Легенды авиаторов. Игровые сказки-2.

на Мальте и в Сахаре, обычно вместе с самолетами Люфтваффе... — Дракон вдруг

засмеялся: — Да, и несколько этих самолетов, можешь себе представить, оказались в

России в августе сорок второго: в основном для разведки. В России по обыкновению

стояла плохая погода, самолетам приходилось взлетать с замерзшими шасси и оружием. В

общем, в основном этим B.R.20 пришлось участвовать в отступлении Итальянского

экспедиционного корпуса...

— Звучит бесславно, — вставил Билл Хопкинс.

— К середине войны B.R.20 использовались преимущественно для разведки и патруля, —

сказал дракон. — Ну и для обучения. В общем и целом самолет дотянул до конца войны.

Всего их было выпущено пятьсот восемьдесят экземпляров. И все погибли: в музеях ни

одного не сохранилось.

— Горыныч, я впечатлен твоим рассказом, — признался Билл Хопкинс, — но все равно не

очень понимаю, как мне летать на такой машине.

— Ты должен проникнуться духом итальянского самолета, — проникновенно произнес

Горыныч. — Почувствовать то, что было дано итальянским пилотам, и то, чего оказались

лишены японцы. «Чиконья» — это особенный стиль, если угодно.

— Вот пусть бы Карлсон на нем и порхал, — буркнул штаб-сержант.

— По-прежнему не наблюдаю энтузиазма, — сказал Горыныч. — Да ладно тебе, Хопкинс!

Давай, бери B.R.20 и взлетай! А я прикрою.

84. Итальянец-авария

— Такое впечатление, что итальянцы могли летать хоть на гробах, лишь бы те были

отечественного производства, — заметил Франсуа Ларош. — Вот это, скажу я вам,

патриотизм!

Билл Хопкинс хлопнул его по плечу:

— Что, камрад, вас тоже усадили на итальянский самолетик?

— Я добровольно, — ответил Франсуа. — В рамках закрытого теста. И соглашусь с

японцами и китайцами, которые от итальянских машин отказывались, что называется,

всеми руками и ногами. Это не самолет, а летающий ужас.

— Ужас, летящий на крыльях ночи! — радостно подхватил товарищ младший лейтенант

Вася. — А я что говорил?

— Что бы вы, камрад Вася, ни утверждали, но «Бреда» Ba.65 — это самолет-убийца, —

ответил Ларош с очень серьезным лицом. — И убивает он в первую очередь не вражеских

летчиков, а своих собственных.

— Между прочим, — вступил Билл Хопкинс, — напрасно вы, друзья мои, утверждаете,

что итальянский патриотизм простирался слишком далеко за грань здравого смысла. Ba.65

не любили даже итальянские летчики.

— Ну ничего себе, — пробормотал Ларош.

— Как и англичане, итальянцы постоянно пытались создать самолет, который был бы, что

называется, «одной прислугой за все», — продолжал Хопкинс. — У итальянцев это

дивным образом несколько раз получалось. Вообще идея исходила от полковника Амедео

Мечоцци. Полковник был авиатором и, полагаю, мыслителем.

— Римским мечтателем, — вставил Вася, но Хопкинс отмахнулся от этой реплики как от

несущественной:

— Именно Мечоцци разработал концепцию штурмовика, способного наносить удары по

вражеским целям на расстоянии до трехсот километров от линии фронта. Это, в общем,

даже не самолет поля боя, а летающий каратель.

— Звучит зловеще, — хмыкнул Вася.

Американец пожал плечами:

— Сама по себе идея, кстати, здравая. Самолет предполагалось сделать хорошо

вооруженным, быстрым и желательно маневренным, чтобы он мог уйти от вражеских

истребителей.

— То есть, штурмовик, действующий без истребительного прикрытия, — уточнил

товарищ младший лейтенант.

— Именно, — кивнул Хопкинс. — Создать такой самолет попробовали на двух фирмах —

«Капрони» и «Бреда». У «Капрони» не получилось и они сразу бросили эту затею, а на

«Бреде» продолжили. Конструкторы Антонио Парано и Джузеппе Панцери вплотную

занялись разработкой такого самолета. Начали, естественно, с двигателя и выбрали

французский.

— Французский двигатель не сделал Ba.65 более близким моей душе, — вставил Франсуа

Ларош.

— Ничего не поделаешь... — Хопкинс вздохнул. — Это был четырнадцатицилиндровый

«Гном-Рон» мощностью в восемьсот восемьдесят лошадиных сил. В сентябре тридцать

пятого пилот-испытатель «Бреды» Амброджио Коломбо поднял самолет в воздух, а в

конце октября его уже передали военным.

— Итальянцы, кстати, никогда не тянули резину, — заметил Вася. — Я не устаю

поражаться скорости, с которой они принимали решения. Японцы, не в обиду капитану

Хирате будь сказано, вокруг каждого самолета разводили жуткие интриги, у наших тоже

дело периодически зависало на переделках... Немцы... но не будем о немцах. А итальянцы

— раз-два — и в серию!

— Только вот оправдывалась эта стремительность далеко не всегда, — заметил Хопкинс.

— Сначала вояки пришли от Ba.65 в полный восторг: бомбер выдавал скорость свыше

четырехсот километров в час! Поэтому даже обсуждался вопрос: а не использовать ли нам

такое сокровище в качестве истребителя? Следите за мыслью: итальянцы действительно

любили универсальность. Возможно, на их менталитет оказал сильное влияние Леонардо

да Винчи.

— Можете не иронизировать, сэр, — сказал Вася. — Лучше переходите к той части

истории, когда соколы Муссолини испытали сильное разочарование в новом самолете.

— Соколы как раз никакого разочарования не испытали, — возразил штаб-сержант, — а

вот рядовые летчики — да. Сначала определили возможности Ba.65. Показательный бой с

бипланом «Фиат» C.R.32 позволил сделать вполне предсказуемый вывод: «Бреда»

превосходит «Фиат» в скорости, но чудес на виражах показать не в состоянии — тут