Легенда о Блэке. Второй Орден

– Только тому, что используется авроратом. Это действительно, не очень добрая магия. Ей действительно не стоит разбрасываться просто так. Но это просто ерунда по сравнению с действительно черными заклятиями. Отложенной смерти, например. Пожирания плоти. Непростительные. Этому я вас учить не буду, сам не умею и учиться не хочу. – Здесь он немного слукавил, но только самую малость – желания, и правда, не было никакого.
– Для всего остального, как я уже сказал, есть совесть и закон.

Он сделал паузу и продолжил:

– Но, на самом деле, это даже не так важно. В первую очередь я собираюсь учить вас защищаться. Щитовые заклятия, светлые заклятия. А это… Это потом. Может быть.

Довольно долго над столом висела тишина. Ее нарушил голос все того же Захарии.

– Я так понимаю, Блэк, что тебе нужна армия? Своя собственная армия?

Тишина стала еще более напряженной. И вот что отвечать? Наверное – правду?

– Двадцать человек маловато для армии, тебе не кажется? Но, в общем, ты прав, Зак. Да, нам нужна армия.

Дин издал какое-то странное фырканье и протянул руку вперед.

– Гони ручку, где расписаться?

Гермиона молча выложила на стол перо и пергамент с уставом. Блэк подумал, что неплохо бы его вообще-то прочитать, руки до этого у него так и не дошли.

– Орден Ворона, да? Слушай, Гарри, а это как-то связано с птичкой, которую я тут видел? Растрепанной такой, знаешь? Она еще к Кабаньей Голове летала.

Блэк пару секунд поразмышлял, улыбнуться ему или поморщиться, и в результате изобразил нечто среднее.

– Вполне возможно.

Дин усмехнулся и поставил подпись.

========== Глава 17 ==========

Глава 17

«Есть люди, которые всё еще верят, что они управляют своими жизнями»

(с) Чак Паланик

– Таким образом, мы можем с достаточной степенью достоверности говорить о том, что гипотеза экспоненциального нарастания ложна, и коэффициент обратной связи для такого случая не может составлять более… – В кабинете повисла пауза.
– Мистер Блэк?

Гарри поднял голову и моргнул.

– Что, профессор?

– Коэффициент обратной связи?

Он бросил взгляд на схему, изображенную на доске. Кажется, трансфигурация. Только странная какая-то, - гриффиндорец нахмурился - замкнутая, что ли?

– Два с половиной? – предположил он.

Септима Вектор хмыкнула.

– Три, мистер Блэк. То, что вам легко дается предмет, не означает, что мы можете на нем спать.

– Простите, профессор, - повинился Гарри. Вообще-то, он не спал, но говорить этого сейчас не стоило. Последнюю неделю профессор зверствовала, что было ей совершенно несвойственно. И не она одна. Впрочем, тому были веские причины.

На следующий день после их собрания вышла статья в Пророке. Согласно новому декрету об образовании номер двадцать сколько-то там, госпожа генеральный инспектор получила право увольнять преподавателей.

И тут оказалось, что в своей оценке Долорес Амбридж Гарри немного ошибся. Первая жертва нового порядка появилась в тот же день.

За обедом поднялся Дамблдор и поднял руку, привлекая внимание. Событие было не рядовым, так что разговоры моментально стихли, и все взгляды устремились на Альбуса. Даже те, кто был им недоволен, понимали, что просто так директор от обеда никого отрывать не будет.

Дамблдор подождал еще немного, чтобы студенты уж точно обратили на него внимание, и заговорил.

– Благодарю. К моему глубокому сожалению, я вынужден сообщить, что наш преподаватель Ухода за Магическими Существами, Рубеус Хагрид с сегодняшнего дня больше не работает в Хогвартсе.

– Что?!

Гарри чуть не выронил чашку, Гермиона изумленно приоткрыла рот. Рон удивленным не выглядел, но мрачности в его взгляде хватило бы на десять Северусов Снейпов.

Директор, то ли отвечая на непроизвольный вскрик, то ли просто для порядка, пояснил:

– Мистер Хагрид был уволен генеральным инспектором за систематическое неисполнение устава школы и своих обязанностей преподавателя.

– И объявлен в розыск, – не вставая, подала голос Амбридж. Кивнула повернувшемуся к ней Дамблдору.
– Прошу прощения, что перебиваю, господин директор. Мистера Хагрида никто не видел уже более трех месяцев. Вполне возможно, что с ним произошло какое-то несчастье. Вместе с тем, держать на довольствии человека, не посещающего работу – недопустимо.

Дамблдор помолчал, давая ей возможность продолжить, но женщина, кажется, сказала уже всё, что собиралась, и профессор обернулся обратно к залу.

– Место преподавателя по Уходу за Магическими Существами у средних курсов пока остается за профессором Граббли-Дерг. В настоящий момент мы ищем нового преподавателя. Еще раз спасибо за внимание.

Директор уселся обратно.

Друзья переглянулись.

– Началось веселье, - констатировал Рон.

– Я не думала, что она сразу начнет увольнять, - растерянно произнесла Гермиона. – Ну, вы знаете, это не в ее духе.

Блэк промолчал. Ему тоже так казалось, но они, очевидно, были неправы. А для Амбридж получилось очень удобно. Хагрида ведь и правда нет в школе. И никто, соответственно, не возмущается. Это они дружили с лесничим с первого курса, а для остальных он просто странный лесник с опасными животными. Так что, Гарри был уверен, что большинству вообще плевать. Малфой так и вовсе сейчас от радости лопнет.

Вот только прецедент создан, и с кем-нибудь другим будет уже проще.

– Ну как, спорить будем? – флегматично предложил Рон. – Кто следующий?

Гарри посмотрел на стол преподавателей и столкнулся взглядом с Робертом Колдуэллом. Тот помахал ему рукой.

Парень только вздохнул. Он был практически уверен в том, что знает следующую кандидатуру.

С тех самых пор их и драконили чуть ли не на всех предметах. Исключение составляли только профессор МакГонагалл и собственно профессор зельеварения, которого, если судить по его поведению совершенно ничего не беспокоило.

В принципе, Блэк профессоров понимал – дело было совсем не в страхе увольнения, а, скорее, в ожесточеннии по отношению к Амбридж. Вот только на нее его выплеснуть было нельзя, и в итоге доставалось студентам.

Примерно с тем же остервенением он сам сейчас закапывался в дела воронов.

В Трех Метлах они тогда просидели целых три часа. Устав подписали все. Последним, сразу после Захарии роспись поставил сам Гарри.

После этого начали договариваться о времени. И вот здесь начались сложности.