Легенда о капитане Бероевой
Шрифт:
Отголоски того взрыва докатились и до «Зимовки», качнув ее так, что все, кто находился внутри, попадали на пол. Не миновала эта участь и профессора биологии. Теряя равновесие, он, мало того, что выронил автомат, но еще и головой ударился о железную стену, и получилось так, что, окончательно упав, попал ею к дверному проему, одновременно вместе с захлопывающейся по инерции дверью, дополнительно нанесшей ему очередной сильный удар.
Когда «трясти» перестало, Кригер привстал, продолжая оставаться в сидячем положении. Оглушенный и контуженный, он не видел и не слышал, как по коридору к помещению столового блока приближаются доктор Джордан и механик Решетов.
Выполняя указание своей предводительницы, они остались снаружи, отгребая от входа навалившийся снег.
– Послушайте, «Док»: а не предаем ли мы нашу защитницу, позволив ей одной идти бороться с общим врагом?
– неуверенно попытался Сергей выяснить, что на этот счет думает его старший товарищ.
– Да. Меня тоже, по этому поводу, гложут отвратительные сомнения, - согласился Майкл, нервно теребя свою куртку, - я думаю так, - продолжил он развивать свои мысли, - надо брать с собой, что потяжелее, и двигаться выручать нашу красивую девушку. Я, конечно, нисколько не сомневаюсь в ее профессионализме и подготовке, но если с ней что-то случится, а мы продолжим отсиживаться здесь в спокойствии и бездействии, я не смогу дальше жить с этим чувством вины. Поэтому, давай возьмем, что покруче, и вперед – снова в битву.
Вооружившись, один разводным ключом, другой монтировкой, друзья направились внутрь основных помещений «Зимовки». Миновав обе двери, они, как чуть ранее их предводительница, поразились человеческой жестокости своих соотечественников, но задерживаться здесь не стали. Молодой парень, пересиливая душившие его рвотные позывы, чуть отстал, пытаясь справиться с охватившим его волнением. Доктор же, привычный уже к виду крови, устремился вперед. Понимая, что никого не найдет в комнатах, он, словно чувствовал, что необходимо бежать в помещение, предназначенное для научных исследований.
Оказавшись в прямом коридоре, где располагался вход в зал столового блока, Джордан увидел Кригера, движущегося спиной к нему и держащего наготове автоматическое оружие. От неожиданности Майкл, «как вкопанный», застыл на одном месте. Именно это поспособствовало тому, что он остался врагом незамеченным. Уильям же, следуя строго своей стратегии, смог беспрепятственно войти в помещения пищевого отсека и произвести свой внезапный сокрушительный выстрел.
Словно клин, подступил комок к горлу этого отважного видавшего-виды пожилого врача. Он понял, что его нерешительность стала причиной гибели милого прекрасного человека, к которому он очень успел привязаться за те недолгие пару дней, что она пробыла на зимовочной станции. «Может быть ее еще можно спасти»?
– будто бы молния, промелькнула мысль в его голове. Эта прочно засевшая в его мозгу надежда заставила медицинского работника, наполнившись яростью, двигаться дальше.
В этот момент раздался оглушительный грохот, и по основному комплексу, как если бы, прошла «живая» волна. Все скрепленное между собой здание подбросило вверх и, спустя мгновение, вернуло обратно. Это спровоцировало общую потерю равновесия всех, кто находился внутри. Не миновала эта участь и Джордана. Однако он, хоть падая и ударился об пол, но полученные им травмы были менее значительны, чем в то же самое время у Кригера.
Не дожидаясь следующих толчков, этого необычного для Серного полюса лед-сотрясения, Майкл поднялся и, увидев в дверном проеме голову Уильяма, уже совершенно не таясь, бросился вперед, приближаясь к врагу. Как зимний вихрь, он «влетел» в помещенье столовой и, не говоря ни одного слова, рабочей частью металлического разводного ключа нанес один-единственный удар, направленный в теменную область сидящего к нему спиной соотечественника, в один миг, ставшего для него смертельным врагом.
Джордан был опытный врач и отлично знал, где у организма находится самое уязвимое место, повреждение которого повлечет немедленную смерть самого человека. Кровь фонтаном хлынула из пробитого черепа Кригера, забрызгивая одновременно: и доктора, и лежащую
без признаков жизни девушку, и поднимающегося с пола Рамиреса, смешиваясь с кровавым ручейком, вытекающим из груди Бероевой.– Даже не думай!
– крикнул он американскому генетику, имея в виду оказание противодействий.
– Я и не думал, - мрачно обозначил Джеймс свою отношение, - я сам стал заложником ситуации, которому не оставили выбора.
В это мгновение в помещение пищевого блока забежал Решетов. Джордан поднял с пола оба автомата и передал их механику со словами:
– Подержи-ка пока этого заговорщика на прицеле, а мне необходимо заняться своей основной работой.
Закончив с распоряжениями, врач подхватил девушку на руки и понес ее к себе в отделение. Ему пришлось вначале опустить бездыханное тело на пол, чтобы освободить хирургический стол от лежавшего на нем мертвого тела радиста. Переложив Бероеву, первым делом он убедился, что она еще остается живой. Это ощущалось по слабому еле заметному пульсу. Моментально собравшись, «отбросив в сторону» свои ненужные переживания и эмоции, он принялся готовиться к оказанию медицинской помощи.
Можно было, конечно, провести тампонацию, однако, медик прекрасно знал, что это явление временное и, все равно, без оперирования не обойтись. В свое время, он был неплохим хирургом, и сейчас настало мгновение вспомнить былые навыки и применить их на практике. Вымыв, как следует руки, он надел тонкие медицинские перчатки и приступил к операции.
Подключив раненую к приборам жизнеобеспечения, первым делом, он осуществил дренирование плевральной полости, восстановив более или менее ровные дыхательные процессы. Затем Майклу пришлось вскрывать грудную клетку. Еще перед самым началом, он по проникающему каналу определил, что пуля прошла чуть левее и ниже сердца. Сразу встает вопрос: как такое стало возможно, ведь Кригер целился точно в главный орган Бероевой? Принимая во внимание факт, что он, кроме агента спецслужб, является еще и биологом, трудно представить, что он мог ошибиться? Однако, следует вспомнить, что в момент выстрела российская сыщица, чуть повернулась, уведя, таким образом, сердечную мышцу с линии вылета пули. В принципе, такое ранение не было смертельным, но был поврежден какой-то крупный сосуд, который требовалось пережать. Для этого и возникла необходимость проникновения внутрь тела девушки.
Вся процедура оперирования заняла более трех часов. Все действия приходилось Джордану делать одному – без помощи ассистентов. Неоднократно он менял окровавленные перчатки, в то же самое время утирая выступающий со лба пот. Отдыхать более двух минут он себе позволить не мог и возвращался к прерванной им работе. Когда все было готово и повязка стянула грудь раненой, доктор «валился» с ног от усталости, не забыв, кроме всего прочего, наложить швы на раны лицевой части своей пациентки.
Присев тут же возле кушетки на стул, он, прислонив голову к плоской стене, с чувством достойно выполненного им долга, тут же забылся спокойны сном – без сновидений. Да, он имел на это полное право, так как в действительности смог полностью восстановить жизнеспособность организма московской оперативницы.
Проснулся он через четыре часа и по ровному дыханию своей пациентки определил, что она уже находится не без сознания, а всего лишь спокойно спит. Оставалось только ждать ее пробуждения. Майкл отправился на кухню, чтобы выпить там кофе, а заодно разузнать: как там задержанный американский генетик?
Помещения столовой оказались пустыми. «Наверное устали и отправились спать»?
– предположил, про себя, медицинский работник и зашел на кухню, где сварил себе горячий напиток и, впервые за последние сутки, смог спокойно насладиться его вкусом. Он не стал искать, где находятся выжившие члены команды, полностью положившись на российского техника. Тот, в свою очередь, вознамерившись, как следует выполнять доверенное ему поручение, состоявшее только в охране захваченного в плен предателя, на время общего сна, крепко связал его и завел в свою комнату, где они оба и находились, в полу-сидячем положении заснув на одной кровати.