла в свете пылающего в горшке огня, глаза блестели. Проведя ладонью по бедру, она расправила подол своего простого, зеленого как мох платья, доходящего ей до колен и подпоясанного на талии. Ее короткие темные волосы, умащенные маслом и туго стянутые тонкой сеточкой, были украшены маленькими розовыми цветочками. Флораан явно принарядилась для праздника, который был уже в самом разгаре. Откуда-то издалека до них доносились грохот барабанов, бренчание струн и резкие взрывы смеха.

Напоследок кивнув им, она вернулась туда, где возле другого горшка с горящим в нем огнем стояли Грейлин и Мерик. Отец Даала говорил по-ноорски столь же бегло, как и его супруга, хотя иногда та помогала ему с переводом, когда это было необходимо.

Никс и все остальные предоставили Грейлину возможность изложить схематическую версию своей истории, оставив суть дела на потом и особо избегая затрагивать тему Баашалийи.

Отец Даала в данный момент восхищался Тернием – мечом Грейлина.

– До чего же искусная работа… – пробормотал он, возвращая клинок. – У нас тоже есть рудники, далеко на севере. Мы научились выплавлять металл у сошедшего с небес Ноора. Но это большая редкость, им очень дорожат.

Пока они продолжали общаться между собой, Никс оглядела стол. Рядом с ней сидела Хенна, намазывая ломоть хлеба толстым слоем варенья. С другой стороны от Никс стоял Джейс, прислушиваясь к разговору и явно желая тоже принять в нем участие.

Напротив них Даал, опершись локтем о стол, пытался объяснить судонаправителю Фенну устройство местных лодок.