Легенда о капитане Бероевой

– Я могу с полной уверенностью сказать, что это левая конечность. Она была отделена от тела аналогичным способом, как на имеющихся уже ранее трупах. То есть, резким нажатием с двух сторон острыми прочными предметом, похожим на зубы.

– Вы хотите сказать, - прервала его россиянка, внимательно наблюдавшая за его нехитрыми действиями, - что она попросту была перекушена?

– Именно, - настаивал медицинский работник, покручивая «мертвую» руку перед глазами двоих своих слушателей, - причем одним мощным сжатием челюстей, как знаете, собака перекусывает куриное крылышко или лапку.

– Тем самым, - не унималась любознательная оперативница, хлопая длинными густыми ресницами, - имеется в виду нечто похожее на огромного хищника? Правильно ли я сейчас понимаю?

– Трудно сказать, - пожал Джордан плечами, - но похоже, что так.

– Ну, вот, я же говорил, что это дело не рук гомо-сапиенс, - сумничал специальный агент, не удержав при себе свое мнение, - здесь водится какая-то живность, очень любящая «человечину».

– Допустим, - еще сильнее заморгала глазками сыщица, - но у меня назревает вопрос: является ли эта конечность частью тела одного из тех четырех трупов, что уже находятся в морозильнике?

– Судя по представленной здесь одежде и имеющемуся строению – нет, - сделал однозначное заключение врач, сдвинув к переносице брови, - этот рукав является частью куртки, которую носил Картонкин, все же остальные убитые носили другие вещи. Это факт, не подлежащий сомнению.

– Таким образом, - предположила Оксана, останавливая игру своих восхитительных глазок, - мы приходим к абсолютному выводу, что эта рука являет собой принадлежность к туловищу, пропавшего без вести, электрика-техника. Так ли, я понимаю?

– Определенно, - согласился доктор, положив начинающую оттаивать руку на хирургический стол.

– Значит можно с полной уверенностью заявить, - продолжала допытываться девушка, - что Ивана уже нет больше в живых?

– Без сомнения, - констатировал американский специалист медицины, - даже имея это единственное ранение на всем своем теле, у него вряд ли получилось бы остановить кровь, вытекающую из поврежденной артерии. Да и время, проведенное на морозе, а он отсутствует почти сутки, вряд ли благоприятно скажется на его жизнеспособности.

– Слышишь, Джонни, - обратилась Бероева к спец-агенту, не забыв состроить тому прекрасные глазки, - Картонкина можно исключить из списка живых, а заодно и подозреваемых. Таким образом, мы опять вернулись в самое начало пути и ни на шаг не сдвинулись с места.

– Что же нам делать?
– поинтересовался специальный агент ФБР-а, скрещивая на груди свои руки.

– Искать, пытаясь найти разгадку творящимся здесь злодействам и, по возможности, шевелить своими мозгами, - твердо заявила отважная девушка и, уже обращаясь к Джордану, взглянув на полностью оттаявшую конечность, произнесла, - уберите ее в морозильник, «Док», а то она уже начинает попахивать. В нас же, я думаю, здесь больше нет надобности, поэтому мы оставляем Вас вместе со всеми трупами.

Произнеся эти слова, она направилась к выходу, увлекая за собой Джонни. Как только они оказались в коридоре, коллега из штатов не преминул снова попробовать наладить с девушкой более близкие, чем просто рабочие, отношения.

– Ксюша, - произнес он загадочным голосом, - а у тебя есть кавалер? То, что ты не замужем – это можно сказать с полной уверенностью, ведь у тебя совершенно нет никакого кольца.

– Интересно, Джонни, - усмехнулась девушка, ожидавшая нечто подобного, видя, как О’Нил жадно «пожирает ее глазами», - а у вас в Америке все такие прямые? Вы не ухаживаете за девушками, а сразу тащите их в постель?

– А, что здесь такого?
– без тени смущения, произнес ухажер, - Если встречаются два человека с абсолютно схожими интересами, равные по социальному статусу, не лишенные привлекательности, почему бы им не узнать друга поближе? А, вдруг, из этого получится чего-нибудь более возвышенное и интересное?

– Например?
– удивилась молодая красавица наглости и настойчивости «своего» кавалера.

– Создание крепкой семьи, - с непроницаемым лицом отвечал ФБР-овец, словно бы это являлось основной нормой жизни.
– Что же тут необычного? В Америке многие люди, занятые на службе, заключают браки подобным образом.

– Но не в России, - оборвала прелестница эту тираду, для приличия гневно «стрельнув» прекрасными глазками.
– У нас сначала сердце должно почувствовать, что человек тебе близок. Только после этого мы переходим к каким-то там отношениям. А, для занятия проституцией существуют определенные слои населения с явно заниженным чувством социальной ответственности. Я понимаю, что на станции с ними проблема, но, поверь, лично у меня нет совершенно никакого желания вдруг сделаться им подобной.

– Очень жаль, что ты поняла все превратно, - впервые, за все время этой откровенной беседы, смутился О’Нил.
– Ты действительно мне очень понравилась, и я просто голову теряю, когда нахожусь рядом с тобой.

Эти слова американца не лишены были истины. Он, расценивая Бероеву, как предмет своих вожделений, и уверившись, что она от него без ума, сам, до такой степени запал на эту красавицу, что непременно хотел с ней обхождения более близкого, чем простое сотрудничество. Однако, та быстро осадила этого слишком рьяного кавалера и вернула его «на место». «А, ты не так уж проста», - рассуждал специальный агент ФБР-а, когда они расходились по своим комнатушкам, чтобы немного отдохнуть перед близившимся обедом.

Весь остаток дня прошел в размышлениях и разработке дальнейшей стратегии, на тот случай, если придет отрицательный ответ на проведение общей эвакуации. Оксана убедила себя в том, что в этом случае она непременно должна побывать в том месте, где ученые производят свои исследования. В этой мысли ее укрепил еще один произошедший на станции случай.

В половине седьмого вечера явилась научная часть личного состава «Зимовки», но прибыли они только втроем. Оксана, как раз, бесцельно слонялась по коридорам, пытаясь мысленно разрешить созданную кем-то загадку, когда с улицы ввалились всего-лишь трое ученных.

– А, где ваш четвертый?
– сразу же попыталась разузнать российская сыщица, - На улице что ли замерз?

Научные сотрудники предпочли отмолчаться, отводя глаза в стороны и не желая встречаться с зорким взглядом опытной сотрудницы МУРа.

– Так. Я не поняла?
– спросила Бероева, придавая своему распрекрасному личику гневное выражение, - Это что еще за игры – в молчанку? Я так понимаю, у нас еще один пропавший генетик? Я вижу «Зверюге» сильно нравится наша российская «человечина», которую он стал предпочитать американской.