Легенда о Гончих Псах. Повесть

–  Это от ветра, - сказала Вера, перехватив его взгляд.
– Приходится много ездить, и лицо обветрело.

–  А где вы работаете?

–  Я стоматолог. Участок большой, вызывают часто.

–  Моя будущая супруга - эскулап, - вмешался в разговор Женька.
– И вообще она умница, старик. Когда мы поженимся, у нас будет матриархат.

–  Я не выйду за тебя, Женька, - сказала Вера.
– Ты ужасно много говоришь. Включи лучше магнитофон.

–  Всегда пожалуйста, - сказал Женька.
– Но только сначала давайте выпьем.

Он разлил по рюмкам напиток.

–  Ну, как говорят, будем…

Они выпили, и Женька пододвинул Кириллу тарелку с икрой.

–  Давай, старик, закусывай.

Кирилл, как положено, хотел было сделать бутерброд, но Женька остановил его:

–  Да ты ложкой, старик, мы же не на приеме!

Кирилл послушался. Он зачерпнул целую ложку икры и стал, как кашу, жевать ее.

–  А как насчет отравления?
– осведомился он.
– По слухам, в ней избыток витаминов.

–  Не знаю, чего в ней избыток, а лично у меня от этого дела избыток гемоглобина. Я его скоро вместо крови сдавать буду, - ответил Женька.
– И не верь слухам, старик, я экспериментирую не первый год. Спроси у Веры.

–  Между прочим, Женька, ты собирался включить магнитофон. А что касается икры, то здесь никаких норм не установлено. Это чисто индивидуально. Я, например, есть ложкой икру не могу.

–  Конечно, конечно!
– сказал Женька.
– У тебя, радость моя, голубая кровь! Это мы серые!

Женька нагнулся и, вытащив из-под тахты покрытый пылью магнитофон, стал разбирать перепутанные провода.

Кирилл достал сигареты.

–  Вы давно на островах?
– спросила его Вера.

–  Полмесяца, - ответил Кирилл.
– А вы?

–  Третий год. Я приехала сюда сразу после распределения.

–  Не надоело еще?

–  Иногда очень тянет домой. Думаешь: ну хоть бы на денек съездить! Но за работой все забывается. Скучаю по институту. У нас была чудесная группа.

–  Вы в Москве учились?

–  Нет, в Калинине. Я коренная тверячка. Мама и сейчас там живет… А вы похожи с Женькой, - неожиданно сказала Вера.
– У вас с ним одинаковый взгляд - вы оба смотрите в себя.

–  Так нельзя смотреть, - сказал Кирилл.

–  Нет, можно, - убежденно сказала Вера.
– Я заметила: так смотрят или пьяницы, или думающие люди.

–  Ин-те-рес-но!..
– протянул Женька.
– Это уже что-то новое, радость моя. Ну и кто же мы, по-твоему?

–  Не беспокойся, пьяницей я тебя не считаю.

–  Напрасно, - сказал Женька.
– А я вот вношу предложение довоевать бутылочку.

Он кончил разбирать провода, подключил магнитофон к сети и щелкнул клавишей.

Потом отряхнул руки и снова сел к столу.

–  Ну, вы можете воевать хоть до утра, - сказала Вера.
– Но только без меня.

Она забралась на тахту с ногами и уютно устроилась среди подушек. Глядя на нее, Кирилл подумал, что так ловко умеют устраиваться только женщины и кошки.

–  Слушай, Женька, - сказал он после того, как они выпили еще по одной, - сможешь ты объяснить мне вот такую вещь: почему получается, что это мы сидим сейчас за столом, именно мы, а не кто-нибудь другой? Представляешь, такая огромная цепь, а замкнулось именно наше звено!

–  Чье-то должно было замкнуться, старик.

–  Ты меня не понял, Женька. Я говорю о том, что, если бы на моем или на твоем месте сидел бы другой человек, это была бы тоже комбинация, но случайная.

–  Ты хочешь сказать, что все планировалось заранее?

–  Я ничего не хочу сказать. Я спрашиваю: почему я еду к черту на рога и встречаю здесь Женьку Кулакова, а не Петьку Сидорова или Ваську Иванова?

–  Флюиды, старик. Ведь есть же какие-то бабочки, которые находят друг друга по запаху! А если серьезно, я таким вопросом не задавался. Мы мыслим по-разному. Тебя интересует сам процесс, а мне куда интереснее, что из всего этого получится. Например, сейчас я думаю, что получится из нашего с тобой общения. Я стадная скотинка, старик, но беда в том, что в моем стаде одни собаки.

Женька усмехнулся.

–  Кажется, я начал каламбурить.

–  Тебе не надо больше пить, Женька, - сказала Вера.
– Ты начинаешь молоть чепуху.

–  Я чист как стеклышко, - сказал Женька пьяным голосом. Он был действительно похож на пьяного.

Кириллу и раньше случалось наблюдать моменты внезапного опьянения у людей тонко организованных, и он знал, что это опьянение у них так же быстро проходит.

–  Тайм-аут?
– предложил он.

Женька пожал плечами.

–  У тебя есть кофе, Женя?
– спросила Вера.

–  Есть.
– ответил Женька.
– Сварить?

–  Я сама, - сказала Вера, вставая с тахты.

–  Сиди, - удержал ее Женька.
– У меня хитрая плитка. А потом, радость моя, женщины совсем не умеют варить кофе. Так же, как гладить брюки.

–  Он сегодня какой-то странный, - сказала Вера, когда Женька вышел в коридор.
– Он вообще какой-то странный в последнее время. С ним невозможно серьезно говорить.

–  Вы давно его знаете?

–  Год. Я приезжала сюда делать осмотр, и он привел ко мне собаку. Она была старая, у нее выпадали зубы, и Женька хотел, чтобы я ее вылечила.

–  А может, это был предлог?

–  Нет. Во-первых, до этого мы не встречались с ним; во-вторых, он мог бы прийти и сам, без собаки; в-третьих, Женька человек решительный. Когда я ему понадобилась, он разыскал меня и свалился как снег на голову. Помню, у меня была очередь, но он каким-то образом ухитрился пробиться в кабинет. И сидел целый час, а я ходила, как дурочка, вокруг и не знала, что мне делать.

–  Представляю, - сказал Кирилл.
– А вы знали, что он работает у Побережного?

–  Тогда еще нет. Да мне и в голову это не пришло, я боялась, что вот-вот войдет кто-нибудь из начальства и увидит, чем я занимаюсь на работе. А потом я как-то приехала на почту. Не помню зачем. Кажется, в связи с какой-то путаницей, кто-то что-то получил за меня. Тогда я и увидела Женьку во всем блеске. А вообще-то вы не думайте, что работать каюром легко. Григорий Дмитриевич очень ценит Женьку. Женька в прошлую зиму один развозил почту по всему острову. Сколько раз попадал в пургу. Здесь бывают такие пурги, что по неделям нельзя выйти из дому. Женька несколько раз замерзал. Его выручают смелость и собаки. У него великолепная упряжка.