Легенда о Блэке. Глаз Бога

Примеру госпожи министра было грех не последовать, тем более что враг после такого поражения сидел тихо, и уже через неделю, дождавшись пока все встанут на ноги и спихнув наконец блэковское барахло Наземникусу за шестнадцать тысяч (у того не иначе как помутнение сознания произошло от радости), они устроили праздник.

До этого Гарри казалось, что дом просто огромного размера, но как выяснилось – трещать по швам может и он.

Собрался полный состав. Обри выписали из Мунго через два дня после сражения, и сейчас исхудавшая Норманн сидела в углу, ошалело крутя головой, и периодически щупая круглый значок на футболке. Информацию девушка переварить еще не успела. Рядом сидели Джастин и Сьюзан, вроде как завершившие холодную войну, но пока не спешившие заключать мир, и обстоятельно отвечали на непрекращающийся град вопросов. Гарри периодически на Обри посматривал, но лезть пока не спешил. У него на пятикурсницу были большие планы – с ее довольно неплохим умом и миролюбивостью – в министерстве куда лучше сидеть ей, чем Терри. Еще лучше было бы посадить туда младшую Боунс, но с ней, несмотря на явные подвижки, дело всё ещё было мутным.

Не обошлось и без гостей. К столу заявились Ремус с Дорой, Артур и Билл Уизли (Молли отговорилась какими-то делами, но Блэк полагал, что ей просто не очень приятно было бы здесь присутствовать), Кингсли и, что совсем удивительно – аврор Лоуренс, которого, как выяснилось звали Джайлс. Кто его пригласил, и откуда про него вообще узнали – Гарри представления не имел, но спорить не стал. Всё равно уже сегодня ночью они наложат защиту (он покосился на Рона, что-то обсуждавшего с отцом – тот об их идее ещё ничего не знал), и никто неучтенный сюда больше не попадет.

Сейчас аврор сидел углу, потягивая сливочное пиво, и вел негромкую беседу с Тони Голдстейном. Передавал мудрость старшего поколения, наверное. Ну, насколько было возможно негромко передавать мудрость под непрекращающиеся фейерверки – Фред с Джорджем разошлись, и сейчас по гостиной с гулом каталось настоящее огненное колесо, заставляя людей то и дело поджимать ноги. Их с Блейзом магазин наконец-то открылся, и Гарри даже испытал одну из щитовых мантий, выложенных на витрины. Что-то серьезное ее пробивало на раз, но пару попаданий слабой версии бритвенного заклятия она выдерживала. Не драконья кожа, но уже что-то.

Кстати, насчет этого тоже имелась пара идей, и близнецы уже написали Чарли в Румынию, но когда ещё он ответит. Тем более что там вроде как заповедник, а не наоборот. Однако попытка не пытка.

Вообще, словно бой послужил каким-то толчком (хотя скорее просто так совпало), дела наконец-то стали сдвигаться с мертвой точки. По крайней мере, чем дольше Блэк смотрел на царящий в гостиной бардак, из натужного всё более становящийся искренним и всё менее – поддающимся контролю, тем это ощущение становилось сильнее.

Щелкала камера Колина, горланил Ли, пространно вещал что-то глубокомысленное Малфой, смеялась над идиотскими шутками Симуса Чанг.

Увидев последнюю картину – Блэк впал в ступор не меньше чем на минуту, а потом махнул рукой и окончательно расслабился. Победа она и в Африке победа. Порефлексировать можно и потом, когда очередной кошмар приснится.

Однако, похоже, что у Элис имелись неплохие перспективы стать директором Хогвартса. Когда-нибудь.

– Плохие мысли, Гарри? – поинтересовался Ремус, усаживаясь в соседнее кресло.

– Знаешь, почему-то, наоборот, – задумчиво отозвался Блэк. – Хотя это странно.

Оборотень улыбнулся.

– Иногда нужно отдыхать.

– Вряд ли Реддл отдыхает, – вяло возразил парень больше по инерции.

– Ну, на то он и Темный Лорд, – учитель пожал плечами. – Мы несколько лучше, я думаю.

Гарри хмыкнул. Это верно. Покосился на Ремуса. Тот был благодушен и совершенно расслаблен. Если подумать – ничего общего с тем временем, когда они встретились впервые. Кажется, даже одежда приобрела менее потасканный вид.

Он перевел взгляд на кузину, уже порядочно раскрасневшуюся и хохотавшую в дальнем углу вместе с Дафной. Фактически, в углу сидели две Дафны. Правда, оригинал был немного трезвее.

– Вы собираетесь пожениться?

Ремус напрягся.

– Гарри, это немного…

– Бестактно, я знаю, – Блэк невольно улыбнулся. – Извини.

Они помолчали.

– Послушай, ученик, по поводу того, что ты сказал...

– Извини, – быстро повторил парень, на этот раз уже без улыбки. О чем речь, он понял сразу же. – Случайно вырвалось. То есть, ты лучше всех, правда. Но мне не стоило этого говорить.

Оборотень помедлил, потом протянул руку и крепко сжал его плечо.

– Это очень много для меня значит, Гарри.

Блэк издал смешок.

– Да, для меня тоже.

А следующим вопросом учитель подло ударил его под дых.

– А вы – собираетесь пожениться?

Гарри замялся и непроизвольно бросил взгляд на Гермиону. Та сидела на диване и что-то настойчиво втолковывала Парвати. Вероятно, делилась опытом жизни с изуродованным лицом.

Такая чушь. Если бы Гарри интересовало гладкое лицо, он бы встречался с Паркинсон. Герм была в тысячу раз красивее. Парвати – ну, может, в сто.

– Да, – отозвался Гарри. – То есть, я думаю, да. Мы это не обсуждали. – Он пожал плечами. – Нам шестнадцать, Рем. С другой стороны, до семнадцати или, там, восемнадцати мы можем и не дожить. А во сколько мама вышла за Джеймса?

Учитель улыбнулся.

– Ты же знаешь, они только закончили школу, Лили чуть-чуть не хватило до восемнадцати. И она уже была беременна, если ты помнишь.

– Эй, – напрягся Блэк. – Давай вот без этого.

Оборотень расхохотался и иронично уточнил:

– Это было немного бестактно?

Гарри смерил его мрачный взглядом, но в итоге не выдержал и тоже рассмеялся. Всё-таки ему ещё было чему учиться.

– Эй, слушайте! – вдруг раздался громогласный вопль Джордана, перекрывший даже шум от огненного колеса. – Слушайте все!

Гарри повернул голову и вопросительно уставился на Ли. Что опять случилось?

– А какой лысой Морганы ещё не было речи?!

Блэк поперхнулся пивом. Речи?

– Точно, давай, Гарри! – тут же подхватили все вокруг.

– Требуем речь! – хлопнула стаканом по столу Дора, расплескав огневиски себе на мантию. Ремус закатил глаза.– Ой.

Парень затравленно огляделся.

– Давай, Блэк, удиви нас, что ли, – протянул Малфой, забивая последний гвоздь в гроб его надежды отвертеться от подобной чести.

Блэк неохотно выбрался из кресла, встал и обвел их взглядом. Хоть убей, но толкать речи – это было не его. Он посмотрел на Гермиону. У той в глазах явственно читалось сочувствие. Слабо вязавшееся с чуть подрагивающими от сдерживаемой улыбки уголками губ. Помогать ему в этот раз она определенно не собиралась.